Нигилизм вообще (в переводе с лат. – «отрицание») выражает негативное отношение субъекта (группы, класса) к определенным ценностям, нормам, взглядам, идеалам, отдельным, а подчас и всем сторонам человеческого бытия. Это – одна из форм мироощущения и социального поведения. Нигилизм как течение общественной мысли зародился давно, но наибольшее распространение получил в прошлом столетии, главным образом в Западной Европе и в России.
Он был связан с такими философами леворадикального направления, как Якоби, Прудон, Ницше, Штирнер, Хайдеггер, Бакунин, Кропоткин и др. Нигилизм многолик, он может быть нравственным, правовым, политическим, идеологическим, религиозным и т.д., в зависимости от того, какие ценности отрицаются, о какой сфере знаний и социальной практики идет речь – культуре, науке, искусстве, этике, политике, экономике. Между ними много оттенков, нюансов, взаимопереходов. Каждая из разновидностей этого течения имеет свою историю.
Русский писатель И.С. Тургенев вывел в своих романах яркие образы героев-бунтарей, отвергавших многие постулаты окружавшей их действительности и предлагавших новые идеи. Нигилистами были революционные демократы, резко критиковавшие современные им порядки и призывавшие к замене их более справедливыми. Нигилизм носил прогрессивный характер.
Например, о своем Базарове Тургенев писал, что если он
называется нигилистом, то надо читать: революционером. В
Развернутая характеристика социального нигилизма,
распространившегося в начале XX столетия в определенных слоях русского
общества, была дана в знаменитом сборнике «Вехи», вышедшем в
См Тургенев И.С. Собр соч.- В 12 т М , 1958. Т. 12 С. 389.
2 См.: Письма М.Л. Бакунина к А.И. Герцену и Н.П. Огареву. СПб., 1906. С. 293.
3 Франк СЛ. Этика нигилизма // Вехи. Из глубины. М„ 1991. С. 170,172,173.
листами. В противном случае сам термин «нигилизм» теряет свой смысл и растворяется в более объемном понятии – «отрицание».
Следовательно, нигилистическое отрицание и диалектическое отрицание – разные вещи. Гегелевский закон отрицания отрицания пока никто не отменил. В историческом плане нельзя, например, безоговорочно негативно, с позиций голого отрицания, оценивать различные освободительные движения, их идеологов и участников, так как это объективные закономерные процессы. Тем более если речь идет об эволюционном развитии. Ф. Энгельс, имея в виду движущие силы формационных периодов и смену последних, писал: «Появление молодой буржуазии нашло свое отражение в либерально-конституционном движении, а зарождение пролетариата – в движении, которое обычно называют нигилизмом»2.
Здесь термин «нигилизм» употребляется в положительном контексте. Вообще, борьба против антинародных, тоталитарных режимов, произвола правителей, диктаторов, попрания свободы, демократии, прав человека и т.д. не являются нигилизмом в собственном смысле этого слова. Самовластие тиранов во все времена осуждалось. Еще Руссо заметил: «Деспот не может жаловаться на свергающее его насилие». Это значит, что не всякая революция есть зло.
Когда нигилизм становится естественным (объективным) отрицанием старого, консервативного, реакционного, он перестает быть нигилизмом. К примеру, отрицание многих мрачных и даже трагических страниц из нашего недавнего прошлого, прежде всего в государственной и политико-правовой сфере жизни общества, справедливо и оправданно, так как представляет собой неизбежный процесс обновления.
Позитивный заряд несет в себе конструктивная критика недостатков, порочных или отживших порядков, несовершенства тех или иных институтов, действующих законов, политико-правовой системы – вообще, отрицательных явлений действительности. В этом смысле вполне естественным было, например, нигилистическое диссидентское движение в СССР в 50–70-х годах, осуждение брежневщины, застоя, не говоря уже о более ранних сталинских беззакониях. Как прогрессивную оценивает история деятельность русских революционных демократов – Герцена, Добролюбова, Чернышевского и других, выступавших против царизма, самодержавия, социального угнетения.
Однако в целом нигилизм, в традиционном его понимании, воспринимается в большинстве случаев как явление деструктивное, социаль-
См.: Новиков А.И. Нигилизм и нигилисты. М., 1972. С. 11–12. 2 Маркс К., Энгельс Ф.Соч.Т. 22. С. 41.
но вредное, особенно в наше время. Нередко нигилизм принимает разрушительные формы. В крайних своих проявлениях он смыкается с различными анархическими, лево- и праворадикальными устремлениями, максимализмом, большевизмом и необольшевизмом, политическим экстремизмом*. Нигилизм – стереотип мышления любого ра-дикалиста, даже если он этого не осознает.
Характерным признаком нигилизма является не объект отрицания, который может быть лишь определителем его конкретного вида, а степень, т.е. интенсивность, категоричность и бескомпромиссность, этого отрицания – с преобладанием субъективного, чаще всего индивидуального начала. Здесь выражается гипертрофированное, явно преувеличенное сомнение в известных ценностях и принципах. При этом, как правило, избираются наихудшие способы действия, граничащие антиобщественным поведением, нарушением моральных и правовых норм. Плюс «отсутствие какой-либо позитивной программы или, по крайней мере, ее абстрактность, зыбкость, аморфность»2.
Социальный нигилизм особенно распространился у нас в период «перестройки» и гласности. Он возник на волне охватившего всю страну всеобщего негативизма, когда многое (если не все) переоценивалось, переосмысливалось, осуждалось и отвергалось. С одной стороны, была видна очистительная функция нигилизма, а с другой – его побочные . последствия, издержки, ибо сплошной поток негатива сметал на своем пути и позитивные начала. Анафеме предавалось как плохое, так и хорошее – без разбора. О диалектике не вспоминали.
Расчистка «авгиевых конюшен» сопровождалась такими явлениями, как безудержное самобичевание, развенчание и осмеяние прежнего опыта, сложившихся культурно-исторических традиций и привычек, изображение уходящего времени только в черных красках. Лейтмотивом этих умонастроений было: «У нас все плохо, у них все хорошо». С пьедесталов летели имена и ценности, в которые еще вчера беззаветно верили.
Зацикленность на обличительстве, уничижительной критике граничила подчас с утратой чувства национально-государственного достоинства, формировала у людей и всего общества комплекс неполноценности, синдром вины за прошлое, за «исторический грех». Раздавались призывы к всеобщему покаянию. В то же время значительные слои населения резко осуждали «танцы на гробах» – в прямом и переносном смысле.
* См.: Демидов Л.И. Политический радикализм как источник правового нигилизма // Государство и право. 1992. № 4. 2 Новиков Л.И. Указ. соч. С. 14.
Когда 22 июня (день нападения фашистской Германии на
Советский Союз)
На крайности этого «самошельмования», потерю меры обращали внимание многие зарубежные деятели, не лишенные чувства здравого смысла. Были «отрицатели», которые поспешно и бездумно создавали негативный образ прошлого, многократно преувеличивая его дефекты и пороки, обещая скорое благоденствие2. Между тем копание в истории страны особого успеха не принесло. При этом ошибки предшественников не помогли избежать новых. Замелькали остроты публицистов: мы одержали «сокрушительную победу».
Отречение от всего, что было «до того», от старых фетишей объективно подпитывало нигилистические разрушительные тенденции, которые не уравновешивались созидательными. Как справедливо отмечалось в литературе, «у нас было два пиковых проявления тоталитарного мышления и сознания; тотальная апологетика послереволюционного прошлого и тотальное его ниспровержение»3. Причем ниспровергались не только коммунизм, партия, режим, но и (вольно или невольно) страна, культура, народность, традиции, государственность-Последнее постепенно осознавалось, переосмысливалось – приходило отрезвление. Устыдились своей излишней «революционности» наиболее рьяные «нигилисты», в прессе появились сдерживающие суждения и оценки: «Мы буквально соревновались в уничтожении общественных идеалов: кто страшнее вывернет наизнанку все, чему раньше поклонялись. Пора одуматься» (Отто Лацис). Уже с расстояния наших дней, когда стал ясен крах либеральных идей, события и идео-логиечские установки тех лет вызывают недвусмысленное осуждение. С сожалением говорится о том, что пришедшие тогда к власти радикал-демократы, обуреваемые разрушительным зудом, «пытались всячески дискредитировать национальную психологию, высмеять нравы и быт,
* Золотусский И. 11игилисты второй свежести // Независимая газета. 1998.25 сент.
2 Кара-Мурза С. Интеллигенция на пепелище России. М., 1997. С. 162.
3 Мушипский В.О. Сумерки тоталитарного сознания // Сов. государство и право. 1992. № 3. С. 80.
представить как нечто уродливое и ненормальное нашу историю, культуру, науку, мораль, традиции, ментальность; они смотрели на Россию как бы со стороны (отсюда – уничижительное «эта страна»)»*.
Сегодня социальный нигилизм выражается в самых различных ипостасях: неприятие определенными слоями общества курса реформ, нового уклада жизни и новых («рыночных») ценностей, недовольство переменами, социальные протесы против «шоковых» методов осуществляемых преобразований; несогласие с теми или иными политическими решениями и акциями, неприязнь или даже вражда по отношению к государственным институтам и структурам власти, их лидерам; отрицание не свойственных российскому менталитету западных образцов поведения, нравственных ориентиров; противодействие официальным лозунгам и установкам; «левый» и «правый» экстремизм, национализм, взаимный поиск «врагов».
Среди значительной части населения преобладают фрондистские настроения, негативное отношение к происходящему, ко многим фактам и явлениям действительности. Инакомыслие не подавляется, но оно существует. Подрываются духовные и моральные основы общества, вместо них утверждаются меркантилизм, потребительство, культ денег, наживы; идеальное вытесняется материальным. Соответственно изменились критерии престижа личности, ее социальной роли, признания.
Общественное мнение стало менее чувствительным, мягко говоря, к нарушениям нравственных норм. У многих сохраняется устойчивая ностальгия по прошлому, в их сознании еще живет образ СССР. Сам процесс «смены вех», идеологической переориентации миллионов людей, включая «вождей», трудный и болезненный, он предполагает ломку всей системы старых взглядов и отношений, отказ от укоренившихся привычек и традиций.
Нигилизм «сверху» проявляется в форсировании социальных преобразований, левацком нетерпении добиться всего и сразу путем «красногвардейских атак» на прежние устои, в популизме, конъюнктуре, демагогии, разрушительном зуде, обвальной приватизации, призывах как можно быстрее покончить с советским наследием, «империей зла», коллективистской идеологией и психологией. Были и такие «нигилисты», которые предлагали без промедления превратить единую страну на 40–60 «независимых государств». Устойчиво развивалась тенденция: «весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем...»
Эволюция, этапность, постепенность уже мало кого тогда устраивали – только «революция», хотя « план по революциям», как выража-
* См.: Обо что разбила лоб Россия // Российская газета. 1994. 4 марта.
ются журналисты, давно Россией перевыполнен. Тем не менее смена режима в целом произошла все же мирно, эволюционно. В странах Восточной Европы этот процесс был назван «бархатной революцией». В наши дни заметны сдвиги к силовым приемам решения политико-государственных проблем. Дают о себе знать злоупотребления новой постсоветской номенклатуры, бюрократии. Как видим, спектр социального нигилизма весьма пестр и богат, переливает всеми цветами радуги. Так или иначе он поразил все слои общества, оба его политических фланга, а также центр.
Этому способствует охвативший Россию глубокий системный кризис – экономический, финансовый, политический, духовный, моральный, правовой. Ситуация изменилась. Наверх всплыло многое из того негативного, против чего раньше боролись. Теперь уже от радикал-демократов («либеральных большевиков», «младореформаторов»), заведших страну в тупик, требуют покаяния – старую систему разрушили, новую, более справедливую, не создали. «Реформаторы дискредитировали реформу».
К содержанию книги: Теория государства и права: Курс лекций
Смотрите также:
Всеобщая
история государства и права зарубежных стран история
экономической мысли
Конституционное и государственное право зарубежных стран История государства и права
Правовые системы. Сравнительное правоведение как юридическая наука
Римское право. Законы 12 таблиц Теория государства и права
Предмет истории государства и права России
|
История государства
и права близка к науке теории государства и права. Обе они изучают возникновение
государства и права. ... |
ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА РОССИИ
|
История государства
и права тесно связана с уже изученными студентами дисциплинами - Историей
государства и права стран и Теорией ... |
Понятие финансового права. Система финансового права. Аспекты ...
|
Большинство
авторов, разрабатывающих общие проблемы теории государства и права, а
также изучающих вопросы финансовой деятельности, ... |
Философия права принадлежит к числу основополагающих дисциплин ...
|
Традиционно она
служит теоретическим введением к ряду других юридических курсов - общей теории
государства и права, истории, ... |
Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации ...
|
М.В.Ломоносова.
Соискатель кандидатской степени в Институте государства и права РАН.
Тема диссертации: "Теория разделения... |
Историография истории государства и права России
|
Тем не менее, элементы
предмета истории государства и права России можно найти в ... наиболее
влиятельным из которых был... |
Бухарин. Маркс. Энгельс. ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА
|
Необходима,
следовательно, социологическая теория государства. ... было заявлено,
что "целью правителя являются в стране права, ... |