Чжао Е

Жизнеописание девицы из У по прозванию Пурпурный Нефрит

Младшая дочь Фу‑ча, правителя царства У[1], прозывалась Цзы‑юй, что значит «Пурпурный Нефрит». В свои восемнадцать лет она равно блистала талантами и красотой. Некий юноша по имени Хань Чжун, который, кстати, был почти одного возраста с Цзы‑юй, обучался даосским искусствам. Юноша ей приглянулся, и они, тайно обменявшись посланиями, расспросили друг друга о чувствах, так что в конце концов решили пожениться. Чжун проходил науки в дальнем крае, где‑то меж границами княжества Ци и Лу. Но прежде чем отправиться в путь, он пришел к родителям девушки с просьбою отдать ему Цзы‑юй в жены. Князь разгневался и отказал юноше. От скорби Цзы‑юй прервала в себе дыхание жизни и умерла. Гроб с ее телом похоронили за воротами Чанмынь.

Минуло три года, и Чжун возвратился. Тотчас он приступил к своим родителям с расспросами. Те поведали ему, как все было:

— Князь впал в неистовый гнев. Цзы‑юй прервала дыхание и скончалась. Она давно погребена.

Услышав это известие, Чжун зарыдал в голос. Обливаясь слезами и стеная, он в плаче выразил скорбь. После чего принес к могиле Цзы‑юй жертвенное мясо и бумажные деньги[2], чтобы как должно оплакать покойную. Тогда душа Юй поднялась из могилы. При виде Чжуна она залилась слезами и стала рассказывать:

— Едва вы уехали, отец с матерью посватали меня за княжеского советника и понуждали за него выйти, они хотели, чтобы я преодолела свое великое желание соединиться с вами. Не думала я, что после разлуки меня постигнет такая судьба. Увы! Что оставалось мне делать? — Затем, повернув голову влево, она запела:

На южном склоне гор жила ворона.

На северном ‑ ворону ждал силок.

Душа вороны высоко взлетела,

И вот силок, как прежде, одинок...

Я следовала мысленно за вами,

Но выслушала много бранных слов.

Недуг явился мне, как плод печали,

Под желтой глиной обрела я кров.

Досаду изливать теперь не стану,

Что проку в том? Судьбы не изменить!..

Среди пернатых только фэлхуану

Назначено бессмертной птицей быть.

Но потеряет самка‑феникс друга ‑

Тоска три года застит бедной свет.

Вокруг нее летают птицы стаей,

А пары ей, печальнице, все нет.

Вам, господин, пришедший в блеске славы,

Явить решилась я ничтожный лик.

Плоть далека моя, а сердце рядом:

Оно вас не забыло ни на миг.

(Перевод Г. Ярославцева.)

Когда закончила Цзы‑юй песню, она всхлипнула и вновь залилась слезами. Затем стала просить, чтоб Чжун сопроводил ее в могилу. На просьбу ее Чжун ответил так:

— Пути живых и мертвых не схожи. Боюсь совершить проступок и потому не осмеливаюсь выполнить ваше повеление.

Тогда Цзы‑юй сказала ему:

— Мне ведомо все различие путей живых и мертвых. Но нынче мы расстаемся навеки. Вы, господин, как видно, боитесь, что, ставши по смерти бесплотным духом, я навлеку на вас несчастье? Единственное, чего хочу я, это искренне услужить господину.

Чжун был тронут ее словами. Он проводил Цзы‑юй в могилу. По приходе они пригубили вина. Чжун пробыл у Цзы‑юй три дня и три ночи. Они сполна совершили все обряды, как то положено между мужем и женой, а когда Чжуну пришло время уходить, Цзы‑юй преподнесла ему ясную жемчужину в вершок шириною и сказала при этом:

— Имя мое поругано, желания не свершились. Что мне остается? Участь моя — вечная печаль и сокрушение. А случится вам быть в родительском доме, скажите от меня поклон отцу моему великому князю.

Чжун поспешил к отцу Цзы‑юй, желая рассказать ему обо всем происшедшем. Но князь в страшном гневе бросил Чжуну такие слова:

— Моя дочь умерла. А ты, Чжун, плетешь небылицы, чтобы опозорить усопшую душу. Не иначе как сам ты раскопал могилу, похитил сокровище, а теперь винишь в этом теней и духов. Эй, слуги, хватайте его!

Чжун еле вырвался от них. Тогда он снова пошел к могиле Цзы‑юй и все рассказал ей. Цзы‑юй ответила ему;

— Не печалься. Я сама пойду к князю.

В тот самый миг, когда Цзы‑юй явилась ему, князь наряжался и убирал волосы. Увидев ее, он изумился и испугался, на лице его выступали то горе, то радость. Он спросил дочь;

— Отчего, скажи, ты вновь стала живой?

Цзы‑юй опустилась пред ним на колени и ответила:

— Вы помните, что юноша по имени Хань Чжун приходил к вам и просил отдать меня ему в жены. Но великий князь не согласился. Сейчас имя мое поругано, телом я мертва, долг мой перед родителями не выполнен. Чжун, возвратясь из дальнего края, узнал, что я умерла. Потому он совершил обряд поминовения и сжег жертвенные деньги. Придя к могиле, он слезами и жалобным словом выразил свою скорбь. Тронутая бесконечной его добротой, Цзы‑юй явилась к нему, так как хотела свидеться с ним. Потом оставила на память ему эту жемчужину. Поверьте, он не раскапывал могилы. Лелею надежду, что вы не обвините его в воровстве.

Услыхав голоc дочери, из своих покоев вышла супруга князя, чтобы обнять ее. Но Цзы‑юй стаяла, будто дым.

Перевод выполнен по изданию: «Цзю сяошо», цзюань 1.