МОНОГРАФИИ БОЯРСКИХ РОДОВ. Древнейшие боярские семьи

С. Б. Веселовский

Смотрите также:

горожане-землевладельцы, служилые по прибору

Служилые люди жалование...

Набор военно-служилого класса...

Карамзин: История государства Российского

Права и обязанности бояр. Вольные слуги и бояре вотчинники...

БОЯРСКОЕ ПРАВЛЕНИЕ

Ключевский: Полный курс лекций по истории России

Царь и бояре...

классы русского общества, сословия бояре

Татищев: История Российская

Покровский. Русская история с древнейших времён

Иловайский.

Древняя история. Средние века. Новая история

Эпоха Петра 1

Соловьёв. Учебная книга по Русской истории

История государства и права России

Правители Руси-России (таблица)

Герберштейн: Записки о Московитских делах

Олеарий: Описание путешествия в Московию

Проследим еще следующее поколение Плещеевых, внуков Михаила Борисовича, чтобы позже остановиться только на нескольких выдающихся в XVI в. представителях рода.

У Андрея Михайловича было пять сыновей: Иван Суббота, Михаил, Федор Чешиха, Данила Басман и Афанасий.

Иван Суббота в 1493 г. был убит под Выборгом, по-видимому в молодости, до думного чина не дослужился и не оставил потомства.

Михаил Андреевич в 1496—1498 гг. был послом в Турцию, затем был много раз воеводой в различных походах, в 1522 г. пожалован в окольничие и умер в 1531 г.

О службе Федора Чешихи ничего неизвестно. Сыновей у него не было, а были две дочери: Ирина, вышедшая замуж за кн. Петра Васильевича Хованского-Лущихина, и Анастасия — за кн. Ивана Васильевича Щербатого. В 1513/14 г. в^оваФ. Чешихи Ксения (дочь кн. Ивана Александровича) выдала замуж дочь Ирину и дала ей богатое приданое, между прочим, половину сел Бого- родицкого и Коряковского в Переяславском уезде  . Вторая половина сел была дана за Анастасией. О ценности этого владения говорит то, что в 1515 г. Анастасия купила у сестры Ирины ее половину сел за 200 рублей  . Интересно проследить дальнейшую судьбу этой вотчицы. Кн. Анастасия Федоровна Щербатого дала зго в приданое по половинам за своими дочерьми зятьям — Ивану Григорьевичу Собакину и Дмитрию Андреевичу Бутурлину  .

После смерти И. Г. Собакина половина с. Богородицкого была за его вдовой Варварой. В 1576 г. она была дана в поместье Ивану Ивановичу Алферьеву. Как и почему она отошла от Варвары Собакиной, неизвестно. В 1595 г. царь Федор дал эту половину с. Богородицкого с частью деревень Троицкому монастырю в обмен на взятое у него в Переяславском же уезде с. Ивановское  .

Четвертый сын, Данила Андреевич Басман, окончил свою карьеру рано: будучи еще молодым, он был взят в плен в бою под Оршей и умер в Литве.

Наконец, последний сын, Афанасий, постригся в Кириллове монастыре и не оставил потомства.

Судьба сыновей Тимофея Юрла сложилась совсем плохо. Иван Большой Юрлов бежал в Литву. Быть может, в связи с этим его брат Василий был пострижен вел. кн. Василием Ивановичем в Кириллове монастыре. Юрий и Дмитрий были убиты в молодости, в 1502 г., в Смоленске, и, наконец, Иван Меньшой Кудреватый тоже умер в молодости  .

Все три сына Петра Михайловича не дослужились до думных чинов и ненамного пережили своего отца. В думу попали три представителя: оба сына Михаила Андреевича, Федор и Дмитрий, и единственный сын Данилы Басмана Алексей.

Федор Михайлович по разрядам в 1543 г. был наместником и воеводой в Туле, а в 1544 г.— полковым воеводой в Калуге  . В Шереметевском списке он показан пожалованным в окольничие в 1542 г. и умершим в 1546 г., но это показание, по крайней мере относительно времени пожалования, нуждается в проверке. Единственный сын Дмитрия Михайловича Никита был взят в плен Девлет:Гиреем и умер в плену, не оставив потомства  . , Дмитрий Михайлович с 1550 г. бывал полковым воеводой в различных походах. В 1552 г. после взятия Казани был оставлен там воеводой на годованье. В 1556 г. он был пожалован в окольничие и умер в 1561 г. Его единственный сын, Иван Колодка, был выдающимся воеводой, но в думные чины не попал.

После смерти Дмитрия Михайловича старшим в роде и самым значительным остался единственный сын Данилы Басмана Алексей. Почти одновременно жил и выделился из множества Плещеевых один представитель отрасли Очиных-Плещеевых, Захарий Иванович. Одновременность их выдвижения, сначала в окольничие, а затем в ббяре, очень характерна для службы родовитых людей при царе Иване. В XVI в. и в общем, и при вел. кн. Василии Ивановиче мы наблюдаем известные прочные традиции продвижения по службе. Обыкновенно, если отец был боярином, то его сыновья продвигаются в думу один за другим, в порядке старшинства. В крупнейших родах продвижение идет примерно таким порядком: старший сын или два старших сына получают боярство сразу, за ними идет третий сын, через чин окольничего, чтобы позже стать боярином. Иногда в думу попадает и четвертый сын, но до боярства не дослуживается, т. к. ко времени пожалования его в окольничие поспевает для службы племянник от старшего брата. Такая последовательность продвижения в порядке старшинства наблюдается, конечно, только в очень крупных родах, сильных своим влиянием и более крепких в родовых традициях. Во всяком случае, выдвижение младших, даже и в менее сильных родах, раньше старших братьев или назначение младшего брата в более высокий чин, чем старшего, было очень редким исключением. Этого порядка придерживается в общем даже боярское правительство в малолетство Ивана IV, хотя напряженная, ничем и никем не сдерживаемая борьба боярских партий за власть нарушала эти традиции.

Когда царь Иван сбросил с себя опеку бояр, то он определенно, и чем дальше, тем решительнее, стал порывать с этими традициями и руководствоваться своими личными симпатиями к тому или иному лицу. Так, например, он жалует в думу четвертого сына Андрея Михайловича Салтыкова, Льва Андреевича, раньше его старшего брата, Якова Андреевича; жалует в думу одновременно старшего и пятого сыновей Андрея Никитича Бутурлина, а через пять лет — третьего сына. Еще чаще он"поступает более решительно: берет людей, по его собственному выражению, «от гноища» или произвольно выбирает из большого количества размножившихся служилых родов того или иного человека, не считаясь совершенно со службой его отца и деда и ближайших родственников. Возвышение Алексея Даниловича Басманова было в порядке вещей, т. к. он был старшим в роде, и хотя его отец не был в думном чине, это произошло не по его вине (взят в плен в Литву, где и умер). В общем же он происходил из ветви боярского рода, представители которой в нескольких поколениях были в думе. Иной смысл имело выдвижение Захария Ивановича Очина-Плещеева, отец, дед и прадед которого служили страти- латами, но в думе не были и не выделялись большими заслугами.

Для историка, может быть, имеет значение и интересно, что Алексей Басманов выдвинулся в согласии с традициями службы, а Захарий Очин в нарушение этих традиций, но для них результат получился одинаковый — оба погибли от террора царя Ивана.

Н. М. Карамзин, основываясь на показаниях Курбского, летописей и других источников, дал яркую характеристику Алексею Басманову, которая повторяется у всех последующих историков. Не щадя красок, чтобы изобразить его как честолюбца, вдохновителя и организатора опричнины, человека, «готового на все», чтобы выслужиться у царя Ивана, Карамзин одновременно отмечает его военные таланты и заслуги. Сопоставляя показания источников, Карамзин принимает показание Курбского о том, что Алексей был убит по приказанию царя Ивана собственным сыном Федором, позже тоже казненньш. В основном все это верно и не нуждается в пересмотре и переоценке, но следует исправить некоторые неточности, отметить подробности, которыми Карамзин не интересовался, и указать на остающиеся неясными обстоятельства опалы и смерти Басмановых. Общая характеристика Алексея Басманова от этого не изменится, но его карьера приобретет несколько иное освещение.

Выше было указано, что Захария Ивановича Очина-Плещеева можно считать человеком «в случае», фаворитом, который сделал карьеру по исключительной милости царя. К Алексею Басманову это неприменимо. Он принадлежал к старшей, боярской отрасли рода Плещеевых и, судя по его послужному списку, получил окольничество вполне в согласии со старыми традициями службы. На служебном поприще он появляется впервые в 1544 г., в «стратилатском» чине (воеводство в Елатьме). В 1550 г. он служит воеводой на Бобрике. При осаде Казани он играет очень важную роль и после взятия Казани был оставлен в ней «на годованье» и для организации обороны города на будущее. В связи с этими заслугами он получил в 1552 г. чин окольничего. Через четыре года, в 1556 г., Алексей получил чин боярина. В последующие годы мы видим его на ответственных местах и на южном фронте, и в Ливонском походе, и в походе под Полоцк. Везде он обнаруживает большой военный талант, находчивость, распорядительность и организаторские способности. Осенью 1564 г. он был в отпуске в своем рязанском поместье. Так называемая Александро-Невская летопись рассказывает, как татары Девлет-Гирея пришли внезапно на Рязанскую украину. А. Басманов со своим сыном Федором и «с своими людми да с тутошними не со многими людми» организовал по своей инициативе отряд, побил крымские загоны, передовые отряды, взял «языки» о движении Девлета. Затем А. Басманов с сыном Федором сел в осаду в Рязань, «обнадежил» и организовал «сущих во граде людей» и укрепил наскоро город, «занеже град ветх велми бяше». Организовав оборону, Басманов делал вылаэки, отбивал отряды татар, вследствие чего Девлет, видя, что внезапность набега не удалась, «пошел... со всеми людми от Рязани спешно»

Царь Иван высоко оценйл эту находчивость и инициативу Басманова «и за ту службу государь послал к Олексею и к сыну ево з золотыми князя Петра Хворостинина»  . Очевидно, в связи с этим делом был пожалован в крайчие сын Алексея Федор.

Это было, когда опричнина была уже учреждена, но после этого эпизода до казни Басмановых прошло более четырех лет, в течение которых мы не имеем об Алексее сведений, и это является загадочным. Шереметевский список показывает, что Алексей Басманов «выбыл» в 7077 (1569) г., а его сын Федор — в 7079 (1571) г., но мы имеем более авторитетное указание на время казни и дело, в котором они обвинялись.

В описи дел Посольского приказа 1626 г. указан «столп, а в нем статейной список из сыскного из изменного дела 78-го (т. е. 1570.— С. В.) году на ноугородцкого архиепискупа на Пимина и на новгородцких дйяков, и на подьячих, и на гостей, и на владычних приказных, и на детей боярских, и на подьячих, как они ссылалися к Москве з бояры, с Олексеем Басмановым и с сыном ево с Федором, и с казначеем с Микитою с Фуниковым и с печатником с Ываном Михайловым Висковатого, и с Семеном Васильевым сыном Яковля, да з дьяком с Васильем Степановым, да с Ондреем Васильевым, да со князем Офонасьем Вяземским, о здаче Великого Новагорода и Пскова, что архиепископ Пи- мин хотел с ними Новгород и Псков отдати литовскому королю, а царя... хотели злым умышленьем извести, а на государство по- садити князя Володимера Ондреевича»  . Следуя за Карамзиным, мы можем не обсуждать нелепости этого мнимого заговора, т. к. сущность дела ясна: угождая во всем царю, потакая его порочным наклонностям и спасая свое положение, такие видные опричники, как А. Басманов и кн. Вяземский, в конце концов сами стали жертвой террора, в котором они предпочитали быть палачами.

Одновременно с Алексеем, по-видимому, или вскоре после него были казнены и его сыновья: крайчий Федор и малолетний Петр, который еще не служил. Вероятно, тогда же и в связи с тем же страшным «изменным» делом были казнены Захарий Иванович Очин и несколько других Плещеевых. Кн. Курбский не говорит о них, но в Шереметевском списке Захарий Иванович Очин показан «выбывшим» в 1571 г., а в синодиках опальных людей указаны четыре Плещеева: Григорий, Захарий, Иван и Михаил.

Захарий Иванович, видный воевода своего времени, начал служить с 1549 г., когда был при отце в Козельске. В 1550 г. он был наместником во Мценске. После взятия Казани он был оставлен там на годованье. В последующие годы он был воеводой на западном фронте и в 1563 г. в Полоцком походе был при царе «в окольничих». Во время этого похода он был взят в плен, но вскоре освобожден и, по-видимому, после плена был пожалован в окольничие. Года через три-четыре, в 1568 г., он был пожалован в бояре и в последний раз упоминается на воеводстве в 1569 г. 

Иван, упоминаемый в синодиках,— несомненно, брат Захария, о котором родословцы сообщают, что он, как и Захарий, умер «бездетным».

Таким образом, мы видим, что и в роде Плещеевых террор царя Ивана поразил самых крупных представителей, и после казни Басмановых и Захария Очина в думе не осталось ни одного Плещеева.

Только при царе Федоре (в 1587 г.) попал в думу окольничим Никита Иванович Очин, младший брат казненных Захария и Ивана, и много позже, в 1601 г., был пожалован в окольничие хорошо известный в истории Петр Федорович Басманов, сын край- чего Федора  . Со смертью Петра Федоровича сошел со сцены последний крупный представитель рода Плещеевых, и в думных чинах не было ни одного Плещеева.

12 июля 1931 г.

К содержанию книги: Степан Борисович Веселовский - ИССЛЕДОВАНИЯ ПО ИСТОРИИ КЛАССА СЛУЖИЛЫХ ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЕВ