ОЧЕРКИ ПО ИСТОРИИ МОСКОВСКОГО БОЯРСТВА

С. Б. Веселовский

Смотрите также:

горожане-землевладельцы, служилые по прибору

Служилые люди жалование...

Набор военно-служилого класса...

Карамзин: История государства Российского

Права и обязанности бояр. Вольные слуги и бояре вотчинники...

БОЯРСКОЕ ПРАВЛЕНИЕ

Ключевский: Полный курс лекций по истории России

Царь и бояре...

классы русского общества, сословия бояре

Татищев: История Российская

Покровский. Русская история с древнейших времён

Иловайский.

Древняя история. Средние века. Новая история

Эпоха Петра 1

Соловьёв. Учебная книга по Русской истории

История государства и права России

Правители Руси-России (таблица)

Герберштейн: Записки о Московитских делах

Олеарий: Описание путешествия в Московию

ОБРАЗОВАНИЕ КЛАССА СЛУЖИЛЫХ ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЕВ

ПЕРВЫЙ ПЕРИОД ОБРАЗОВАНИЯ МОСКОВСКОГО БОЯРСТВА

Земельная политика московских государей протекала в сложной обстановке образования класса служилых землевладельцев. Этот интересный вопрос в целом выходит далеко за пределы истории частного землевладения, но для правильного понимания земельной политики московских князей необходимо хотя бы вкратце обрисовать главные этапы образования ядра того класса землевладельцев, который в течение нескольких столетий занимал в великорусском государстве господствующее положение. Если мы попытаемся наметить периоды в образовании указанного класса, то сразу заметим, что они довольно близко совпадают с политическими моментами роста и усиления Москвы и объединения великорусской народности под властью московских государей.

Первый период охватывает время от возникновения Московского княжества до получения Иваном Даниловичем Калитой в 1328 г. первой, а в 1332 г. второй половины великого княжения. Территория, находившаяся под властью первых московских князей, была невелика, и так же невелико было количество бояр и слуг, группировавшихся вокруг них.

Первое место среди бояр московских Даниловичей занимал Протасий Федорович Вельяминов ПоЬднейшие родословные предания считали Вельяминовых потомками великокняжеских бояр и говорили, что они пришли в Москву из Владимира. Это весьма вероятно. Во всяком случае, достоверно известно, во-первых, что Протасий и его ближайшие потомки имели старые и весьма значительные вотчины под Москвой и в Московском княжении, а во-вторых, что Протасий был московским тысяцким и первым соратником Юрия и Ивана Калиты Даниловичей в их борьбе зазели- кокняжеский стол. Это дает право высказать предположение, что Вельяминовы были из числа старых великокняжеских бояр и, владея вотчинами на первоначальной территории Московского княжества, раньше и решительнее других великокняжеских родов приняли сторону Даниловичей.

О второстепенных и рядовых сотрудниках первых московских князей мы знаем очень мало. Пока известны только два человека, ставшие родоначальниками известных позже родов, — Окатий и Мина. Сын Окатия Василий был боярином вел. кн. Семена, а от его внука, Тимофея Васильевича Волуя, пошла фамилия Валуевых. Мина упоминается в житии Сергия Радонежского как «вельможа» вел. кн. Ивана Калиты, оставивший по себе в Ростове худую память жестокостью и разорением ростовцев. Его сын, Дмитрий Минич, был незаурядным служилым человеком, хотя едва ли верно сообщение некоторых родословцев о том, что у вел. кн. Дмитрия Дмитрий Минич был в боярах.

Само собой разумеется, что кроме Окатия и Мины у первых московских князей были и другие бояре и слуги, но пока мы их не знаем. Однако возможные новые открытия по этому вопросу не изменят наших представлений об ограниченности круга лиц, служивших первым московским князьям. Еще важнее тот несомненный факт, что за исключением рода Бяконтовых-Плещеевых, о которых речь будет ниже, и Вельяминовых, которых я полагаю возможным считать старым великокняжеским родом, все прочие исторически значительные боярские роды, как это известно достоверно, стали служить в Москве только после того, как московские князья получили великокняжеский стол.

ВТОРОЙ ПЕРИОД ОБРАЗОВАНИЯ МОСКОВСКОГО БОЯРСТВА

Второй период в истории московского боярства начинается приблизительно в 1328 г., когда Иван Калита получил ярлык на половину великого княжения. В этом периоде за 20—25 лет в Москву стекаются представители крупнейших родов, из которых образуется крепкое ядро правящей верхушки будущего Московского государства.

К числу крупнейших родов этого периода принадлежит род Ратши, судьбы которого мы можем проследить с середины XIII в.

Первым историческим лицом рода Ратши является Гаврила Алексич, витязь вел. кн. Александра Невского, прославившийся своими подвигами в бою со шведами на Неве в 1240 г.   После смерти Александра Невского сыновья Гаврилы Алексича, Иван Морхиня и Акинф Великой, как полагалось княжеским дружинникам, стали служить сыновьям Невского. В начале XIV в. мы находим их на службе у третьего сына Александра Невского, у Андрея Городецкого. Андрей Городецкий получил великое княжение в 1294 г. и умер без потомства в 1304 г. 

Смерть тверских князей Александра и Федора, убитых в Орде по приказу хана, освобождала тверских бояр от присяги; дело тверских князей казалось безнадежно проигранным; и к этому именно времени относится сообщение летописей о том, что многие тверские бояре выехали служить в Москву  . В числе выехавших в Москву бояр были и Ратшичи, т. е. сыновья Акинфа Великого и его брата Ивана Морхини, всем родом, с чадами и домочадцами, и со своими дружинами слуг, послужильцев и рабов.

Уже в 1339/40 г. мы видим на службе в Москве двух представителей рода Ратши — по приказу хана вел. кн. Иван Данилович отпустил под Смоленск с ханским послом Товлубием своих воевод Александра Ивановича Морхинина и Федора Акинфовича, того самого, который в 1304 г. спасся бегством после поражения его отца под Переяславлем. А в 1347/48 г. упоминается в походе на Новгород и другой сын Акинфа — Иван  .

Чтобы не обременять рассказ излишними подробностями, назову только наиболее исторически значительные фамилии рода Ратши. От Григория Александровича Пушки Морхинина пошли фамилии Товарковых, Пушкиных, Мусиных-Пушкиных, Бобри- щевых-Пушкиных, Кологривовых и Рожновых. От Ивана Акинфовича пошли фамилии Федоровых Хромого, Чеботовых, Чулко- вых, Жулебиных, Слизневых, Мятлевых, Бутурлиных и Челяд- ниных.

Вторым родом великокняжеского боярства общерусского масштаба можно считать род Миши Прушанина. По летописям и родословным преданиям, Миша Прушанин был соратником вел. кн. Александра Невского, отличившимся на Невском побоище, за что был пожалован в бояре. Некоторые родословцы прибавляют, что он был погребен «у Михаила святаго на Прусской улице» в Великом Новгороде. Время и обстоятельства перехода потомков Миши Прушанина на службу в Москву неизвестны. Несомненным представляется, что они появились в Москве во время великого княжения Ивана Калиты, не позже 1341 г. Известно по источникам, что вдова Ивана Семеновича Мороза, Анна, занимала третье место среди великокняжеских боярынь  . Из этого можно видеть, что Морозовы занимали в Москве очень высокое положение. Сын Ивана Мороза, Лев Иванович, и его дядья Юрий и Федор Елизаровичи были убиты в 1380 г. на Куликовом поле.

Старший сын Ивана Мороза, Михаил, был боярином и в 1382 г. исполнял очень ответственное по обстоятельствам времени поручение — ездил в Тверь к митрополиту Киприану, которого вел. кн. Дмитрий не хотел пускать на митрополичий стол  . От Михаила Ивановича Морозова пошел ряд крупнейших боярских фамилий: Морозовы-Поплевины, Салтыковы, Козловы, Шеины, Давыдовы, Тучковы и Брюховы-Морозовы. От Василия Семеновича Туши, брата Ивана Мороза, пошли Русалкины, Чеглоковы и Шестовы. Менее значительным было потомство Елизара Михайловича. От него пошли фамилии Вешняковых, Бурцевых и другие, менее значительные.

Морозовы-Поплевины, Салтыковы и Шеины настолько хорошо известны в последующей истории Московского государства, что для общей характеристики значительности рода Миши Прушанина я приведу справку только относительно Морозовых-Поплевиных. Делая обзор по поколениям, мы находим, что в боярах и окольничих были: 1) Михаил Иванович (1382 г.), 2) Василий Михайлович Слепой, 3) Григорий Васильевич Поплева (1476—1492 гг.), 4) Иван, Василий и Яков Григорьевичи, 5) Семен Иванович (окольничий в 1552 г.), Григорий, Владимир и Петр Васильевичи, Михаил Яковлевич, 6) Василий Петрович, 7) Иван Васильевич и Борис Иванович (1634—1662 гг. — боярин), 8) Михаил Иванович.

Третьим родом общерусского масштаба был род костромского боярина Александра Захарьевича Зерна, убитого в Костроме в- 1304 г. во время «замятии», которая произошла во всей Суздальской земле в связи с тяжбой Михаила Тверского и Юрия Московского из-за великого княжения. Летописный рассказ о событиях в Костроме неясен. Неясно, на чьей стороне был Александр Зерно и кто его убил. Позднейшая, совершенно фантастическая легенда о родоначальнике Зерновых, мурзе Чете, выехавшем будто бы в Москву в 1330 г. к Ивану Калите, не выдерживает никакой критики. В Москву выехал не мурза Чет, а его внук Дмитрий Александрович, сын Александра Зерна, и очень вероятно, что в 1330 г. Подобные хронологические смещения событий присущи почти всем генеалогическим легендам. Второй сын Дмитрия Александровича Зернова, Константин Шея, был видным боярином Дмитрия Донского и его сына вел. кн. Василия. От третьего сына, от Дмитрия Дмитриевича, пошла фамилия Вельяминовых-Зерновых. От внуков Дмитрия Александровича, от Федора Ивановича Сабура и от Ивана Ивановича Годуна, пошли известные фамилии Сабуровых и Годуновых. Самыми значительными в XV—XVI вв. были Сабуровы  .

Четвертым крупнейшим родом второго периода образования московского боярства был род Андрея Ивановича Кобылы  . С него начинается родословие Кобылиных в Государеве родословце, и мы последуем его примеру и не будем тратить время на разбор нелепой легенды о Камбиле Дивоновиче и прочем.

На исторической сцене Андрей Иванович Кобыла появляется в 1346/47 г. и притом сразу в чине боярина с весьма ответствен- ным поручением. Летописи сообщают, что вел. кн. Семен послал в Тверь Андрея Кобылу и Алексея Петровича Хвоста сватами невесты великого князя, дочери тверского князя Александра.

Можно думать, что А. И. Кобыла не сразу по выезде в Москву получил боярство и что, следовательно, его выезд относится к более раннему времени. Род Андрея Кобылы настолько известен и истории, что мне достаточно перечислить фамилии, вышедшие из него, и сообщить некоторые существенные для характеристики рода в целом подробности.

От первого сына Андрея Кобылы, от Семена Жеребца, пошли Лодыгины, Коновницыны, Горбуновы, Кокоревы и Образцовы; от второго сына, от Александра Елки, — Колычевы, Хлуденевы, Мунзорины-Хлуденевы, Стербеевы и Неплюевы; от четвертого сына, от Гавши (Гаврилы), пошли Боборыкины; наконец, от пятого сына, от Федора Кошки, — самые значительные фамилии Захарьиных, Яковлей и Захарьиных-Юрьевых и от них Романовых и Шереметевых.

Захарьины-Кошкины, занимая в XV—XVI вв. неизменно очень высокое положение, трижды находились в родстве с великокняжеским домом (в третий раз — когда Иван IV женился на Анастасии Романовне Юрьевой Захарьиной).

Ко второму периоду относится появление в Москве Алексея Петровича Хвоста Босоволкова. Его потомство не принадлежало к верхам московского боярства и с исторической точки зрения не было значительным, но жизненная карьера самого А. П. Хвоста настолько характерна для процесса образования боярского класса, что о ней стоит рассказать подробно  .

От Алексея Петровича Хвоста пошли следующие фамилии; Хвостовы, Отяевы, Белкины, Лебедевы, Шафровы и Пыжовы.

С некоторым вероятием ко второму периоду можно отнести выезд еще двух родов: Квашниных и Кутузовых.

Новгородское происхождение Кутузовых не подлежит сомнению. По родословным преданиям, их родоначальник Гаврила служил вел. кн. Александру Невскому. Внук Гаврилы, Прокша Андреевич, был погребен в Спасском на Нередице монастыре под Новгородом (Прокша — новгородская форма имени Прокофий). Возможно, что в Москву выехал его сын Александр. Тогда выезд

Александра Прокофьевича следует отнести ко - времени Ивана Калиты или немногим позже. Во всяком случае, несомненно, что внук Прокши, Федор Александрович Кутуз, был уже в Москве и был женат на дочери крупного московского боярина Константина Дмитриевича Шеи Зернова. Этот факт свидетельствует о том, что Федор Кутуз был сразу принят в среду московского боярства как свой человек п.

Родословные предания Квашниных, осложненные позднейшими прикрасами, рассказывают о выезде Квашниных довольно сбивчиво. Отбрасывая все недостоверное, можно принять, что их родоначальник Нестер Рябец или его сын Родион выехали в Москву из Киева  при вел. кн. Иване Калите или немногим позже. Сын Родиона Нестеровича, Иван Квашня, был одним из крупнейших бояр вел. кн. Дмитрия Донского. На Куликовом поле он сражался во главе Коломенского полка. В числе бояр «вернейших паче всех», по выражению летописца, Иван Родионович Квашня был свидетелем духовного завещания Дмитрия Донского.

От Ивана Родионовича Квашни пошли следующие фамилии  (в порядке старшинства): Дудины, Квашнины, Невежины, Самарины, Розладины, Фомины и Тушины.

[1930-е годы]

К содержанию книги: Степан Борисович Веселовский - ИССЛЕДОВАНИЯ ПО ИСТОРИИ КЛАССА СЛУЖИЛЫХ ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЕВ