Глава шестая

А. Насонов

Смотрите также:

Русские летописи, сказания, жития святых, древнерусская литература

Повести временных лет

летописи и книги

Карамзин: История государства Российского

Владимирские летописи в составе Радзивиловской летописи ...

летописи - ипатьевская лаврентьевская новгородская ...

Древнерусские Летописи. Ипатьевская летопись

Древнерусские книги и летописи

Ключевский: Полный курс лекций по истории России

Любавский. Древняя русская история

НАЗВАНИЯ ДРЕВНЕРУССКИХ ГОРОДОВ

Татищев: История Российская

Русские княжества

Покровский. Русская история с древнейших времён

Иловайский.

Древняя история. Средние века. Новая история

Эпоха Петра 1

Соловьёв. Учебная книга по Русской истории

История государства и права России

Правители Руси-России (таблица)

Герберштейн: Записки о Московитских делах

Олеарий: Описание путешествия в Московию

Летописный свод 1479 г., как отмечал А. А. Шахматов, кончался на известии о пожаре 9 сентября 1479 г. (6988 г.), на что указывает содержание Архивского списка (№ 20/25), где текст свода 1479 г. соединен с новгородским сводом 1539 г.22, а также Уваровский список, где вслед за известием о пожаре начинается новый почерк и иные приемы расстановки киноварных букв.

Мы думаем, что рассказом о пожаре летописный свод заканчивался потому, что это было одно из последних событий, достойных описания с точки зрения составителя. В тушении пожара принимал участие «сам князь велики да сынъ его со многими людьми» и «богъ же свою милость показа к ним за их по- тружение и отврати ярость свою...» 23. На наш взгляд, есть основание полагать, что свод 1479 г. был написан в промежутке между 5 марта 1478 г., когда великий князь Иван Васильевич возвратился в Москву из новгородского похода, и осенью 1479 г., так как описанием события 9 сентября свод кончался.

Нет сомнения, что в задачу составителя входило достаточно полно отразить новгородский поход, показать его значение. Впрочем, задача заключалась не только в воспроизведении событий последних лет. Новгород был лишен всякой самостоятельности, и надо было оправдать этот совершенно новый факт в истории Русской земли. Измена Москве и двуличное поведение новгородских бояр вынудили, согласно своду 1479 г., великого князя к небывалым мерам. То, что произошло в 1476—1478 гг., расценивалось в Москве как нечто совсем новое в судьбе Новгорода Великого. Описывая, как вечевой колокол перевозили из Новгорода в Москву, составитель свода 1479 г. присовокупляет: «А как и стал Новгород, Русская земля, таково изволенье на них не бывало ни от которого великого князя, да ни от иного ни от кого» .

Бесспорно, что большое значение составитель свода 1479 г. придавал описанию строительства Успенского собора. Предполагали, что составителя свода вдохновляла и идея Москвы — третьего Рима. В своде подчеркивается, что Успенский собор воздвигается по образцу владимирского Успенского собора, построенного Андреем Боголюбским, внуком Мономаха, и отмечается историческая преемственность традиций между домонгольской Русью и государством Ивана III. Аналогичная мысль проводится в рассуждениях на предшествующих листах свода по поводу событий начала 70-х годов  . М. Д. Приселков писал, что «описанием торжественного открытия этого нового центра вселенского христианства и заканчивался летописный свод 1479 г.»  .

Для осуществления первой задачи требовалось привлечение официального документального материала (например, дорожных дневников, или «итинерариев»), а для второй— подробных записей о ходе строительства Успенского собора. Поражает, насколько подробно фиксировали записи ход работы: церемонию перенесения мощей митрополита Петра; отмечали, как постройка рухнула уже после смерти Филиппа при Геронтии; о том, как снова была возведена, и подробно — об освящении собора. Но всего интереснее следующее наблюдение: хотя в записях обо всем этом в своде 1479 г. изложено подробнее, чем в Софийской II и Львовской летописях, однако в последних видим не только иной текст, но и ряд фактических деталей о тех же событиях, которых нет совсем в своде 1479 г.: в Москве продолжала существовать другая летописная традиция наряду с великокняжеской. В последней, например, нет о мастерах Ивашке Кривцове и Мышкине; нет о том, что митрополит «сотвори же... тягиню велику, со всЬхъ поповъ и монастырей сбирати сребро на церковное создание силно; яко же собра много сребра, тогда бояре и гости своею волею части своя имения даша митрополиту на церковное создание».

 Нет технического комментария: «известь жидко растворяху съ пескомъ, ино не кле- евито, а внутрь того же малого камения сбираху да внутрь ст^ны сыплюще да известию поливаху, якоже раст- воромъ т^стенымь, потому же некрепко д^ло: якоже тя- гиня того камения погнететь вместо, и правило стЬны из- вихляется» 27. В своде 1479 г. упомянуто об участии мастеров из Новгорода Великого в постройке (Увар., л. 456 об.), чего нет в Софийской II и Львовской, но там читаем ряд деталей, отсутствующих в своде 1479 г.: о работе Аристотеля «около шеи болшие казну сътвори; полати же подл'Ь олтарь отъ стороннихъ дверей учини, и на верхъ церкви въсходити л'Ьствицу учини; своды же въ одинъ кирпичь сътвори и сведе того ради, егда дождь идетъ, ино кап- летъ. На пятое лгЬто сверши ея. Помостъ же м"Ьлкимъ ка- менемъ измости...». И далее читаем подробности, характеризующие происхождение этой традиции: «... въ ол- тар-Ь же, надъ митрополичимъ м^стомъ крыжь л я т с к и и истеса на камени за престоломъ, его же митропо- литъ последи стесати повел'Ь; передъ предними дверми помость накры каменемъ, и въ одинъ кирпичь сведе, и середку на гирЬ повиси на железной» 28.

К содержанию книги: Арсений Николаевич Насонов. ИСТОРИЯ РУССКОГО ЛЕТОПИСАНИЯ 11- начала 18 века