Глава девятая. Летописи 16 века

А. Насонов

Смотрите также:

Русские летописи, сказания, жития святых, древнерусская литература

Повести временных лет

летописи и книги

Карамзин: История государства Российского

Владимирские летописи в составе Радзивиловской летописи ...

летописи - ипатьевская лаврентьевская новгородская ...

Древнерусские Летописи. Ипатьевская летопись

Древнерусские книги и летописи

Ключевский: Полный курс лекций по истории России

Любавский. Древняя русская история

НАЗВАНИЯ ДРЕВНЕРУССКИХ ГОРОДОВ

Татищев: История Российская

Русские княжества

Покровский. Русская история с древнейших времён

Иловайский.

Древняя история. Средние века. Новая история

Эпоха Петра 1

Соловьёв. Учебная книга по Русской истории

История государства и права России

Правители Руси-России (таблица)

Герберштейн: Записки о Московитских делах

Олеарий: Описание путешествия в Московию

В том же направлении свидетельствует и лишний, по сравнению с великокняжескими и митрополичьими текстами, материал Ермолинской летописи под 6970 г. Дело идет не только о подробностях события, но и о весьма показательном дополнении, которое следует после общего рассказа. В Угличе сидел в неволе князь Василий Ярославич, заточенный там великим князем еще в 6966 г., тогда жена и сын пострадавшего бежали в Литву. Через 4 года «дворяне» князя сговорились освободить Василия из заточения. Заговор был раскрыт, и заговорщики по приказу великого князя подверглись в Угличе крайне жестоким казням («на луби^ волочити по леду, привязавъ конемъ къ хвосту. ..» и т. п.). Софийская II вслед за тем непосредственно («посл^же того...») передает о болезни, постигшей великого князя, и его смерти, как будто предполагая, что эти беды были возмездием. В Ермолинской летописи нет признаков сочувствия заговору, но явно звучит протест против невиданной жестокости, которая, притом, была совершена

Публично и еще в великий пост: «Множество же народа, видяще сиа, отъ боляръ и отъ купець великихъ, и отъ свя» щениковъ и отъ простых людей, во мнозк быша ужас-Ь и удивлении, и жалостно зр-Ьние, яко вс-Ъхъ убо очеса бяху слезъ исполнени, яко николи же таковая ни слышаша, ниже вид-Ьша в русскихъ князехъ бываемо, понеже бо и недостойно бяше православному великому осподарю, по всей подсолнечной с у щ ю, и такими казньми казнити, и кровь проливати во святыи великии постъ».

Это уникальное рассуждение, написанное по всем признакам под влиянием рассказа очевидцев о происходившем в Угличе, судя по мотивам осуждения, вышло из среды церковных деятелей, притом воодушевленных высоким представлением о миссии и связанных с нею обязанностях великокняжеской ,власти. Выражение «православному великому осподарю, по всей подсолнечной сущю» соответствует известному выражению Филофея: «во всей поднебесной Христианом царь», и напоминает нам обращение ростовского архиепископа Вассиана в послании к Ивану III, в котором он резко наставляет и отличает его: «благоверному и христолюбивому, благородному и богомъ вЬнчан- ному, и богомъ утверженному и во благочестии всея вселенныя въ конци возсиявшему, наипаче же во царехъ пресв^тл^ишему, преславному государю великому князю...». Цитированное выше рассуждение Ермолинской летописи под 6970 г. мот писать и Вас- сиан, и Трифон, и кто-либо из деятелей их окружения.

Менее ясно происхождение вставки в Ермолинской летописи под 6961 г. (в известии об отравлении Шемяки) от слов «людская молва говорятъ, что будетось со отравы умерлъ. . .» до слов «... в куряти». Эта вставка, сообщающая об участии в преступном деле дьяка Стефана Бородатого и Исаака Борецкого, могла быть вызвана неприязненным отношением того же составителя к великокняжеским дьякам. Однако две черты в этой записи позволяют предполагать и иное. Начинается она с не совсем обычной ссылки на «людскую молву», причем пишущий как будто ей не совсем доверяет («что будетось...»). Запись скорее походит на замечание читателя, чем на запись летописца об источнике его сведений (ср., например, подобную запись в Софийской II перед «Хожением» Афанасия Никитина в протографе нескольких списков).

 Во-вторых, вставка действительно передает слух, которому трудно верить. Новгородское правительство ,в борьбе Василия II с Ше- мякой держало сторону Шемяки, а после его смерти сын его пользовался там большим почетом  . Поэтому участие Исаака Борецкого в отравлении Шемяки представляется мало вероятным. Таким образом, возможно предположить, что ,вставка под 6961 г. представляет собою глоссу: заметку читавшего (может быть, В. Д. Ермолина?), сделанную на полях  , которую при переписке рукописи (она переписывалась тремя писцами) внесли в текст, как нередко случалось.

Легко убедиться, что обнаруженная выше нить оригинальных мест Ермолинской летописи или тех мест, которые отсутствуют в митрополичьем и великокняжеском летописании и касаются событий, происшедших на территории ростовской епархии, почти целиком отсутствует в списке Царского и в близких к нему: в Хронографическом списке Новгородской IV летописи и в Сокращенных сводах 1493 и 1495 гг.

Так, в списке Царского нет рассмотренного нами выше материала Ермолинской летописи ни под 6943, ни под 6944, ни под 6947, ни под 6950, ни под 6951 гг., ни под 6971 г.; под 6958 г. хотя и упомянуто о смерти Григория Горсткина, но нет ни имени его в иночестве, ни эпитета «удалый». Равным образом в Хронографическом списке (который расходится с Новгородской IV с 6955 г.) нет этого материала ни под 6955, ни под 6958, ни под 6970 г. Под 6971 г. только кратко передано известие, аналогичное Ермолинской. В Сокращенных сводах 1493 (в том числе и в Погодинском № 1409) и 1495 гг. нет рассмотренного материала ни под 6943, ни под 6944, ни под 6947, ни под 6950—6951, ни под 6955, ни под 6970 гг. Известие под 6958 г. — как в списке Царского, а известие под 6971/72 гг. — кратко, как в Хронографическом списке.

Из этих данных следует, что рассмотренный материал Ермолинской летописи, который, как оказывается, трактует о событиях, происходивших на территории ростовской епархии, характерен только для Ермолинской летописи, а не для перечисленной группы летописных сводов. Он не восходит к общему их источнику, текст которого, судя по этим данным, испытал только слабое влияние основного источника Ермолинской летописи, хотя между списком Царского и Ермолинской летописью видна связь через общерусский материал.

Что же касается того источника, который объединяет список Царского Софийской I летописи, Хронографический список Новгородской IV летописи, Сокращенные своды конца XV вв., а также списки новгородского владычного свода архиепископа Макария, то о нем мы уже кое-что знаем. На основании разнообразных наблюдений А. А. Шахматов показал, что одна из его редакций кончалась 1491 г.  Не подлежит сомнению также, что судьба этого источника была связана с судьбой новгородского владычного летописания. В Хронографическом списке источник этот является продолжением Новгородской IV летописи. Он присутствует в обоих списках или, вернее, редакциях владычного новгородского свода Макария 1539 г., из которых в основании одной лежала Новгородская IV, а другой — Софийская I летописи. В последнее время С. Н. Аз- белев обнаружил, что тот же источник, доведенный до 1491 г., использован в Новгородской Уваровской летописи — ГИМ, Увар., № 568  .

К содержанию книги: Арсений Николаевич Насонов. ИСТОРИЯ РУССКОГО ЛЕТОПИСАНИЯ 11- начала 18 века