ГЛАВА 6. МЕСТО СОЧИНЕНИЙ МОНОМАХА В ЛАВРЕНТЬЕВСКОЙ ЛЕТОПИСИ

Академик А.С. Орлов

Смотрите также:

Владимир 2 Мономах...

Устав Владимира Мономаха...

Карамзин: История государства Российского

Киевская Русь

Древняя русь

Рыбаков. Русская история

Любавский. Древняя русская история

Владимир Мономах, в крещении Василий

шапка Мономаха...

Древнерусские книги и летописи

Ключевский: Полный курс лекций по истории России

поведение князя Владимира ...

Политические идеи Владимира Мономаха ...

Великий князь Владимир Мономах. Нападения половцев на Русь ... 

НАЗВАНИЯ ДРЕВНЕРУССКИХ ГОРОДОВ

Татищев: История Российская

Русские княжества

Покровский. Русская история с древнейших времён

Иловайский.

Древняя история. Средние века. Новая история

Соловьёв. Учебная книга по Русской истории

История государства и права России

Правители Руси-России (таблица)

Представление о Владимире Всеволодовиче Мономахе не может быть полно без привлечения к его характеристике сохранившихся произведений его руки. Как чрезвычайная редкость для раннего средневековья — до нас дошли сочинения самого Мономаха, правда, не в подлиннике XII в.,. а в списке, сделанном два с половиной века спустя, и притом единственном. Да и самый текст этих сочинений дошел не без потери своих частей и с погрешностями в чтениях. Создалось такое же положение, как с текстом „Слова о полку Игореве", то есть — текст в поздней копии и дефектный, единственный и поэтому несличимый.

 Эти сочинения Мономаха находятся в одном только Лаврентьевском списке летописи, пергаменном, писанном в 1377 г. Поставлены они на лл. 78-а — 85-а, так сказать, не на месте, то есть без связи с предыдущей и последующей частями „Повести временных лет", именно — после рассказа о набеге половецкого хана Боняка на Киев в 1096 г., с заключением о происхождении Половцев от нечистых народов, и перед пересказом сообщения Гюряты Роговича Новгородца о подобных же народах на севере. Над текстом, с самого начала которого Мономах говорит о себе в первом лице, стоит заглавие „Поученье". Это и есть Поучение Мономаха 84 своим детям, текст которого неощутимо переходит в письмо Мономаха к Олегу Черниговскому по поводу убитого в усобице с ним Изяслава, юного сына Мономаха; а это письмо далее переходит в длинное молитвословие; только здесь, в заключении, есть обычная концовка („О Христе Иисусе, господе нашем, ему же подобает" й т. д.), а между выше указанными слитыми статьями границы никак не означены. После первых строк Поучения оставлен пробел в 4% строки.

Естественно, что с момента ознакомления с этим единственным списком произведений Владимира Мономаха возник ряд вопросов, и прежде всего, почему эти произведения помещены в летописи и притом так не на месте, будто случайно попавшее в чуждую среду инородное тело? Эти вопросы разрешались первоначально вне истории книжной среды, принявшей памятник, именно без связи с генеалогией летописей, что, впрочем, стало возможным осуществить лишь <J последних годов XIX в., когда стали появляться работы академика А. А. Шахматова, особенно посвященные „Повести временных лет" начала XII в., дошедшей до нас не непосредственно, а лишь в составе летописных сводов гораздо более позднего времени XIV—XVI вв. Но и под пером Шахматова, его последователей и подражателей вопросы данной темы не получили единообразного решения. Соответственно изменениям в гипотезах Шахматов ской школы изменялись и догадки об отношении сочинений Мономаха к летописи. Приведем примеры.

Из работы Шахматова за конец XIX — начало XX в. по изданию Института литературы АН СССР: Акад. А. А. Шахматов. Обозрение русских летописных сводов, 1938 г. В числе вспомогательных источников Лаврентьевской летописи Шахматов ставит летописный свод, называемый им „Владимирский полихрон начала XIV в.", из которого всего вероятнее и вставил составитель Лаврентьевской летописи Пьучение Мономаха, под 6604 (1096) г. „между рассуждением летописца о происхождении Половцев, вызвавшим припоминания из пророчества Мефодия Патарского, и изложением1 беседы летописца с новгородцем Гюрятой Роговичем, заканчивающимся новыми припоминаниями из Мефодия Патарского; в других летописных сводах нет «Поучения» Мономаха, и разделенные в Лаврентьевском списке вставкой его летописные статьи читаются в непосредственной связи (ср. с Радзи- виловской, Ипатьевской).

Составитель Лаврентьевской летописи вставил «Поучение» Мономаха в текст [Повести временных лет, по изложению] Владимирского свода 1185 г; из другого источника — всего вероятнее из Владимирского- полихрона начала XIV в.: разнообразный по составу своему общерусский летописный свод [т. е. Полихрон] мог содержать и Мономахово «Поучениб»... Ставим себе... вопрос, почему «Поучение» Мономаха вставлено именно под 6604 (1096) г; и притом после припоминаний из Мефодия Патарского? «Поучение» Мономаха ни в коем случае не может о гноситьс» к указанному году, хотя возможно, что письмо Мономаха к Олегу было помечено 6604 г. Но для чего же было вставлять «Поучение» и приложенное к нему Мономахово письмо в середину текста 1096 г. и разрывать такой вставкой рассуждения летописца о нечистых народах, заточенных Александром Македонским?

Обращаю внимание (говорит Шахматов) на тесную связь разобщенных вставкой обеих летописных статей: первая из них оканчивается словами «и по сих 8 колен г кончине века изидуть заклепении в горе Александром Македоньскымъ нечистыя человекы»; вторая, начинаясь словами: «се же хощю сказати, яже слышах преже сих 4 лет, яже сказа ми Гюрятя Роговичь новгородец», излагает беседу летописца с этим Гюрятой; последний передает о сообщенных его отроку, ездившему в Печеру и Югру, сведениях о каких-то народах, живущих за высокими горами, и желающих просечь эти горы, чтобы выйти из-за них; эта беседа, вводящая^ в виде комментария к рассказу Гюряты, сообщение Мефодия Патарского о нечистых народах, «заклепленных Александром- Македоныжым царемь», оканчивается приблизительно так же„ как первая статья, а именно словами: <св последняя же днк 86 по сих изидуть 8 колен от пустыня Етривьскыя, иаидуть и си сквернии языкы, яже суть в горах полунощных, по повеленью божию».

Сходное окончание обеих [рассматриваемых статей, с одной стороны, сходное содержание их, служащее доказательством той мысли, что Половцы вышли из пустыни Етривской, куда их заключил Александр Македонский, делает вероятным, что одна из этих статей, а именно вторая, составлена в развитие другой, а именно первой. Возможно, конечно, что развитие это принадлежит тому самому лицу, которое составило первую статью: рассказав о торкменах, печенегах, торках и половцах, он мог вспомнить и о других народах, о которых слышал от гновгородца Гюряты; сообщив, по Мефодию Патарскому, о народах, заточенны г за горамй, он мог припомнить рассказ о северных, народах, живущих за горами и не входящих в общение с другими народами.

 Но гораздо вероятнее предположить, что вторая статья составлена другим лицом и составлена в прямое развитие первой статьи: в пользу этого говорило бы в особенности общее окончание, возвращающее читателя к» тому самому месту, где его оставила первая статья. А такой прием всегда характерен для вставки. Мы предполагаем поэтому: во-первых, что вторая статья, излагающая беседу летописца с ГюрятоЙ, составлена не тем лицом, что первая, следовательно не составителем «Повести временных лет»; во-вторых, что во Владимирском своде 1185 г. содержалась только первая статья, а что вторая вставлена составителем Лаврентьевской летописи.

 Предположение наше подтверждается в особенности тем местом, которое в Лаврентьевской летописи заняла эта вторая статья. Она читается здесь вслед за текстом «Поучения» Мономаха, т. е. за той очевидной вставкой, о которой мы говорили выше.

Для нас ясно, что обрабатывая текст Владимирского свода 1185 г., Лачрентий (или его предшественник, если летбпись только списана, а не скомпилирована Лаврентием) сделал после слов «и по сих 8 колен г кончине века изидуть закле- пении в горе Александром Македоньскьш нечистыя человекы» известного рода отметку (напр.: слово «зри») для указания, что в этом месте должна быть сделана вставка из другого источника. Переписчик, дойдя до указанного знака, нашел соответствующий знак (тоже «зри») при двух статьях вспомогательного источника (Владимирского полихрона начала XIV века): при «Поучении» Мономаха, которое Лаврентий предполагал также включить в свой свод, но, очевидно, под другим годом, и при статье, излагавшей беседу летописца с Гюрятой Роговичем. Не сообразив, что знак при статье 6604 (1096) г. относится именно только ко второму месту, Лаврентий, или другой переписчик ошибочно списал вместо второй статьи «Поучение» Мономаха, после чего исправил свою ошибку, переписав за «Поучением» и приложенными к нему документами статью, содержащую беседу летописца с новгородцем Гюрятой" (стр. 21—24, ср. стр. 83).

Эту беседу с Гюрятой Шахматов относит к другой, последующей редакции „Повести временных лет", редакции, составленной в 1117 или 1118 г. (стр. 82) лицом, близким к Мономаху (стр. 86).

В статье „Летописи", помещенной в „Новом энциклопедическом словаре" Брокгауза и Эфрона (1915 г.) Шахматов кратко изображает схему редакций „Повести временных лет". Указав на то, что редакция Сильвестра „вторая" (1116 г.) „лучше всего сохранилась в Лаврентьевской, Радзнвиловском и Московско-академическом списках", Шахматов прибавляет: „но все они в большей или меньшей степени зависели и от третьей редакции.  Третья редакция составлена предположительно в 1118 г. киево-печерским иноком...; возможно, что в приложении к этой редакции «Повести временных лет» было помещено поучение Владимира Мономаха с его летописью походов и т. д.], доведенною до 1118 г. (третья редакция «Повести временных лет» лучше всего сохранилась в Ипатьевском и Хлебниковском списках)" (стр. 362, 363).

К содержанию книги: Историк литературовед Александр Сергеевич Орлов. Владимир Мономах