Топонимика Беларуси

Субстратная топонимия Беларуси и топонимические пласты

Основной фон топонимии Беларуси составляют  старославянские, древнерусские и современные белорусские названия.

К западу все чаще встречаются балтийские названия рек и поселений. Особенно типичны здесь балтийские форманты в на­званиях поселений на -ненты, -шикис и -ти, -ли, -ги: Супруненты, Выголиненты, Цуденишкис, Мути, Гечггали, Стульги и др., а также славянизированные формы, в ко-тюрых -ненты вторично превратились м -ята, ишкие и -тики: Цуденишки, Вертелишки и др. Некоторое литовские форманты превращаются в форму множественного числа, свойственную славянским моделям (Гайлеши, Жвирблци).

Топонимия Белоруссии уже давно прошла «речную стадию называния»; многие гидронимы исчезли в далеком прошлом, они запечатлены только в названиях отдельных сел, получивших от них свои имена. Происходил интересней процесс: небольшие речки, носившие балтийские названия, утратили их, поскольку потеряли значение сами речки, но поселения остались, и роль многих возросла, поэтому наименования некоторых поселений сохранили в себе древние дославянские названия речек (нынешних Каменок, Рыбчанок, Песчанок, имевших ранее другие имена). Значит, балтийские названия поселений не всегда могут свиде­тельствовать о балтийском происхождении их основателей.

Взаимосвязи между названиями рек и поселений здесь до­вольно сложны: многие города были названы еще в «речную стадию называния» и носят имена рек; для них типичен суффикс - ск (Витебск, Чечерск, Пинск, Одельск, Полоцк, Друцк и др.); позднее же происходил обратный процесс: многие незначительные реки получили вместо забытых новые имена от названий поселений: Червенка от Червеня, Весейка от Весей, Брагинка от Брагина и т. д. Нетрудно заметить интересную закономерность: в местах недавнего заселения названия: малых рек сохранились лучше и нередко донесли до наших дней свои древние имена.

В северо-западной части Беларуси, где названий балтийского происхождения больше всего, наблюдался процесс постепенной ассимиляции балтийского населения славянскими народами. Балтийские названия располагаются здесь отдельными ареалами. Примерами могут служить: 1) районы к северо-западу от Борисова и к юго-западу от Борезинского заповедника в радиусе 80 - 100 км ; 2) крайний северо-запад Гомельской и юго-запад Могилевской области в радиусе около 30—60 км во­круг Кличева; 3) район Слуцк - Копыль и Талька - Шацк; 4) район Ошмяны — Крево — Юратишки — Лида — Бенякони вокруг выступа литовской территории. Наряду с литовскими можно узнать, и районы древнего славянского заселения: верховья Вилии от истоков до устья Уши; верховья Немана от Песочного и Могильно к Столбцам; по Западной Двине примерно до Дисны и к югу до Лепеля, Лукомля и Черен; нижняя Берези­на от Парич до Днепра и к югу от Сведи, Ведричи на запад до Птичи; средняя Березина от Березино и затем по рекам Бобр, Уша, Уса до Червеня.

Можно заметить  другое  интересное явление: поселения с
балтийскими названиями очень редко располагаются по крупным рекам, чаще всего они стоят вдали от них у небольших водотоков, что говорит о приуроченности славянских поселений к рекам, тогда как на междуречьях чаще встречаются балтийские названия. Славянское население воспринимало балтийскую гидронимию в тех местах, где достаточно долго существовали контакты обоих народов и обоих языков. Топонимы балтийского происхождения входили в состав старославянского, а затем и белорусского языка. Прежние ассоциативные связи названий балтийского происхождения с балтийскими апеллятивами ослабевали, происхождение этих названий забывалось; такие топонимы становились славянскими по употреблению. Славянское население распространялось по речным долинам, охватывая в междуречьях балтийские очаги и постепенно  образуя единый славянский топонимический фон. Только при таких условиях могли сохраниться и дойти до наших дней многие балтийские названия поселений и рек, которые были бы забыты, если бы не было длительных балто-славянских контактов.

Балтийские названия поселений в средней части Белоруссии единичны, многие балтизмы имеют здесь вторичное происхождение и обязаны своим возникновением фамилиям. Компактный ареал образует балтийская топонимия лишь на северо-западе Белоруссии, но балтийские гидронимы простираются несколько южнее (рис. 1).

Таким образом, в Беларуси наблюдается несколько топонимических пластов: на северо-западе три — древнейший (предполагаемый) прибалтийско-финский (Свирь и др.), гибридный (Лынтупы и др.), затем балтийский и верхний, славянский. В средней части Беларуси два пласта — древний, балтийский (неизвестный балтийский язык), и новый, славянский; в южной части славянский топонимический пласт является единственным.

В славянских названиях белорусских рек и озер отражены обычно особенности окружающей природы, качества и свойства воды: Березина, Березница, Бобруйка, Вепря, Добрейка, Турья, Олешнч, Ясинец, Кленовка, Синяя, Ржавка и др. Смысл этих гидронимов легко раскрывается. Примерами балтийских гидро­нимов могут быть такие названия рек, как Болва, Брожа, Ореса, Жежелка, Клева, Лосвида и др.

 Рис. 1. Синтетическая топонимическая карта Беларуси: 1 - области вероятного  наличия   прибалтийско-финской    топонимии;  2 — южная граница очагов балтийской гидронимии; 3 — древнейшие очаги славянской топонимии; 4 — наиболее устойчивые очаги балтийской топонимии.

Этимологии названий белорусских рек посвящена довольно значительная литература. В некоторых работах делаются попытки объяснить все без исключения гидронимы только с позиций балтийских языков. В действительности же на территории Белоруссии очевидные балтийские гидронимы встречаются только к северо-западу от примерной линии Пружаны — Слуцк — Рогачев — Костюковичи. Причины таких ошибок объясняются главным образом недостаточной сверкой исходных материалов на месте и неполным учетом местной географической терминологии, а также искусственным выделением речных названий из топонимического ландшафта.

Фоном топонимии поселений почти повсеместно в Беларуси являются славянские названия (в целом по республике около 82%). Почти 3% составляют названия явно неславянского происхождения (как правило, балтийские) и до 15% — неясного происхождения, вероятно, трансформированные славянские и немногочисленные балтийские. В северо-западной пограничной полосе процент балтийских названий увеличивается местами до 35—38%, а в Полесье снижается до нуля. Среди названий поселений особенно часто встречаются наи­менования с термином буда: Буда-Кошелево, Жгунская Буда, Киселева Буда, Шерехова Буда, Лисова Буда, Головчицкая Буда и др. Когда-то будами назывались небольшие строения вдали от села, предназначенные для неземледельческих целей, например для выжигания поташа, смолокурения, выработки дегтя, разработки и выжига извести и т. д. В живой речи это слово употреблялось еще в начале XX в. в смысле «постройка», «строение», до сих пор иногда встречается уменьшительная форма «будка» в смысле сторожевого строения у железной дороги и др.

Часто встречаются названия поселений Осово, Осовец полу­забытого значения. Этимологический и исторический анализ ландшафта подтвердил происхождение этого названия от имени древесной породы осины. Полузабытый термин осовок означает молодую осиновую поросль, осинник у дороги, а гриб осовик — подосиновик. Этимологически неясными оставались до последнего времени широко распространенные в Белоруссии названия Стайки (поселения, новые распашки), Бояры (княжеские поселенцы), Рубеж, Рубежевичи (просеки), Деражня, Дражня (места разделки леса в прошлом) и др.

Белорусская топонимия имеет много общих черт с топонимией Новгородско-Псковского района. Некоторые термины, сохранив­шиеся в современном белорусском языке, кажутся в Псковской области диалектизмами. На территории Беларуси можно выделить несколько топонимических районов: 1) среднее и западное Полесье с архаической славянской топонимией, балтийских названий нет; 2) восточное Полесье с широким распространением более новых названий с суффиксом -ка и многочисленными будами, балтийских названий нет; 3) белорусское Верхнее Поднепровье с редкими балтийскими гидронимами и славянской топонимией поселений; 4) средняя часть республики с весьма сложной топонимией, отразившей в себе процесс длительных славянско-балтийских контактов; 5) север Белоруссии с сочетанием балтийских и славянских гидронимов, слабо выраженными при­балтийско-финскими реликтами; 6) северо-западный пограничный с Литвой район с ясными балтийскими названиями[2].

Центральная часть Русской равнины оказалась той территорией, где встречались и иссякали топонимические потоки финно-угорского, балтийского и иранского происхождения, образуя зоны диффузии и взаимодействия.

Наличие фино-угорского горизонта топонимии Русской равнины ни у кого не вызывает сомнения. Достаточно четко выявляются географические названия, семантика которых просто и логично объясняется из языков либо волжских, либо прибалтийско-финских народов. Естественно, что па обширных пространствах центральных областей топонимическая плотность финно-угорской топонимии разная: она падает в направлении с востока на запад и с севера на юг.

Основа вор, вэр, вира — «лес» широко распространена в топонимии и восходит к общепермскому VOR — «возвышенность, поросшая лесом» (Лыткин, Гуляев, 1970). Интересна и еще требующая научного исследования ираноязычная топонимия центральных областей РСФСР. Общеизвестна позиция академика А.И. Соболевского, четко выраженная во многих его топонимических изысканиях, считавшего иранизмы в географических названиях Русской равнины обычными и частыми в ее общем топонимическом ландшафте. Позже такая точка зрения оспаривалась многими исследователями, находившими более простые и логичные в соответствии с географическими реалиями этимологии отдельных имен, основываясь на почве славянского, финно-угорского или балтийского языкознания. И все же никто не может отри­цать наличие иранских топонимических элементов на Русской равнине.

В. И. Топоров и О. И. Трубачев (1962) приводят немало речных имен, берущих свое начало от иранских апеллятииов. Среди них аи — «вода», асман -- «камень», сава — «черный» (ср.: арм. сев — «черный», осет. сау — «черный»), туск— «пустой» и др.

Если финно-угорская топонимия иссякает в южных областях, то иранская, наоборот, постепенно теряет позиции на севере. На юге же СССР - на Северном Кавказе, Украине, Южном Поволжье      географиче­ские названия ираноязычного генезиса значительно повышают свой удельный вес[1].

Литература:

1.     Мурзаев Э.М. Очерки топонимики. Изд. «Мысль». – М., 1974.-364 с.

2.     Жучкевич В.А. Общая топонимика. Изд. «Высшая школа». – Мн., 1980. - 288 с.