Экономика

Основы экономической культуры

Раздел: Бизнес, финансы

К началу XIX в. стало особенно заметным, что долгая зима, малое плодородие некоторых губерний и худое хлебопашество в России порождают бедность, праздность, скуку, а величайший труд сопряжен с малой прибылью. А.Н. Радищев, возвращенный из сибирской ссылки, решается стать рационализатором зимних занятий народа:':Дайте ему работу, но с работою и плату! Тогда он иметь будет пищу, тогда дом его согреется, тогда птенцы его не погибнут от наготы или худыл пищи" (.94 т. I, чаешь первая; 663).

Речь шла полунамеком о преобразовании множества деревень г. промышленные поселения. Тем более, что технические новшества, вроде ткацких машин и парового двигателя, входили в жизнь в сочетании с расширяющимся рынком сбыта, растущей свободой от промышленных ограничений, вызванной роспуском городских гильдий на Западе, а также при больших возможностях для вложения капитала в выгодные предприятия. Когда в этом периоде беспримерных войн и революций (1760-1830) цель ликвидации ограничений, налагавшихся феодализмом на частное предпринимательство, была достигнута, завершился переход власти от знати к денежному мешку (19; 303). Собственность была ограждена государством; сама экономическая система должна была позаботиться о том, чтобы каждый получил ровно столько, сколько он заслуживал. Народ при этом становился чернью и представлял постоянную угрозу для столпов общества, обладателей собственности.

Основными источниками доходной части бюджета были прямые и косвенные налоги. Главные налогоплательщики в РОССИИ - помещичьи и государственные крестьяне: первые платили подушную подать, вторые - оброк. Б конце XVIII в. подушная подать равнялась 1 руб., а оброк- 3 руб. Следующим по значению источником дохода бюджета был косвенный налог с питий, то есть с продажи алкоголя. Несмотря на крупные поступления в казну от прямых и косвенных налогов на протяжении всего периода царствования романовской династии, государство испытывало острую нужду в средствах, главным образом для ведения войн.

Первым, кто в Москве поднял голос против екатерининских наступательных войн, был Н.И. Новиков (1744-181S), русский просветитель, в 1770-х годах примкнувший к масонам и оказавшийся в 1792-1796 гг. по приказу императрицы заключенным в Шлиссельбургскую крепость. "Не честолюбие и любовь к агаве, а только любовь к общественному благу и отечеству должна побуждать к войне, - считал Н.И. Новиков. -Война- если она не оборонительная— есть просто кровопролитие и должна вызывать один ужас. Бессмертие государь может заслужить скорее правосудием и справедливостью, чем завоеванием многих государств, разорением ста городов и истреблением ста тысяч человек" (153,т.З; 168).

Вплоть до царствования Екатерины II государство не имело долгов, внутренних и внешних. Исключение составил период медных денег Алексея Михайловича, когда казна задолжала своим гражданам и расплатилась весьма своеобразно, и время Петра с облегчением веса серебряных монет. Но Петр I расплатился со своими гражданами, оставив им в наследство мануфактуры в разных отраслях производства и активный торговый баланс,

Б конце XVIII в. одним из источников первоначального накопления капитала стали винные откупа, от которых казна во времена Екатерины II получала 10 млн. руб., в начале XIX в. - 12 млн. руб., или 25 % всех государственных доходов, а в 1863 г. -128 млн. руб., или 40 % всех доходов государства. Впоследствии откупа были отменены и введен акциз (или косвенный налог) на алкогольные напитки, который в конце XIX в. составлял до 80 % налоговых сборов.

Изменение монаршей власти при Павле I началось с попытки погасить внешний и внутренний долг, накопленный Екатериной II, и сопровождалось чеканкой новых денег; новый рубль по своим характеристикам соответствовал наиболее полноценным монетам Западной Европы. Вместо портрета Екатерины на гербовой стороне нового рубля был изображен орел, а портретную сторону заменила надпись: "Не нам, не нам, имени Твоему".

Характерно, что в 1797 г. Павел I выпустил Указ о трехдневной барщине, за нарушение которого помещики никогда не привлекались к ответственности.

Несмотря на многие негативные факторы русской жизни конца XVIII - начала XIX в., прямо и косвенно связанные с сохранением крепостного права (в 1792 г., через 200 лет после Указа Годунова, Екатерина II приравняла крепостных крестьян к недвижимой собствен-.. ности помещиков}, в этот период происходит дальнейшее углубление разделения труда между отраслями и территориями, специализация отдельных губерний и регионов, растет обмен между ними, развиваются средства сообщения.

Рост торгово-купеческого капитала означал рост внутреннего и внешнего рынка. Введенное в 1775 г. "Учреждение о губерниях" способствовало укреплению позиций купеческого капитала. По некоторым дарованным правам богатое купечество приближалось к дво-рянству. Рос уставной капитал, с которым можно было попасть в первую гильдию: с 500 руб. до 50 тыс. в 1807 г.

К началу XIX в. в России насчитывалось 2423 фабрики я завода, на которых работало около 1 млн. рабочих. На вотчинных предприятиях было занято 210568 чел., в том числе помещичьих крепостных ~ 66725. Посессионные мануфактуры в металлургической, суконной и полотняной промышленности использовали землю и проживающую на ней рабочую силу по условному праву. Если в 1804 г. наемный труд составлял менее половины (48 %), то в 1S25 г. число наемных рабочих перевалило за половину (54 %) (219; 73).

К концу царствования Александра I число предприятий составило 5261 с объемом производства в 46,5 млн. руб.( по сравнению с 25 млн. руб. четверть века назад). Многие промышленные предприятия (кожевенное производство, столярное дело, плетение кружев и многие другие, основанные на вековых народных промыслах) вырастали из мелких кустарных производств и почти целиком переходили на наемный труд.

Общественное разделение труда, развитие промышленности и торговли вели к росту численности городского населения, главным занятием которого являлась торгово-промышленная деятельность. Численность горожан с 425,7 тыс. чел. в 1792 г. достигла к 1S25 г. 1 млн..200 тыс. чел. Общее количество рабочих за четверть века увеличилось в 1,5 раза, а вольнонаемных - в 2 раза. В ряде отраслей промышленности (например, в хлопчатобумажной) отчетливо складывалась капиталистическая организация производства задолго до освобождения крестьян. В 1814 г крестьянам-предпринимателям было предоставлено право получать векселя на свое имя, но без права выдавать их от своего имени. Сумма купеческого капитала, преимущественно крестьянского, к 1825 г. увеличилась на 60%. Основатель и владелец ряда текстильных фабрик СВ. Морозов (I770-1S62), выходец из крепостных крестьян, выкупился с сыновьями на волю в 1820 г.

Промышленное развитие экономики России поставило перед ее государственными деятелями проблему сочетания экономической свободы, без которой дальнейший прогресс в развитии производительных сил страны был невозможен, с сохраняющейся системой прикрепления крестьян с землей к помещику. На барщине работало более половины крепостных крестьян. Налоговый гнет (тягло) со стороны помещика и государства сводил потребности крестьян до крайне низкого уровня, вызывал сокращение рождаемости и повышение смертности. Общая сумма податей и оброков с 39 млн. руб. в 1800 г. возросла к 1826 г. до 120 млн. руб. Возросший в 3-4 раза оброк с казенных крестьян вызвал колоссальные размеры недоимок. "Рабство негров -преступление, -высказывался создатель "Союза благоденствия" Н.И. Тургенев. - Рабство же русских крестьян больше, чем преступление: оно - грех" (257;

69),

Н.И. Тургенев, повторим, люто ненавидел плети рабства и замечал, сколь негативно сказывается эта зависимость на характере народа. Люди, живущие под властью абсолютизма, требуют везде и всегда вмешательства правительства. Лишенные возможности действовать самостоятельно, они не доверяют собственным силам, каждый раз ждут толчка свыше.

Государь в России самодержавен в полном смысле этого слова; власть

помазанника Божия обнимала не только гражданскую, ио и религиоз

ную жизнь народа. Традиционные учреждения, могущие заставить

самодержца поступать определенным образом и ставить границы его

произволу, к началу XIX в. отсутствовали. Даже наследственность пре

стола не была упрочена ни одним законом. Вспомним: Петр I завещал

корону женщине, взятой из неприятельского обоза; иностранный хи-

рург Лесток при помощи нескольких пьяных гвардейцев возводит на

трон Елизавету Петровну; несколько кулачных бойцов Орловых свер

гают с престола Петра Ш, убивают его и провозглашают императри

цей Екатерину И; флигель-адъютанты, любимцы Павла I, составляют

заговор против него, в результате которого императором становится

его сын Александр I.

Особенно резко верховную политическую машину России последних двух столетий осудил Л.Н. Толстой в брошюре "Единое на потребу. О государственной власти" (1905):

"Это та самая машина, посредством которой в России властвовали, избивая и мучая людей, то душевно больной Иоанн IV; то зверски жестокий, пьяный Петр, надругавшийся со своей пьяной компанией над всем, что свято людям; то ходившая по рукам, безграмотная, распутная солдатка Екатерина I; то немец Бирон, только потому, что он был любовник Анны Иоанновны, племянницы Петра, совершенно чуждой России и ничтожной женщины; то другая Анна, любовница другого немца, только потому, что некоторым людям выгодно, было признать императором ее сына, младшего Иоанна, того самого, которого потом держали в тюрьме и убили по распоряжению Екатерины II. Потом захватывает машину незамужняя развратная дочь Петра Елизавета п посылает армию воевать против пруссаков; умерла она - н выписанный ею немец, племянник, посаженный на ее место, велит войскам воевать за пруссаков. Немца этого, своего мужа, убивает совершенно чуждая немка Екатерина II и начинает со своими любовниками управлять Россией, раздаривает им десятки тысяч русских крестьян и устраивает для них то греческий, то индийский проекты, ради которых гибнут жизни миллионов. Умирает она- и полоумный Павел распоряжается, как может распоряжаться сумасшедший, судьбами России и русских людей. Его убивают с согласия его родного сына. И этот отцеубийца царствует 25 лет, то дружа с Наполеоном, то воюя против него, то придумывая конституции для России, то отдавая презираемый им русский народ во власть ужасного Аракчеева, Потом царствует и распоряжается судьбами России грубый, необразованный, жестокий солдат Николай; потом неумный, недобрый, то лп либеральный, то ли деспотичный Александр II; потом совсем глупый, грубый и невежественный Александр III. Попал нынче по наследству малоумный гусарский офицер и он устраивает со своими клевретами свой манъчжуро-корейский проект, стоящий сотни тысяч жизней и миллиарды рублей (186; 152-153).

Крестьянство (большая часть народа) всегда оставалось безразличным к насильственной перемене царей, ибо манера управлять и командовать оставалась неизменной и бездушной: ей всегда нужно- было молча подчиняться, как произволу. Н.И. Тургенев придумал жесткий афоризм: Россия-это абсолютная монархия, умеряаиьч задушением (257; 163).

Различие в отношении к власти русского и европейских народов подчеркивали многие представители отечественной интеллигенции. Л.Н. Толстой в статье "Конец века" (1905) отмечая, что русский народ не боролся с властью и, главное, не развращался участием в ней; смотрел на власть не как на благо, а как па ало, от которого человек должен устраняться. Причину такого отношения и духовной ответственности за участие во властных структурах Л.Н. Толстой усматривал в том, что в русском народе больше, чем в других народах, удержалось истинное христианство как учение братства, равенства, смирения it любви. В.В. Розанов позже замечал с присущим ему сарказмом, что русским, в отличие от западных людей, свойственны неумелость власти, недаровитость к ней (217; 139-140).

Система ценностных ориентации русского интеллигента определялась к середине XIX в. способностью понимания своего и чужого народов, примером чему может служить ход рассуждений Ф.М. Достоевского (1821 - 1881) о Пушкине-писателе как о первом истинно русском человеке. Свою личную позицию в отношении царской власти, которая противостояла толстовским взглядам, Ф.М. Достоевский обосновывал прямой отсылкой на народ: "Я, как и Пушкин, слуга царю, потому что дети его, народ его, не погнушаются слугой царевым. Еще больше буду слуга ему, когда он действительно поверит, что народ ему дети. Что-то очень уж долго не верит" (215; 147).

Усвоение народной точки зрения на мир сталкивалась с российской действительностью, в которой стоимость барских земель оценивалась по количеству крепостных, причисленных к ним (потому и возник сюжет гоголевских "Мертвых душ"). Б то время закон оценивал душу в 400 руб.; право внесения в роспись было назначено по 4 руб. с каждой души.

Крепостной труд препятствовал широкому распространению технических новинок, появлявшихся за границей, хотя все достижения сельскохозяйственной техники Западной Европы в РОССИИ ИСПЫ-тывались. Проводились сельскохозяйственные выставки, некоторые помещики вводили научные севообороты, разводили породистый скот, устраивали в своих имениях мастерские по изготовлению машин. Назову А.Т. Болотова (1738-1833), издателя журналов "Сельский житель" и "Экономический магазин", активного члена Вольного экономического общества, одного из основоположников отечественной агрономической науки, оставившего руководства по введению севооборотов, выведению сортов плодовых культур, лесоразведению и лесонсполь-зованию. Товарность сельского хозяйства в первой четверти XIX в. не превышала. 15 96, Усиление эксплуатации крестьян не дакало нужного помещикам эффекта. По подсчетам статистиков того времени, наемный труд в сельском хозяйстве был в шесть раз производительнее крепостного.

Крепостной труд тормозил внедрение машинной техники и в промышленное производство. Если во второй половине XVIII в. Россия стояла на первом месте в мире по производству железа, то на рубеже XIX в. ее догнала Англия, а к началу, 60-х гг. Россия производила железа в 10 раз меньше, чем Англия,

Развитие внутренней торговли сдерживалось состоянием транспорта, основными видами которого были речной и гужевой. При малой скорости передвижения медленным был и оборот капитала, товары в дороге дорожали.

Отсутствие свободного передвижения крестьян тормозило рост городского населения, развитие городских промыслов и промышленности. Крестьянство при малых заработках было лишено возможности влиять на процесс формирования рыночных отношений.

В самом начале своего царствованияв 1801 г. Александр I (1777-1825) допустил свободную торговлю землей без крепостных, в результате чего самый покорный царю. Он привязан к родимой земле, которая его взрастила. Мастеровой ничего не ожидает от Бога, а всего - от машины; и ежели бы Господь не насылал на него болезней, то он едва ли бы когда вспомнил о Боге. Сообщество нескольких сот или тысяч мастеровых, и живущих, и работающих всегда вместе, не имеющих никакой собственности, питает в них дух буйства и мятежа. Частые мятежи в английских мануфактурных городах служат тому доказательством" (254; 217).

Упомянутый А.К Шторх, проповедуя неизбежное примирение с закабалением русского народа, вице-президент Академии наук> учил наследников русского престола: "Польза России требует уступления прав рукоделия и торговли богатейшим ее державам; Россия в нынешнем ее положении не должна и не возможет выйти из зависимости чуждых пароцов" (154; 28).

Существовала и другая точка зрения: народ просто земледельческий всегда бывает беден. Главный оппонент Шторха граф Н.С Мордвинов доказывал, что Россия имеет все предпосылки и условия для того, чтобы сделаться промышленной страной и найти правильное соотношение между промышленностью, сельским хозяйством и торговлей. "Предполагать, что все делаемое французом, немцем, англичанином всегда будет лучше вырабатываемого русским, и что русский

вообще не может с сей стороны достигнуть совершенства других народов, было бы крайне обидно и несправедливо, - писал Мордвинов молодому царю. - Чем сей великодушный, трудолюбивый и ко всему понятный народ заслужил подобное столь оскорбительное мнение? Кому не известно, что успехи во всяком роде просвещения скорейшие были в России, нежели в другой какой земле? Кто бы также отрицать мог, чтобы русский мужик не был переимчивее француза, немца, англичанина?" (154; 29).

Шеф жандармов Бенкендорф характеризовал Мордвинова как столпа партии русских патриотов и считал подобные идеи опасными тем, что "их пароль - спасение России" (154; 30).

Переход России из земледельческого хозяйства в рукодельное н промышленное (в той же Англии сельским хозяйством была занята только одна треть населения), чтобы умноголюдить города и привести их в цветущее состояние, начинался и был замечен.

Прусский экономист и путешественник А. Гакстгаузен (1792-1866), чьи труды оказали влияние на русскую общественную мысль, замечал, что "Москва стала центром фабричной деятельности и из дворянского города превратилась в фабричный город; значительная часть дворянства превратилась в фабричных предпринимателей... Если спросите теперь, кому принадлежит этот дворец, то получите в ответ: фабриканту такому-то или купцу такому-то, а раньше - князю А. или Б." (254; 221).

 Чуть позднее граф Е.Ф. Канкрин (1774-1845), министр финансов России, автор сочинения "Экономия человеческих обществ", опубликованном на французском языке, писал:

"Нашему мужику недостает только некоторой воздержанности от горячих напитков, строгой нравственности в семейном быту, ясных понятий о своем долге и искусстве; иначе он был бы Крезом перед иностранными крестьянами и блаженнейшим созданием в земледельческом мире" (254; 225).

По остроумному выражению Гакстгаузена, благодаря развитию промышленности и распространению оброчной системы, крепостное право в России превратилось в сен-симонизм наизнанку: сен-снмонисты требовали, чтобы каждый получал по своим способностям, а владелец оброчных крестьян брал с них по их способностям (254; 228).

О чрезвычайной склонности русского крестьянина к промышленной деятельности свидетельствует и другой немецкий экономист Фризе, наблюдавший прядение и ткачество льна; многообразные промыслы, связанные с обработкой дерева и древесных продуктов: плетение рогож, сит, решет, лаптей, делание колес, дуг, саней, дровней, деревянной посуды, гонку смолы и дегтя. Скорняжное, кожевенное, сыромятное производства были распространенными крестьянскими промыслами. Целым селам в Нижегородской и других соседних губерниях давала занятие обработка железа. В деревнях развивались обработка и чеканка драгоценных металлов. Все суда, бороздившие Волгу, Каму, Оку и Другие судоходные реки России, строились крестьянами.

Крестьяне сами выделывали для себя грубое сукно, нередко поступавшее в продажу; некоторые деревни исключительно занимались изготовлением шляп, другие - сапог, третьи - мебели, в четвертых процветали сапожный или башмачный промыслы, в пятых (к примеру, Гжель) все жители занимались изготовлением глиняной и фарфоровой посуды.

По мере расширения на правительственных мануфактурах и фабриках вольнонаемного труда все большее число рабочих знакомилось с усовершенствованными приемами производства. Возвращаясь домой, они разносили по всем деревенским закоулкам (выражение М.И. Туган-Барановского) новые технические навыки и приемы: фабрика являлась технической школой для куапаря (254; 102).

Александр I унаследовал от бабушки либеральные идеи. С самого начала его царствования возникали многие конституционные проекты. Идея, скажем, Декларации прав подданных исходила от графа А.Р. Воронцова (1741-1805), бывшего президента Коммерц-коллегии, который подчеркивал, что решающим влиянием на действительность могут стать не прекрасные сентенции философов, а правительственные (конституционные) гарантии промышленности и торговли, свободного предпринимательства и частной собственности.

Не отставал от него и первый русский министр финансов граф А.И. Васильев (1742-1807), который доказывал, что внеэкономическое принуждение в крупном производстве не действует: строгость принуждения делает работника унылым, унылость духа затмевает его способности, которые развязываются в одном непринужденном состоянии.

С резкой критикой крепостного права (оно "умерщвляет всякую силу в народе") выступил в самом начале своей служебной карьеры статс-секретарь Государственного совета с 1801 г., граф М.М. Сперанский (1772-1839). В одной из записок Сперанский заявлял: "Я нахожу в России два состояния; рабы государевы и рабы помещичьи... Действительно же свободных людей в России нет". Правда, после того, как император подарил ему 2 тыс. десятин земли за составленный "План финансов на 1810 г.", задачу освобождения крепостных крестьян Сперанский исчерпал лишь правом свободного перехода крестьян от одного помещика к другому (186; 158).

Сперанским была предложена программа оздоровления денежного обращения России, целью которого он считал обслуживание народного хозяйства, стимулирование предпринимательства. Отсталость бюджетной системы России сводилась к тому, что государственный бюджет не публиковался, не имел силы закона и держался на подушной подати, отмененной в европейских странах. Сперанский в составленном им "Плане финансов" ввел вместо подушной подати поземельный налог и высказался за переход к подоходному налогу. Он был против эмиссии ассигнаций ("самый тягостный налог- обесценение ассигнаций: он существенно вредит промышленности и более тяготит бедных, нежели богатых"), предлагал сократить затраты государства, увязывал состояние денежного обращения сбалансированностью и развитием кредитных отношений, с выпуском кредитных денег, основанных на серебре. С именем Сперанского связано не только создание Центрального банка России, но и содействие появлению частных банков, до того не разрешаемых в России. Против денежной реформы выступали помещики, которым было выгодно платить подати за крестьян дешевыми деньгами. В своей финансовой реформе Сперанский считал необходимым поощрять частную инициативу, предлагал ликвидировать казенные мануфактуры, рудники, соляные промыслы, не приносившие дохода. Проект Гражданского уложения, предложенный Сперанским, ставил целью правление, доселе самодержавное, постановить и учредить на непсршеняемом законе, то есть систему правления привести в соответствие с состоянием общественного духа. Царизм, на его взгляд, сам должен ограничить свою власть и приблизиться к буржуазной монархии.

Императорского одобрения проект не получил, автор был назван опасньш уновителем, сравнимым с Кромвелем, и в 1812 г. сослан в Нижний Новгород, оттуда - в Пермь.

Проблема создания системы частных губернских банков (благосостояние частное есть начало и основание общественного) разрабатывалась также упомянутым выше государственным деятелем и ученым Н.С. Мордвиновым, чьи экономические работы были переведены на французский и итальянский языки. Будучи сыном адмирала, знающим шесть иностранных языков, Николай Семенович двадцатилетним юношей был послан в Англию, пробыл там три года, совершенствуясь в морской службе; несколько раз бывал в Америке, путешествовал по Германии, Франции, Италии и другим западноевропейским государствам. Имея глубокие познания в политической экономии и науке о земледелии, Мордвинов увлекся вышедшим в 1776 г. трудом А. Смита "Исследование о природе и причинах богатства народов". Будучи умным» даровитым человеком, Мордвинов читал французских философов, много времени уделял занятиям историей, следил за прогрессом всех наук и за бурными событиями современности. С образованием министерств при Александре I Мордвинов стал первым морским министром России.

При образовании в 1810 г. Государственного совета Мордвинов назначается первым председателем департамента государственной экономии, а позже - членом комитета министров, членом финансового комитета. Принимая активное участие в делах общественного значения, Мордвинов с 1823 г. возглавил Вольное экономическое общество России, в 1827 г. принял участие в организации первого страхового общества, состоял акционером и одним из руководителей Российско-Американской компании, которая занималась по преимуществу пушным промыслом и колонизацией неосвоенных земель.

Будучи крупным землевладельцем, имевшим до 100 тысяч десятин земли в разных губерниях, Мордвинов наряду с другими помещиками осознавал, что старая система хозяйства, основанная на рутинной технике, на стародедовских методах трехполья, на крепостном труде, не может обеспечить крупных доходов. Мордвинов принадлежал к либералам помещичьего сословия. Разрешение дворянам заниматься торговлей в начале XIX в. расширило область хозяйственной деятельности: "многие знаменитые лица из дворянства сделались заводчиками, фабрикантами и записались в купцы" (154; 10), -свидетельствовал Мордвинов.

Число промышленных предприятий дореформенной России выросло от 2423-ех в 1804 г. до 9843-ех в 1850 г., то есть в четыре раза; в пять с лишним раз возросло число занятых рабочих (154; 12).

Считая свободу человека естественным правом, законом, а крепостную зависимость гражданским правом, полное освобождение крестьян Мордвинов связывал с тем периодом, "когда народонаселение его с пространством обладаемой нами земли сравняется, когда возможем мы приобрести денежные капиталы, достаточные для предварительного найма рабочих рук, и когда продажа урожаев наших будет с избытком вознаграждать нас. Тогда никакой помещик не пожелает иметь на земле своей рабов и заменять труд их уступкою им половины из угодьев земли, составляющей его собственность. Тогда свобода крестьянина с обоюдною пользою, как его> так и помещика, сама собою воспримет начало и повсеместно водворится" (154; 26).

В центре общественного внимания в начале XIX в. стояли проблемы свободной торговли и протекционизма. Из рассуждений Мордвинова на сей счет видно, что он был сторонником возникавшей буржуазной идеологии {в промышленности неурожаев не бывает) и ярым противником тех деятелей, которые хотели, чтобы Россия продолжала сохранять и культивировать свою отсталость, чтобы она впала в политическую и экономическую зависимость, чтобы она окончательно стала аграрным придатком, скажем, промышленной Англии. Для России того времени протекционизм был необходимым, неизбежным мероприятием, обеспечивающим развитие полной свободы и конкуренции в отечественной промышленности. Ученый призывал " к сближению и соединению взаимною пользою людей, сведущих в науках, с заводчиками, фабрикантами и ремесленниками, дабы науки, просвещение тесно соединились с деятельностью и промышленностью народною" (154; 23).

Замечу, что молодой монарх Александр I, воспитанный Шторхом на идеях свободы торговли, выразил свои воззрения в манифесте 2 апреля 1801 г., отменив таможенные правила своего отца: "Известно всем, что с пресечением торговли и отпуска российских произведений за море, земледельцы и поселяне, лишаясь способов сбывать свои избытки, лишились бы с тем вместе и средств к безбедному себя содержанию. Уважение к их состоянию паче, нежели другие виды, заставило НАС отверзть все источники торговли и поставить ее в полном ея течении, дабы польза ея, развиваясь на все состояния, наипаче способствовала к поощрению земледелия" (136; 159-160).

Частые войны и беспрерывные военные приготовления» продолжавшиеся в России с 1799 г. буквально со всеми национальностями Европы, вызывали значительные издержки, не покрывавшиеся обыкновенными государственными доходами. Регулярное нарастание выпуска новых ассигнаций для покрытия текущих нужд» начатое еще при Екатерине Великой, превратилось в пагубную привычку. М.М. Сперанский, призвавший для поправки пошатнувшихся русских финансов прекратить выпуск новых ассигнаций, предложил в 1809 г, ввести новый тариф, посредством которого можно было бы достигнуть: 1) возможно большего сокращения привоза иностранных товаров; 2) возможного облегчения вывоза русских продуктов. Именно на этих основаниях при участии Н.С. Мордвинова была построена новая таможенная система, по которой допускался свободный доступ в Россию только самых необходимых товаров; другие же облагались тяжелой пошлиной или даже запрещались к привозу. Таким образом было выработано "Положение о торговле на 1811 г." в виде временной меры на один год. В манифесте, сопровождавшем "Положение", одобренное государем, говорилось:

"Усмотрев из настоящего положения нашей торговли, что привоз иностранных товаров к одному ущербу внутренней промышленности и с нарочитым понижением денежных сборов, несравненно превосходит выпуск российских произведений, и желая сколь можно восстановить надлежащее в оном равновесие, вняв мнению Государственного Совета, признали мы нужным постановить на производство внешней натуральной нашей торговли особенные правила, коих целью есть - преградить усиление непомерной роскоши, сократить привоз товаров иностранных и поощрить, сколь можно, произведения внутреннего труда и промышленности". В манифесте выражалась патриотическая надежда, что "верные наши подданные, вникнув в истинный их разум, будут всемерно содействовать попечениям нашим о собственном их благе, отсечением излишних издержек, умеренностью в образе жизни и обращением капиталов не в пищу чужеземной роскоши, но в поощрение собственных наших отечественных фабрик и изделий" (136; 165-166).

Изданное "Положение", не улучшив курс русских ассигнаций, послужило пивным поводом к окончательному разрыву России с Наполеоном I и к Отечественной войне. Несмотря на свой резко запретительный характер, "Положение" открывало доступ в Россию на нейтральных судах таким товарам, которые приходили из британских колоний. Государственный канцлер граф Румянцев, не желавший принята на себя ответственность в вызове столкновения с Наполеоном, предлагал арестовать десятка два (из двухсот) английских кораблей, прибывших в русские порты под тенерифским флагом для закупки русского зерна и других продуктов- Большинство членов Госсовета не согласилось с Румянцевым; всего сильнее восставал против государственного канцлера адмирал и ученый Н.С. Мордвинов: исполнение этой меры указало бы, по его мнению, на бессилие России и на нерешительность правительства; России нельзя подчиниться континентальной системе, созданной Наполеоном не столько для унижения Англии, сколько направленной к постепенному разорению и ослаблению России.

Когда русский посол в Париже Чернышев возразил Наполеону, что запретительный тариф существовал и во времена Екатерины, император Франции заметил: "В то время Россия предписывала законы всей Европе, и к тому же не считалась в числе просвещенных государств; в настоящее же время, сделавшись европейской нацией, она не может уклоняться от соблюдения вообще установленных правил" (136; 167-16S). Твердость русского правительства побудила Наполеона прервать . дипломатические отношения с Петербургским двором и вторгнуться а пределы России. Наполеон сам объяснял, что столкновения на почве таможенной системы послужили главным поводом к разрыву его с Россией. Прося в 1812 г, о мире, он говорил: "Не стоит вести таких больших войн из-за кофе" (136; 168).

Зато другим последствием "Положения" 1810 г. стало чрезвычайно сильное оживление русской промышленности, поощренной запрещением привоза иноземных товаров. Становилось выгодным устройство новых фабрик, расширение прежних и основание таких производств, каких прежде в России не существовало. По проекту Н.С. Мордвинова был учрежден капитал около 100 тыс. руб., предназначенный на выдачу ссуд предпринимателям из невысоких процентов; правительство содействовало применению на русских фабриках машинной техники, которая стала распространяться в Европе; развитие отечественной промышленности становилось делом патриотическим.

Б результате наполеоновского нашествия множество фабрик было разрушено, но восстановление их возобновлялось с изумительной быстротой. Тот же граф Румянцев опровергал слухи о том, будто бы московские фабрики совершенно разорены пожаром и не могут производить товаров, нужных для русского народа. "Это несправедливо, -докладывал он на высочайшее воззрение, ~ Москва восстала из пепла с прежней энергией и с прежним трудолюбием; и ее промышленные заведения быстро возобновляются" (136; 174).

Соображения внешней политики склонили Александра I к отмене запретительной тарифной системы лишь в 1815 г.: во время Венского конгресса император согласился смягчить суровость протекционистского тарифа России, чтобы содействовать ее экономическому сближению с западноевропейскими державами.

После победы над Наполеоном в русском крестьянстве возникла надежда: будет воля, с часу на час ожидают, чтобы в России крестьянский народ сделать свободным, как и 6 прочих землях. Распространился слух, что добровольное участие в ополчении дает крестьянину право на освобождение от неволи с землей и что есть на это закон царя, который якобы дворяне положили под сукно.

А что же происходило на самом деле? "Вот мы сильны, победили Европу, сажаем царей, чертим границы, - писал будущий декабрист Н.И. Тургенев и спрашивал: - Что же от этого лучше?.. Мы освободили мир, а сами остались рабами, управляемыми какой-то кордегардией в грановитой палате, какой-то немецкой канцелярией с татарским кнутом в руках!"{257; 90). Триумфаторы отправлялись по домам в нравственном недоумении, чтобы покорно надеть на себя привычное ярмо и терпеть несправедливости недобровольно.

Характерный пример: в Царскосельском лицее экономическую теорию и естественное право читал профессор А.П. Куницын (1783-1841), :w служивший благодарные строки одного из своих воспитанников, молодого А.С. Пушкина:

Куницыну дань сердца и вина!

Он создал нас, он воспитал наш пламень,

Поставлен им краеугольный камень,

Им чистая лампада возжена...

Народ был прежде правительства, - такой тезис отстаивал правовед Куницын. "Крепостной человек не имеет никакой собственности, ибо он сам себе не принадлежит", - считал экономист Куницын. В 1821 г. он был отстранен от обязанностей профессора.

Труд должен быть всегда и везде свободным, организованным на началах "вольного" капиталистического найма, - так считал другой современник Пушкина, один из наиболее образованных экономистов своей эпохи, Н.И. Тургенев. Он разработал несколько вариантов освобождения крестьян от крепостной зависимости. Основное предложение по развитию сельского хозяйства сводилось им к отмене крепостного права и превращению помещичьих хозяйств в капиталистнчес-nit. Тургеневу, одному из создателей декабристского движения, посвятил А.С. Пушкин возвышенные строки:

Одну Россию в мире видя,

Преследуя свой идеал,

Хромой Тургенев им внимал

И, плети рабства ненавидя,

Предвидел в сей толпе дворян

Освободителей крестьян.

В "Опыте теории налогов" (1818), одном из первых экономических трудов, написанных в России на русском языке, автор выступил против привилегий высших классов, особенно в налогообложении, и определял, что доход государства должен быть сколь возможно менее обременителен для народа. "Налоги есть средства к достижению цели общества или государства, то есть той цели, которую люди себе предполагают при соединении своем в общество" (256; 11), - такова формула Н.И. Тургенева, который все средства, вырученные от продажи книги, предоставил в пользу содержащихся в тюрьме крестьян за недоимки в платеже налогов.

Налоги после войны с Наполеоном росли, росло и число недоимщиков.

В 1902 г. в брошюре "Рабство нашего времени" (изд. "Свободного слова", № 43) Л.Н. Толстой писал о налоговом бремени как о денежном рабстве:

"В России отбирается от народа треть всего дохода, а на самую главную нужду, на народное образование* употребляется 1/50 часть всего дохода, и то на такое образование, которое больше всего вредит народу, одуряя его, чем приносит ему пользу. Остальные же 49/50 употребляются на ненужные и вредные для народа дела, как вооружение поиска, стратегические дороги, крепости, тюрьмы, содержание духовенства, двора, на жалование военным и статским чиновникам, т.е. на содержание тех людей, которые поддерживают возможность отбирать эти деньги у народа".

В 1818 г., в год выхода в свет "Опыта теории налогов", появились проекты освобождения крестьян графа А.А. Аракчеева (1769-1834), друга императора Александра I, основателя военных поселений, оставившего в отечественной истории самую печальную память своей жестокостью и тупоумием, и графа Е.Ф. Канкрина (1774-1845), состоявшего на русской службе с 1800 г., находившегося в должности министра финансов России более двадцати лет, так и не выучившего русского языка, зато укрепившегося в присущем ему консерватизме, доходившем до отрицания полезности, скажем, таких нововведений, как железные дороги. Оба проекта "освобождения" сводились к покупке крестьян казной у помещиков по добровольному согласию сторон и по условленным ценам и рассчитывались не менее, чем на 60 лет.

Декабристы: дети 1812 г,: изложили свои взгляды па крестьянский вопрос в "Русской правде" республиканца П.И. Пестеля (1793-1826). В этом программном документе экономические явления и общественные цели, как и у А. Смита, выводились из природы человека, хотя на первом плане Пестель ставил не индивидуализм, а благосостояние всего общества, на условиях сосуществования общественной и частной форм собственности. Благом Пестель считал труд на себя, частную собственность на землю, а также на средства производства в промышленности и торговле.

После победы над Наполеоном в России ширится интерес к коммерции, издаются труды Н.С. Мордвинова, "Собрание законов о купечестве", "Торговый, вексельный и банкротский уставы", "Пособия для коммерческих училищ", "Записки Московского купеческого общества", переводы книг Сэя "О торговом балансе", Сарториуса - "Начальные основания народного богатства и государственное хозяйство". Ректор Московского университета И.А, Гейм (1758-1821) читает лекции о торговле; крупный ученый-экономист М.А. Балугьянский (1769-1847), соратник М.М. Сперанского, становится деканом, а затем ректором (1819) С- Петербургского университета.

Правда, из читательского обихода с декабря 1825 г. исчезает и становится запретным блистательный труд Н.И. Тургенева "Опыт теории налогов", а сам автор заочно (в период декабристского выступления он лечился за границей) приговаривается к каторжным работам.

Раздел 5.3. Промышленный путь России после отмены крепостного права

Новый тип вполне капиталистической фабрики, по мнению П.Н. Милюкова, развивается в первой половине XIX в., постепенно вытесняя петровский тип посессионной фабрики с принудительным трудом приписанных к ней рабочих и екатерининский тип помещичьей фабрики с переведенными на нее крепостными крестьянами. Этому наблюдеиию русского историка соответствует и признание Госсовета России, относящееся к 1839 г.: "Ныне, когда и в простом народе распространился дух фабричной промышленности и число вольных рабочих и мастеров быстро увеличивается, удобнее и едва ли не выгоднее для фабриканта иметь сих людей по найму, нежели держать собственных и приписных" (153,т. 1,изд.19О8 г.; 90).

Заметно набирали темпы товарное производство и капиталистические отношения в промышленности и сельском хозяйстве, натуральные формы обмена вытеснялись меновыми. Наемный труд в первой половине XIX в. все шире использовался не только в промышленности, но и в сельском хозяйстве: в обширных и плодородных районах '' Новороссии, Поволжья, в центральных районах России. В ряде отраслей промышленности (хлопчатобумажной, свеклосахарной, цементной) одерживала верх крупная машинная индустрия; возник железнодорожный транспорт. В 1829 г. состоялась первая всероссийская мануфактурная выставка в Петербурге.

И до промышленного переворота в Англии мануфактурное производство России не было отсталым. Первые паровые машины, вслед за изобретенной И.И. Ползуновым (1728-1766) паротеплосило-вой установкой (1765), были построены в Петрозаводске (1790) и на Урале (1799). На перевооружение заводов Урала ассигновывалось ежегодно от 50 до 200 тыс. руб., тем более, что вывоз машин из Англии был запрещен под угрозой смертной казни еще в 1786 г., и этот запрет неукоснительно соблюдался. Вместо машин приходилось приглашать мастеров, и далеко не лучших.

Основателем механически-литейных заводов в Петербурге и первого пароходства на Неве (1815) стал шотландец Чарльз Берд (1766-1843), заводы которого построили около 200 паровых машин за первые 30 лет XIX в., в том числе 11 пароходных паровых машин. Берд обучал учеников по изготовлению паровых машин, машинистов, слесарей, кузнецов ~ из умеющих писать. Кроме жалованья и хлебного довольствия от казны, родоначальник русской предпринимательской династии платил ученикам пособие от 5 до 15 руб. в месяц от себя в течение пятилетнего срока обучения.

Е.А. Черепанов (1774-1842), крепостной заводчиков Демидовых, побывав в Швеции и Англии, построил в 1820-х гг. на медном руднике в Нижнем Тагиле две паровые машины в 30 и 40 л.с., а за ними еще одну в 40 л.с. на заводах Расторгуева. В 1833-34 гг. вместе со своим сыном Мироном Е.А, Черепанов соорудил первый паровоз и построил первую заводскую железную дорогу.

С 1825 по 1830 г. в отчетах департамента мануфактур учтено еще 58 паровых машин, построенных на частных заводах России. Низкое качество и дороговизна первых паровых машин при изобилии дешевого подневольного труда на первых порах сильно замедляли внедрение их в производство. Но начиная с 1830-х гг. умножение числа фабрик и рудников в крепостной России приобретает такое ускорение, при котором количественные сдвиги в техническом перевооружении мануфактур создают уже новое качество и новый облик отраслей крупной промышленности. Систематическое применение машин в этих отраслях, мощным скачком повышая в них уровень производительности труда, приводит по закону стоимости и к соответствующему снижению цен. А снижение цен в несколько раз во столько же раз, если не больше, расширяет рынок для удешевляемой фабричной продукции. При таком качественном ускорении расширяются рыночные отношения; более дорогая продукция мануфактур, как и мелкотоварная кустарная, вытесняются по законам конкурентно-рыночного механизма. Несмотря, скажем, на добротность домашней пряжи, домотканых рубах, паневы, сермяг и пр., эти изделия докапиталистической деревни не могли выдержать долгого соперничества со все дешевеющими пестрыми ситцами, цветастыми полушелковыми платками и лентами, и всякой иной, все более заманчивой фабричной галантереей. Деревня, чтобы расплатиться за пользующуюся спросом галантерею, должна была расширять и выносить нз рынок свою основную, сельскохозяйственную продукцию. Этот процесс разрушал устои натурального хозяйства и завершал разделение труда между городом и деревней на основе массового товарообмена продуктов промышленности на продукты земледелия

Однако, в мировом товарообороте доля России не менялась: в 1800 г. - 3,7%, в 1850 г. - 3,6%. В число крупнейших экспортеров сельскохозяйственных продуктов в этот период превращаются США, позднее - Австралия и Канада.

В результате Крымской войны (1853-1856) денежное обращение России испытало явно инфляционный характер: в качестве бумажных денег обращался почти 1 млрд. руб., сумма, в несколько раз превышавшая государственные доходы бюджета.

Разложение крепостничества проявлялось во всех областях экономической жизни, в том числе и в финансово-денежной. Две трети помещичьих имений с 7 млн. крестьян были заложены в банк; долг за заложенные имения составлял свыше 450 млн. руб. От различных мер покрытия дефицита в бюджете страдало прежде всего крестьянство, повторным закрепощением которого стали экономические последствия винных откупов. Н.П. Огарев (1813-1877) писал в 1856 г.:

"Мужик вырабатывает хлеб и продает четверть ржи за два целковых. Из этой четверти сделают семь ведер вина и продадут мужику в розничной продаже каждое ведро по семи целковых, т.е. четверть ржи, переделанная в вино, 2 р. переводит в 49 р. Налог невероятный!" (94, т. I, часть вторая; 456).

В течениях общественно-политической мысли первой половины XIX в. получило распространение (в отличие от уваровской оценки крепостного права как триединой основы русского национального строя -православие, самодержавие, народность) суждение о том, что освобождение крестьян от крепостной зависимости должно привести к ликвидации экономической и военной отсталости России от Запада и к замене самодержавной монархии конституционным строем, т.е. буржуазным правовым государством. К охранению государственного порядка призывало правительственные умы и всеобщее возбуждение, охватившее крестьянство вслед за Крымской войной множеством бунтов;

"Лучше отменить крепостное право сверху, нежели дожидаться того времени, когда оно само собой начнет отменяться снизу" - с такими историческими словами обратился Александр II (1818-1881), император с 1855 г., к московскому дворянскому собранию в августе 1858 г. Подобная политическая дальновидность императора опиралась на созревшие для новых преобразований экономические условия. Россия после Крымской войны с ее устарелыми путями сообщения не способна была играть прежней роли в европейском концерте. Вполне очевидным становилось и то, что нарождавшаяся обширная сеть железных дорог не могла питаться одним земледелием, она нуждалась прежде всего в промышленном и торговом капитале для удовлетворения государственных нужд. Предстоящее освобождение 20 млн. крепостных крестьян (заметим, что приближался юбилей- тысячелетие России), способных создать класс наемных рабочих, могло стать важным средством для привлечения отечественных и иностранных капиталов в русскую промышленность. Крепостные крестьяне по стране в целом составляли 34 % населения (по переписи 1858 г.). В европейской части России крепостные крестьяне занимали от 30 до 70 % населения; за Уралом их совсем почти не было.

Отставала Россия от западноевропейских стран и по уровню грамотности населения. Так, если в России в 60-е годы один учащийся приходился на 135 жителей, то во Франции это соотношение было 1:11, в Англии -1:9, в Пруссии -1:6. Ко времени отмены крепостного права грамотных в России было не более 7% (253; 188).

Но период индустриального капитализма в России начался в дореформенный период.

Цифры ввоза машин и оборудования в Россию, в тыс. руб. серебром, показывают почти 30-кратный рост с 1811 г. по 1860 г.

Наметившиеся успехи капиталистической индустрии в России не считал чем-то удивительным знаменитый в те годы экономист М.И. Туган-Барановский, который определял, что Россия во многих отношениях представляет крайне благоприятную почву для высокоразвитой промышленности. Он писал: "Огромные и далеко еще не исчерпанные, даже почти не обследованные минеральные богатства, эксплуатация которых на юге России началась только на наших глазах; колоссальная территория, слабо заселенная и представляющая достаточный простор для внутренней колонизации; многочисленное население, быстро переходящее от натурального к денежному хозяйству и замкнутое таможенной системой в самодовлеющий рынок, мало доступный для капиталистической индустрии других стран, - все это создает такие благоприятные условия для русской капиталистической промышленности, которых лишена любая капиталистическая страна Западной Европы" (254; 295).

Однако, душевые показатели потребления, к примеру, железа, отставали в России от Великобритании почти в 14 крат (138 и 10 фунтов на душу населения); на тот же порядок различалась и приходящаяся на душу населения мощность паровых двигателей (Англия - 2400 л.с, Россия-200 л,с).

Ответ на вопрос, почему же Россия отстает от ведущих промыш-ленно развитых стран Европы, Туган-Барановский формулировал в двух словах: русская некультурность. Капитализм несет с собой экономическую культуру, но он ее и предполагает, - считал автор исследования "Русская фабрика" (254; 295). Не ему одному бросалась в глаза низкая степень производительности труда в России (в Англии на 1000 веретен приходилось 3 рабочих, в России- 16,6). Несмотря на то, что русский рабочий получал гораздо меньше западноевропейского, труд в России обходился едва ли не дороже, чем на Западе.

Важнейшие причины технической отсталости русской промышленности были очевидны: низкая заработная плата, длинный рабочий день, безгласность рабочего, определяемая во многом его невежеством и малограмотностью. Но не менее важным было различие между русским и западноевропейским капиталистами в отношении предприимчивости, знания дела и готовности стать выше рутины: иностранных капиталистов отпугивали многие особенности внутренних российских порядков, в особенности административная регламентация и мелочные стеснения на местах. Н.Г. Чернышевский, общественный деятель, писатель и ученый-экономист, определил эти условия общественной жизни одним словом: азиатстбо.

Поддержав это определение революционного демократа, легальный марксист Туган-Барановский возлагал надежды на будущее:

"Хотя азиатстваеще очень много в русской жизни, все же мы европейцы, и будущее принадлежит не азиатству. Наша культурная отсталость уменьшается благодаря развитию того же капитализма. Никакие китайские стены не могут задержать проникновения к нам, вместе с западноевропейскими формами производства, и западноевропейской культуры. И поэтому наш прогноз таков: успехи русской капиталистической индустрии за последнее время являются только слабыми начатками того могущественного развития русского капитализма, которое предстоит в будущем" (254; 296).

М.И. Туган-Барановский цитировал К. Маркса: "Мы страдаем не только от развития капиталистического производства, но и от недостаточности такого развития; единственное спасение от всех зол капитализма переходного периода заключается в его дальнейшем развитии" (254; 301).

Первый всероссийский съезд фабрикантов, заводчиков и лиц, интересующихся отечественной промышленностью (1870), пришел к ряду важнейших решений:

♦          Всякая регламентация вредна вообще в промышленном деле, и чем ее меньше, тем для дела лучше;

♦          Первое и главное условие для развития всякой промышленности есть свобода;

♦          Русский народ не так неразвит, и при доброй воле может достигнуть весьма существенных результатов.

Разговоры на съезде привели к принятию резолюций в пользу создания общества потребителей, общественных ссудосберегательных касс, товариществ взаимного кредита, обществ для производства промышленных изделий, кооперативов для оптовой закупки сырых продуктов с целью их обработки и сбыта готовых товаров.

Еще в 30-х гг. дворянские либералы России размежевались на западников и славянофилов (плантаторови манчеаперцев, сторонников экономического либерализма); коренное отличие между ними заключалось в отношении к западноевропейскому опыту экономического развития. Славянофилы во главе с А.С. Хомяковым (1804-1860) издавали предреформенные журналы экономического направления -"Русская беседа" и "Сельское благоустройство", в которых ратовали за переход к гражданской свободе. Славянофилы не были противниками капитализма, но искали самобытный путь развития (сохрани нас Бог от пролетариата), прежде всего в выполнении разных функций частной собственностью (должна служить средством развития производства) и общинной собственностью (как средством недопущения роста социальных контрастов и конфликтов, которыми сопровождалось развитие капитализма на Западе). Славянофилы отвергали чистоган и наживу как средства добывания богатства; определяющей уровень гас экономической культуры являлась формула И.В. Киреевского (1806-1856), сводившаяся к тому, что главная причина богатства есть кредит, а главная пружина кредита есть нравственность и что источник всего есть труд. Освобождение крестьян славянофилы связывали только с выкупом земли, причем с максимальным в пользу помещиков.

Западничество в России было более широким течением по сравнению со славянофильством: в него входили представителя дворянского и буржуазного либерализма, положительно оценивавшие экономический и промышленно-технологический опыт Запада, считавшие, что необъятные просторы империи станут серьезным препятствием социальным противоречиям. Западники защищали эволюционный путь развития; их основным печатным органом стал еженедельный журнал "Экономический указатель", издателем и редактором которого был профессор Киевского и Московского университетов И.В. Вернадский (1821-1884), отец В.И. Вернадского, будущего исследователя ноосферы. Задачей политической экономии И.В. Вернадский считал открытие естественных законов производства, соответствующих природе человека. Будучи сторонником крупного производства и крупного капитала, ученый в то же время отрицал крупную земельную помещичью собственность. Труд И.В. Вернадский называл главным и единственным источником богатства и основой не только отношения человека к природе, но и отношения человека к человеку.

К талантливым представителям буржуазного либерализма в дореформенной России принадлежал также профессор Казанского и Московского университетов И.К. Бабст (1824-1881). Сохранились резкие суждения этого ученого о сословии дворянства, которое он называл безобразным, чванливым, глупым и вместе с тем подлым, а также о Николае I: опора и прибежище всего отжившего, старого, оплот деспотизма и мрака (186; 171).

В своей казанской речи "О некоторых условиях, способствующих умножению народного капитала" (1856) Бабст определял экономическое положение России перед реформой как болезненное, выражающее антагонизм между трудом и капиталом. Капитал сам по себе, без содействия матер и-природы, действительно ничего не может произвести, - говорил молодой ученый, - пока каждая песчинка капитала не будет пропитана трудовым потом рабочего сословия.

В другой, уже московской,речи "Мысли о современных нуждах нашего народного хозяйства" (1860) прочитываются некоторые идеи работы К. Маркса "К критике политической экономии", но главной в ней является изложенная Бабстом программа широких буржуазных преобразований всех сторон хозяйственной жизни России. Она включала в себя:

полную безопасность для труда и собственности;

полную возможность неограниченного пользования накоплением капитала;

производительное использование капитала;

соответствующее отношение между производительным и непроизводительным населением;

полную свободу развития промышленности и торговли, отмену всех феодальных ограничений, стесняющих их развитие;

создание широкой сети кредитных учреждений, содействующих развитию торговли и промышленности;

строительство железных дорог;

передачу казенных промышленных предприятий в частную собственность;

широкое распространение просвещения и образования в народе.

На развитие отечественной экономической мысли в России оказало народничество. Наиболее яркие представители этого революционного направления (П.Л. Лавров, М.А. Бакунин, П.Н. Ткачев) не занимались специально проблемами экономики, они критиковали капитализм в целом как общественно-экономическую формацию, не отвечающую потребностям человека. Они отмечали уникальность и самобытность исторического развития России, которые позволят ей перейти к социализму, минуя капитализм»—через крестьянскую общину. Теорию русского крестьянского социализма развивали и поддерживали первые русские политэмигранты А.И, Герцен и Н.П. Огарев. В статье "Русские немцы и немецкие русские" Герцен сформулировал характерные, на его взгляд, социалистические начала в крестьянской общине: право каждого на землю; общинное владение землей; мирское управление. Герцену, лишенному Сенатом всех прав собственности, принадлежит крылатая фраза о труде в жизни нашего народа: "У нас нет молитвы, у нас есть труд: труд ~ наша тлитва".

Представляют несомненный интерес на сей счет взгляды либерального народника Н.К. Михайловского (1842-1904), выдающегося критика, публициста и социолога, которого либералы и марксисты, славянофилы и западники объявляли противником экономического прогресса страны. Талантливый полемист, Михайловский соглашался, что кредит, промышленность, эксплуатация природных сил страны - все это вещи сами по себе прекраснейшие; но они дают прискорбнейшие результаты, если направлены не ко благу непосредственно трудящихся классов, а ко благу пирамидального целого; тот же кредит, если он не будет особыми путями направлен ко благу народа, даст только средства обирать народ, не имеющий в своих руках орудий производства. Крестьянскими деньгами помогают кому угодно, но только не крестьянам.

По поводу буржуазно-либерального направления Михайловский высказывался со страниц редактируемых им журналов "Отечественные записки", "Русское богатство" еще резче; наша буржуазия никогда не имела оснований быть либеральной по той простой причине, что и при господстве казенщины (читай: отсутствии свободы) ей жилось отлично. Истинная свобода, по его мнению, это не шулерская финансовая комбинация, а правильно организованная полезная промышленность, нужная железная дорога, истинное самоуправление, законодательное закрепление поземельной общины.

Во главу общинной жизни народники ставили деревенского "гармонического человека" (выражение писателя Г.И. Успенского), которого сотни лет воспитывала власть естественных условий труда в агрономическом направлении: власть земли, навоза, ветра, дождя, урожая, неурожая; труд этот, беспрерывный и бесконечный, захватывая всего человека, переносил на него все разнообразие, красоту, многосложность, гармоничность, поэзию окружающего мира, уничтожал в человеке (так казалось Г. Успенскому) малейшую возможность своевольства.

Высшим достижением русской и мировой экономической культуры середины XIX в. признано экономическое учение Н.Г. Чернышевского, подтверждением чему может стать высказывание К. Маркса о Чернышевском: "Из всех современных экономистов Чернышевский представляет единственного оригинального мыслителя, между тем как остальные суть только простые компиляторы". В послесловии к "Капиталу" честь выяснения банкротства буржуазной политической экономии Маркс великодушно отводил Чернышевскому, как и обоснование им возможности некапиталистической эволюции России. К задачам и предмету экономической теории трудящихся Чернышевский относил сформулированное им определение богатства (в отличие от А. Смита и Дж. С. Милля), суть которого сводилась к состоянию, измеряемому положительными потребностями человека, а не превосходством его по имуществу над другими. Это определение совпадает с понятием благосостояния, масштаб которому дается природою человека. Чернышевский доказывал, что буржуазное понимание богатства как оправдание имущественного неравенства, противоречит разуму и подлежит замене другими отношениями, соответствующими разумным потребностям. Законы капитализма - не вечны, язвы при этом строе неизбежны, а потому экономическую науку Чернышевский относил к медицине экономического быта. Элементы экономического быта устраиваются самим человеком и вполне подлежат власти исторических обстоятельств. Успех производства в условиях принадлежности трудящимся собственности на землю и другие средства производства Чернышевский сводил к произведению двух факторов - степени совершенства производительных операций и качеству труда (или качеству работника, исполняющего эти операции).

Чернышевскому принадлежат афоризмы, связанные с осуждением крепостнического труда в промышленности: "Машина не терпит подле себя невольничества; она не выдерживает тяжелых рук его беспечности; для них необходим вольный человек". Интересовали мыслителя и новые стимулы к труду: "Побуждение к добросовестному труду не в постороннем надзоре, который уже не может уследить за ним, а в собственном своем расчете". Причину исторического прогресса Чернышевский искал в том, что в людях есть врожденная способность и охота трудиться; благодаря этим качествам человеческие натуры постепенно устраивают лучший общественный порядок и благосостояние. Путь некапиталистической эволюции ученый видел в развитии форм самостоятельного мелкого крестьянского хозяйства, выступал за сосуществование двух секторов: общинного, коллективного и частного, капиталистического; признавал, что Россия пойдет по пути Запада (скоро и мы, может быть, вовлечемся в сферу полного действия закона конкуренции), не копируя слепо опыт западноевропейского развития, стремясь обойти острые противоречия капитализма (271, т.П; 199).

Перечислим основные экономические работы Н.Г. Чернышевского: "О земле как элементе богатства" (1854); "О поземельной собственности" (1857); "Славянофилы и вопрос об общине" (1857); "Очерки из политической экономии по Дж. С. Миллю" (1860-1861) и многие другие.

Первый русский перевод труда Милля, изданного в Англии в 1848 г., появился в 1860 г. в приложении к наиболее массовому журналу России "Современник", который фактически редактировал Чернышевский. Свой перевод ученый-экономист сопроводил дополнениями и примечаниями, равными по объему трактату Милля (всего около 100 печ. листов). Жандармы в деле Чернышевского с момента его ареста в 1862 г. высказали свое мнение об этом труде:

"Перевод политической экономии английского ученого Дж. С. Милля содержит целую систему учения, проповедуемого Н. Чернышевским для специальной борьбы с собственностью... - Вывод о преступном характере экономических сочинений Чернышевского сопровождался фразой: - Автор сочинениями своими преимущественно экономическо-социалистического содержания явно доказал, что он принимал меры к ниспровержению существующего в России порядка управления" (271,т.И; 644).

Антинароднические идеи мелкобуржуазного демократизма проповедовал Д.И. Писарев (1840-1868), автор "Очерков из истории труда", идеалы которого сводились к самодеятельности трудовых масс, к построению культурного капитализма на базе развитой техники и науки, на основе широкого развития демократии (152; 137).

В "Современнике" печатал свои экономические статьи молодой публицист В.А. Милютин (1826-1855); автор, признавая исторические за-слуги А. Смита, тем не менее приходил к выводу о том, что в условиях свободного развития промышленности производство обгоняет средства населения, то есть платежеспособный спрос, порождает загромождение рынков, банкротство предприятий, нищету и бедствия рабочих. Милютин выступал против низведения труда до простого товара» отстаивал тесную связь (плановость) между всеми отраслями народной промышленности, их равновесие и солидарность. Крупную помещичью собственность Милютин относил к важнейшим препятствиям использования перспективных производительных сил России, за что не-безызвестные Греч и Булгарин обозвали его статьи сбивчивыми и фантастическими внушениями соц иализма.

Из европейских ученых, также повлиявших на умы граждан России 60-х гг., стал Ж. Ш. Сисмонди (1773-1842), противник А. Смита, взгляд которого на экономическую науку критик сводил к хрематистике, то есть к открытию способов увеличения богатства, не касаясь D достаточной степени вопроса о том, как следует пользоваться им для достижения общего благополучия и счастья. Практическая система, вытекавшая из учений ортодоксальной школы, стремилась не только к тому, чтобы сделать богатого еще более богатым, но и к тому, чтобы сделать бедняка еще более зависимым и бедным. Сисмонди желал привлечь общественное внимание к вопросу о распределении национального богатства, к вопросу, который во второй половине XIX в., и не только в России, сделался одним из наиболее важных. Сисмонди не рекомендовал никакой социалистической организации, сознаваясь, что не может указать средств, с помощью которых справедливость могла бы получить осуществление на практике. Зато Чернышевский и ряд других экономистов в России примкнули к воззрению Сисмонди на государство как на такую силу, которая должна заботиться не только о поддержании порядка и мира, но и о распространении благ общественного согласия и новейшего прогресса по возможности на все классы общества.

Противником системы А. Смита стал и немецкий экономист Ф. Лист. Его главный труд под названием "Взгляды на системы политической экономии" был опубликован в "Журнале сельского хозяйства" (№10, 1856). Протестуя против космополитичное новейшей политической экономии, Ф. Лист выдвигал на первый план принципы национальной экономики и настаивал на той идее, что каждая нация для достижения своих целей имеет собственные средства, которые находятся в соответствии с окружающими обстоятельствами и степенью развития экономической культуры народа. Простая борьба частных интересов никогда не создаст хорошо организованного государства труда: Freiheit ist kerne Losung (Одна свобода не решает вопроса). Ф. Лист советовал властям Германии прибегнуть к избирательной открытости в экономике, к такому экономическому сотрудничеству, которое квалифицируется государственными органами, следящнми за соблюдением геополитических интересов державы, как безвредное или даже полезное.

Рождалась новая аксиома: для экономической реорганизации общества необходимо универсальное, не только материальное, но и духовное, нравственное обновление. Промышленный переворот, происходивший в Европе и России, не был изолированным фактом, он составлял часть особого искусства жизни, изменяющего окружающий мир, человеческое поведение и экономическую культуру, средства которой отныне направлялись на достижение единой и великой цели ~ сохранение и развитие человечества в условиях всеобщего мира.

Поддерживая эту цель, с особой яростью против войн восставал Чернышевский:

"Как ни велики тяжести, которыми уменьшает война вещественный капитал наций, но те потери, которые наносит она нравственному капиталу образованных народов, должны считаться еще более значительными. Основанием всякого благоустройства, необходимейшим условием возникновения и возрастания в народах любви к труду и привычки к экономии, надобно назвать господство закона, уверенность в силе законности, в преобладании права над грубою силою. Война является опровержением этого порядка и этих убеждений. Она разрушает всякую экономию, она убивает любовь к труду, отнимает право пользоваться плодами труда и экономии" (271, т.П; 517-518).

Чернышевский отличал от материального капитала, существующего з виде зданий, машин, кредитных знаков и денег, капитал нравственный, сливающийся с организмом работника; этот важнейший национальный капитал есть запас нравственных сил и умственной развитости в народе. Будучи сторонником общинного пользования землями в России, Чернышевский возражал журнальным оппонентам, что, привыкши подчиняться в своих делах общине, поселянин отвыкает от самостоятельности, теряет личность, утрачивает инициативу и предприимчивость. Пытался доказать выводы истории и нравственных наук, свидетельствующих о том, что разъединенность обессиливает и деморализует людей, союз же укрепляет их нравственные и умственные силы, ободряет их волю. Русский народ, подчеркивал Чернышевский, познал эти истины в ежедневном опыте и выразил их поговорками: один воин в поле не рать; один ум хорошо, п два лучше; на людях и смерть красна.

Следует учесть, что острота крестьянского вопроса в предреформен-ной России обострялась отношением к отечественной истории, в котором выделялись два особых направления. Первое связано с именем историка А.П. Щапова, с таким его воззрением:

"Когда я изучал историю Устрялова и Карамзина, мне всегда казалось странным, отчего в их истории не видно нашей сельской Руси, истории масс так называемого простого черного народа?

Разве это громадное большинство не имеет прав на просвещение, на историческое развитие и значение? Прочитайте летописи, акты и писцовые книги, вы увидите, что строителями России были крестьяне всюду и везде, и они вынесли на своих могучих плечах светлое будущее нашего отечества" (Цит. по: ПлехановГ.В. Сочинения, т. II, Яг., 1923, с. 15-16).

Второе направление определялось Н.Г. Чернышевским, который, защищая общинное землевладение, ставил его под охрану и покровительство государства, исполняющего роль главного рычага во всех реформаторских проектах. Понятие о государстве как факторе общественного прогресса, естественно, не совпадало у Чернышевского с понятием об единодержавном бюрократическом государстве. Неудачи государства в реформе 1861 г. Чернышевский прежде всего видел в том, что она была предпринята без активного участия общества и народа, хотя он не сомневался, что желательные экономические реформы одинаково затрагивают интересы народа на всем пространстве России и потому должны проводиться по государственной (сверху), а не местной, общинной или областной инициативе. Государство охватывало почту, телеграф, транспорт, оборонную промышленность, а также металлургию, горную промышленность, нефтедобычу и даже сельскохозяйственное производство, где в среднем 40% земельных угодий принадлежало государству, а в некоторых губерниях эта доля доходила до 80-99 %. Историю народа Чернышевский представлял не только борьбой абстрактных принципов федерализма и централизма, сколько необходимостью сохранения столь дорого стоившей машины государственности России, которую следует лишь видоизменять и утилизировать для новых целей.

И это время пришло: 19 февраля 1861 манифест о крестьянской реформе был опубликован. Процесс освобождения крестьян согласно "Положению 19 февраля" состоял из двух этапов. На первом крестьяне объявлялись лично свободными, но земля оставалась собственностью помещиков. Ни каждого дворянина приходилось в среднем около 1000 десятин, на одну душу помещичьего крестьянина - 3,6 десятины.

За пользование своими земельными наделами крестьяне должны были по-прежнему нести феодальные повинности на основе оброка, получаемого помещиком исходя из 6 % годовых на капитал. Из этой суммы казна выдавала помещику три четверти деньгами или процентными бумагами. После определений условий выкупа земли начинался второй этап освобождения: крестьяне выкупали свои земельные наделы у помещиков в течение 49 лет, уплачивая государству выкупные платежи или денежный оброк. При этом во многих случаях помещики отрезали часть крестьянской земли в свою пользу. Б целом у помещиков оставалось до одной трети всей земли поместья. Выкуп, назначенный правительством, оказывался выше цены земли: если продажная цена земельных наделов в нечерноземных, черноземных и западных областях составляла не более 544 млн. руб., то их объявленная ценность составляла 867 млн. руб. В этой связи стала применяться аренда, но не для интенсивного хозяйства, а для элементарного прокорма. По 27-ми губерниям Европейской России средняя арендная плата в конце XIX в. составляла 34% стоимости валовой продукции и 81% чистого дохода (99; 77).

Реформа 1861 г. вызвала аграрное перенаселение, падение объемов сельскохозяйственного и промышленного производств. Она не только освободила, но и частично обезземелила крестьян. Отобрав у крестьян часть необходимой им земли, помещики обеспечили себя даровой рабочей силой. Не случайно после 1861 г. стала падать выплавка чугуна от десяти до четырех тыс. пудов в год. Выкупная сумма намного превышала рыночную стоимость земли и часто превышала доходность крестьянского хозяйства, что вызывало два важных следствия: чтобы получить недостающие деньги, крестьянин вынужден был искать заработки на стороне, а выкупные платежи истощали крестьянское хозяйство.

Уже в 70-е гг. Россия стала страной с признаками развитой рыночной экономики, на противоположном полюсе которой еще сохранялись разлагающиеся натуральные отношения.

Собственно капиталистический тип фабрики продолжал развиваться при сильной правительственной поддержке. Так, число фабрик в период 1850- 1887 гг. возросло с 9843 до 21098, то есть более чем в 2 раза, а объем производства на каждом из предприятий вырос почти в 3 раза.

По выражению П.Н. Милюкова, меновое хозяйство после крестьянской реформы могло торжествовать окончательную победу над натуральным. С каждым годом Россия все более укреплялась на новой ступени экономической жизни, на которой индустриализм являлся необходимым продуктом внутреннего развития. Б результате имущественного расслоения крестьян часть из них занялась торговлей, составив конкуренцию купцам. Продавать товары дороже стоимости было уже нельзя. Для увеличения прибыли необходимо было включаться в производство. В середине XIX в. свыше 90 % купцов 1-й гильдии владели промышленными предприятиями (176; 17). Сохранившиеся крупнейшие ярмарки превращались в товарные биржи, где заключались предварительные торговые сделки.

Процесс внутреннего развития отражался в русской экономической мысли. Первым послереформенным сочинением подобного рода стала книга Н. Флеровского (В.В. Берви - 1829-1918) "Положение рабочего класса в России" (1869). Автор смело замечал:

"Наши древние мироеды были не дураки, они отмежевали себе лучшие части России: губернии, всего более знаменитые своею промышленностью и плодородием своей почвы, -Владимирская, Московская, Нижегородская, Ярославская, Орловская, Рязанская, Саратовская, Симбирская принадлежат к тем, в которых всего больше помещичьих земель; в каждой из них больше половины населения живет на частных землях, а в Симбирской губернии даже 82%. На бесплодных местностях за северным увалом, в губерниях Архангельской, Вологодской, Олонецкой и Пермской, в песчаных прикаспийских степях почти нет частных земель, и вот эти места отданы несчастному русскому земледельцу в бесспорное владение; да и тут его не оставляют в покое от оброков" (262; 220).

Высоко оценил эту книгу К. Маркс, знакомился с ней в подлиннике и по ней изучал русский язык: "Это - первое произведение, в котором сообщается правда об экономическом положении России, - писал Маркс. - Человек этот - решительный враг так называемого русского оптимизма. У меня никогда не было радужных представлений об этом коммунистическом Эльдорадо, но Флеровский превосходит все ожидания. Поистине удивительно и во всяком случае показателем какого-то перелома является то, что подобная вещь могла быть напечатана в Петербурге" (К. Маркс. Соч., т. XXIV, с.286-287).

Замечание Маркса о коммунистическом Эльдорадо относилось прежде всего к Н.К. Михайловскому, который, по словам Маркса, собирался преобразить его "Капитал", очерк происхождения капитализма в Западной Европе, в историко-философскую теорию общего хода мирового развития, в теорию, которой фатально должны подчиниться все народы, каковы бы ни были исторические условия, в которых они находятся. Подобное понимание своей деятельности Маркс считал бес-честит для себя.

Под рабочим классом Флеровский понимал и рабочего, и крестьянина, кустаря и ремесленника, одним словом, всех работников физического труда России того времени. Сторонник создания товариществ между рабочими и нанимателями, Флеровский обращается в своей книге к западному читателю:

"Удивительно, что социалисты Западной Европы, бившиеся как рыба об лед из-за вопроса о рабочем классе, не сумели понять, что в высшей степени несправедливо, чтобы то, что было произведением капитала и труда, составляло собственность одного капитала. Они старались и стараются достигнуть своей цели путем рабочих стачек, причиняют этим рабочим бесчисленные страдания и разорение, держат иногда целую страну в бесполезном волнении. Не лучше ли было бы вести дело на чистоту? Работники имеют на ход дела такое же влияние, как и капиталисты... Доходы, фабрика, капитал, на нее определенный, одинаково известны и тем, и другим. Они получают процент в вознаграждение за риск, работники - остальное" (262; 306).

Подобный народный капитализм публицист представлял с поразительной ясностью взгляда:

"Если говорят о договорах между работником и капиталистом» основанных будто бы на добровольном согласии, то это не что иное, как только способ выражаться. Работник соглашается на условия капиталиста так же добровольно, как Венеция и Ломбардия когда-то добровольно согласились подчиниться Австрийской империи. Подчинение работника условиям капиталиста - это такое же явление природы, как и подчинение завоеванного народа своим завоевателям" (262; 320), Флеровский полагал, что отношения работников и капиталистов установятся на безобидных началах только тогда, когда капиталисты получат не более, чем им следует.

Родившись в самую мрачную эпоху николаевского режима, Флеровский считал, что правительственная политика превращала весь русский народ, начиная от вельможи и кончая пастухом, в плутов и воров; между всеми классами общества власть плодила взаимную ненависть и взаимное презрение. Чиновные и богатые воры ненавидели интеллигентных людей за их стремление быть честными; они не могли не понимать, что интеллигентный и честный человек должен был презирать их за нечистоту их рук, и это возмущало их гордость. Иметь с ними дело, - по мнению писателя, - было крайне неприятно, они непременно и во что бы то ни стало хотели всех своих окружающих сделать такими же людьми, как они сами.

Александра II Флеровский считал освободителем корыстным бравшим за наделы с крестьян гораздо более, чем платил дворянам: царь -освободитель крепостных и грабитель крестьян.

Соглашался Флеровский и с определением земства в качестве учреждения для лужения госпитальной посуды, данным М.Е. Салтыковым-Щедриным (1826-1889) в одной из своих сатир. Хотя именно в органах земского самоуправления, созданных в 1864 г., воплотилось стремление к самостоятельности общественных сил России. Земские учреждения возникали на основе свободных выборов по трем разрядам избирателей. Органы земства пользовались значительной независимостью по отношению к государству. Только губернатор мог наложить вето на постановления земских собраний; рассуживал их Сенат.

Публичность заседаний, свобода слова земских собраний заставили многих надеяться, что в России начинается эра конституционной жизни на основе самоуправления. И хотя земству поручено было заниматься лишь экономическими вопросами и решением социально-попечительских проблем на местах, уже в 1865 г. петербургское губернское земское собрание постановило единогласно обратиться к правительству с ходатайством об учреждении центрального земского собрания, то есть Думы.

11 марта 1881 г. Александр II одобрил проект создания правительственных комиссий по типу тех, что подготовили освободительные законы 19 февраля 1861 г. Два часа спустя он падает жертвой террора.

А через неделю новый император Александр Ш (1845-1894, российский император с 1881 г.) под влиянием К.П. Победоносцева (1827-1907) пересматривает и по существу осуждает всю возникшую при его отце систему либерального абсолютизма: земство, городские думы, новый суд и свободную прессу..

В 1862 г. праздновалось Тысячелетие России; именно КЭТОЙ дате приурочили отмену крепостного права. Реформа опять, как и во времена Петра I, шла сверху вниз, а не снизу вверх; дойти до нижних слоев народа реформа не успела. Собственником земли оставалось государство. Крестьяне, по существовавшей издавна идеологии, считались неиспорченными, чистыми людьми, носителями особых нравственных ценностей; их требовалось ограждать от безнравственности. Гражданское право русского земледельца-крестьянина образовалось на основах семейного и общинного порядка, в ущерб началам индивидуальности, автономности в принятии решений, личной ответственности, предприимчивости. Крестьяне сознавали, что православный государь, их исторический попечитель, защитник слабых, страждущих, нуждающихся, остается верховным землевладельцем, освободившим их, наконец, от барщины и оброка. При освобождении земля отдавалась в распоряжение не отдельным крестьянам, а общинам: технически это значительно упрощало сам процесс передачи участков. Кроме общинного, сохранялось подворное владение землей. Народ, экономическая культура которого складывалась веками, переделать очень трудно.

Во всем этом скрывались глубокие причины сопротивления превращению крестьянских земель в частную собственность. П.Н. Милюков противопоставлял идею частной собственности, крайне туго развивавшуюся в России, принципу национализации земли (в смысле признания верховной собственности государства на землю). Сей принцип историк называл древне-московским. Во владении на общинном праве находилось около 81 % надельных крестьянских земель.

Зато промышленный переворот после отмены крепостного права начинал принимать капиталистические формы. Даже кустарные промыслы проходили стадии от простого товарного производства к кооперации, а при разделении труда между кустарями - к фабричному производству. Развитому промышленному капитализму соответствовала акционерная форма предпринимательства, товарищества на паях, возникновение которых (как и артелей, ассоциаций, корпораций) один из почитателей Ф.М. Достоевского относил к союзам братской вражды, основанным не на свободе, а на чувстве страха за свое существование, на желании получить барыш, выгоду, пользу, хотя бы и за счет ближнего. Новые формы предпринимательства воспринимались с подозрением.

"Что такое liberte? - задавался вопросом Ф.М. Достоевский (1821-1881) после поездки в Париж и Лондон и отвечал: - Свобода. Какая свобода? Одинаковая свобода всем делать что угодно в пределах закона. Когда можно делать все что угодно? Когда имеешь миллион. Дает ли свобода каждому по миллиону? Нет. Что такое человек без миллиона? Человек без миллиона есть не тот, который делает все что угодно, а тот, с которым делают все что угодно". Писатель твердо уразумел, что "деньгами ни за что не купишь всего... Люди дороже даже денег. Людей ни на каком рынке, не купишь и никакими деньгами, потому что они не продаются и не покупаются, а опять-таки только веками выделыва-ются" (Цит. по: Доапаевский Ф.М. Зимние заметки о летних впечатлениях. Л: Лениздат, 1982, С. 410).

Тем не менее в середине 70-х гг. Достоевский в "Дневнике писателя" замечает:

"В народе началось какое-то неслыханное извращение идей с повсеместным поклонением материализму". Материализмом русский классик называл преклонение народа перед деньгами, пред властью золотого мешка. "Развратительней этой мысли, ~ считал писатель, - не может быть никакой другой. А она носится и проницает все мало-помалу. Народ же ничем не защищен от таких идей, никаким просвещением, ни малейшей проповедью других противоположных идей"(У-каз, соч., с. 440).

Состояние людского братства из одной лишь экономической пользы писателя не устраивало: кружок петрашевцев закончился для него не только острогом, но и выходом на площадь висельником, с мешком на голове.

Тем не менее миллионы граждан России были охвачены учредительной горячкой 60-70-х годов - спешной организацией акционерных обществ, концессий на строительство железных дорог, привлечением иностранного капитала и т.п. Одних железнодорожных обществ в период 1861-73 гг. было основано более пятидесяти с капиталом около 700 млн. руб., плюс 15 пароходных обществ. Сооружение Сибирской магистрали произвело громадное впечатление на мировую общественность; это событие по значению сравнивалось с открытием Америки и строительством Суэцкого канала. Высочайшим повелением 1869 г. все правительственные заказы по железным дорогам предписывалось исполнять впредь внутри государства, несмотря ни на какие затруднения. Уже в ходе строительства Сибирской магистрали Министерство финансов выдавало в год до 2000 разрешительных лицензий на разведку полезных ископаемых.

Но масштаб России не соизмерялся с быстрым развитием русской железнодорожной сети: на тысячу кв. км территории у нас приходилось 10 км желдорпути, в США - 37 км, во Франции - 87 км, в Англии -117, в Бельгии - 245 км.

Строительство железных дорог стимулировало развитие смежных производств; оно имело эффект мультипликатора, распространяя новые экономические отношения на территории страны. Железные дороги увеличили подвижность населения, рост городов и городского населения, обеспечили заметный рост внутреннего рынка. Несмотря на значительные издержки строительства» оно давало прибыль. Чистая выручка на версту российской железнодорожной сети составляла, к примеру, в 1896 г. 4,6% от всех капиталовложений, в Германии - 6%, в Англии ~ 3,9%, в США - 3,5%.

Возводились и паровозостроительные заводы. Если до 1869 г. в России было построено всего 217 паровозов, а из-за границы выписано свыше одной тысячи, то спустя 40 лет, после возникновения частных заводов в Коломне, Людинове, в Петербурге и др., в 1908 г. русскими заводами было построено 565 паровозов. Эта цифра составляла ежегодную мощность отечественных паровозостроительных предприятий (216; 355-366).

Промышленный послереформенный переворот захватил многие отрасли экономики, не связанные с железнодорожным строительством, - текстильную, сахарную, бумагоделательную, стекольную, фарфоровую. На одно из первых мест вышла нефтеперерабатывающая промышленность.

Впервые нефть в России стали добывать в середине XVIII в. на севере, затем, после некоторого перерыва, с 1823 г. добыча нефти с одновременной ее перегонкой началась на Северном Кавказе, в Моздокской степи, на правах частного откупа. Такой откуп был получен семьей Нобелей: на добычу и перегонку нефти на керосин и тяжелые масла, а также на сбыт всей продукции нефтяной промышленности. Монополия Нобелей позволяла устанавливать высокие цены и получать громадные прибыли.

Против этой монополии выступил Д.И. Менделеев, на экономических заветах которого в сфере русской экономической культуры следует остановиться особо, прервав излагаемый сюжет нефтедобычи.

"Чего я только не делывал в своей научной жизни", - удивлялся Д.И. Менделеев на пороге XX столетия, будучи к тому времени организатором и первым директором Палаты мер и весов. До того четверть века ученый читал лекции по химии в Петербургском университете и был уволен в 1890 г. за передачу им студенческой петиции министру Деля-нову с требованием, между прочим, уволить тогдашнего ректора Университета (200; 51).

Около половины трудов Менделеева обращены, по его выражению, "К познанию России" - с самой первой статьи "О современном развитии некоторых химических производств в применении к России и по поводу Всемирной выставки 1867 г.", написанной им в Париже, и до последней книги "Заветные мысли", обращенной к взбудораженным умам молодежи и включавшей обстоятельные главы о народном образовании, народонаселении России, внешней торговле, фабриках и заводах, промышленности и, конечно, о причинах и поводах русско-японской войны. Заканчивалась эта книга неопубликованной тогда заметкой "Мировоззрение", в которой ученый, действовавший в науке более полувека, постарался напомнить о том, что люди, ища свободы, зачастую действуют против нее; советовал не верить на слово последнему слову науки> но и не зажимать рот всякому противоречию хлесткими судейскими приемами.

За полвека Д.И. Менделеев написал около 200 печ. листов трудов экономического содержания, выдвинувшись, наряду с профессором-экономистом И.И. Янжулом (1846-1914) в первый ряд читаемых авторов по этой проблематике. Труды Менделеева (перечислю названия только капитальных: "Толковый тариф", "Учение о промышленности", "К познанию России", "Письма о заводах", "Заветные мысли") представляют значительный интерес как для истории русской экономической культуры, так и в качестве первоисточника для скрупулезного изучения истории народного хозяйства России и ведущих мировых держав конца XIX - начала XX вв.

Но Менделеев, по его признанию, исполняя роль указательного пальца в становлении отечественной нефтяной промышленности, предложил трубопроводный транспорт, баржи вместо бурдюков для транспортировки нефти и продуктов ее переработки, популяризировал бакинские промыслы, привлекал капиталы, не мараясь собственным соприкосновением с ними. Ученый неизменно отклонял предложения нефтепромышленников заняться предпринимательской деятельностью, опасаясь, что участие в прибылях может вызвать лишь сомнения в бескорыстии его общественной деятельности и тем самым помешать чистым патриотическим стремлениям содействовать промышленному развитию своей страны.

За три десятилетия - с 1873 по 1902 гг. - добыча бакинской нефти возросла в 160 раз, а в Соединенных Штатах-лишь Б 70 раз. Американский керосин был вытеснен с европейского рынка.

Независимость ученого позволила ему напрямую определить причины отсталости Урала, промышленность которого оказалась в руках немногих, уже довольно нажившихся деятелей, но пользовавшихся особым вниманием правительства. Менделеев предложил покончить с посессионным владением на Урале, сохранившимся с екатерининских времен. Дело не в истощении топливных ресурсов Урала, а в существующих отношениях собственности, - убедительно доказывал ученый, ибо промышленность есть прежде всего следствие полной ясности прав собственности. Участвовал он и в совершенствовании добычи углей Донбасса.

В экономических работах Д.И. Менделеева изложена стройная система всемерного развития производительных сил России, имевшая целью превращение ее в могущественную державу, экономически и политически независимую, с передовой промышленностью и развитым сельским хозяйством.

Становление фабричной промышленности в последней трети XIX в. придавало техническому прогрессу невиданный темп (замена пара на электричество, появление индивидуального электропривода, паровой турбины, двигателя внутреннего сгорания, нефтедобывающего и нефтеперерабатывающего производства, новых способов производства стали и т.д.). В мире возникло массовое высшее техническое образование. Прогресс техники приобрел значение научно-технического прогресса (137; 70-71).

Промышленный подъем конца XIX столетия представлял собой уникальное явление и в экономической истории пореформенной России. Из 14464 промышленных предприятий, которые имела Россия в 1900 г., 40% возникли в течение 90-х гг. Отечественное промышленное производство увеличилось вдвое, по темпам роста в этот период Россия опережала все западные страны, кроме Америки.

Тем не менее, Россия обгоняла Европу и по такому показателю, как уровень смертности; 25 на 1000 чел. в Европе и 35 - в России. Итог основных капиталов на душу населения на 1900 г. исчислялся так: Великобритания - 300 руб., Германия - 90 руб., Россия - не более 8 руб.

Эти цифры приводил СЮ. Витте (1849-1915), будучи министром финансов, в "Конспекте лекций о Народном и Государствен ном хозяйстве, читанных Его Императорскому Высочеству Великому Князю Михаилу Александровичу в 1900-1902 гг." и объяснял низкий уровень жизни тем, что Россия позже западноевропейских государств вступила

на путь развития своих производительных сил, а потому уровень потребностей ее общественных классов, особенно простого народа, несравненно ниже, чем в культурных странах Запада.

Потребление в русском крестьянском хозяйстве, - учил он младшего брата Николая II, - поражает своими незначительными размерами. Статистическое исследование в Воронежской губ. 67 хозяйств среднего достатка давало вывод о том» что при семье из 8 душ, в числе которых находятся 2 полных работника, расход на каждую наличную душу достигает 53 руб.05 коп. в год. Из этой суммы 26 руб. 78 коп. (50,5%) представляет стоимость предметов, производимых самим крестьянским хозяйством, а 26 руб. 27 коп. (49,5%) являются денежным расходом. В последней сумме больше 14 руб. идут на потребности хозяйства (арендная плата за землю, покупной корм для скота), и только 12 руб. затрачиваются наличные потребности. Из этих 12 руб. -

2 руб. 21 коп. употреблялись на одежду; 1 руб. 65 коп. - на водку, 49 коп. - на чай и сахар, 45 коп.-ял рыбу,

40 коп. - на продукты скотоводству 9 коп,-на ЛШЯА

В таких же микроскопических дозах выражались и разные другие расходы, я связи с чем СЮ. Витте заявлял: малое развитие потребностей нашего народа объясняется тем, что он лишь недавно освободился от крепостного состояния.

Оказавшись во главе министерства финансов России в 1892 г., СЮ. Витте признавался:

"Я мало знал коренную Россию, а особенно крестьянство. Я родился на Кавказе и работал на юге и на западе. Но, сделавшись механиком сложной машины, именуемой финансами Российской Империи, нужно было быть дураком, чтобы не понять, что машина без топлива не пойдет. Топливо это - экономическое состояние России, а так как главная часть населения - это крестьянство, то нужно было вникнуть в эту область* (94, пи II, часть первая; 287).

Как министр финансов, Витте усилил покровительственную политику отечественным предпринимателям, ввел золотую валюту, повысил косвенные налоги, увеличил иностранный долг на 1,5 млрд. руб. Все это верно, как и то, что долю питейного дохода от населения по государственной росписи косвенных налогов на 1892 г. Витте довел до 80 %. Ход мыслей председателя Комитета министров был таков: "По мере того, как общество богатеет, привыкает к самостоятельности, привычка к повиновению в нем исчезает. Ононачинает не только желать властн, но приобретает и способность к ней; конституции требует тогда весь уклад привыкшего к свободе и общественной дисциплине народа" (94, т. II, часть первая; 288).

Витте попытался наметить некоторые меры для содействия хозяйственной предприимчивости и автономной самодеятельности, заложенные в характере народа. Эти меры сводились к:

♦          просвещению крестьянской среды (уровень грамотности в Рос

сии к концу XIX в. определяла начальная школа с двухгодичным сро

ком обучения),

+ отмене особой системы наказаний для крестьян,

♦          подчинению частноправовых отношений крестьян всеобщим гражданским законам,

♦          праву на уход крестьянина из общины, сохраняя при этом как личную собственность ту часть земельного надела, которая причитается ему в рамках общины,

♦          превращению земельной собственности дворов в частную собственность хозяев.

На состояние финансов страны оказывала свое воздействие конъюнктура внешней торговли, которая стала особенно неблагоприятной для России в 80-е гг., когда США вытеснили с английского рынка русский хлеб. На европейский рынок был выброшен дешевый американский хлеб благодаря строительству железных дорог и совершенствованию океанского транспорта. Мировые цены на хлеб упали и поднялись только в конце столетия. Любопытно, что к числу своих заветнейших мыслей летом 1903 г. Д.И. Менделеев относил то соображение, что вывозимый Россиею хлеб уменьшает, а не увеличивает "благо народное". На одного жителя Россия потребляла около 20 пуд. в год, менее среднего потребления хлеба в Западной Европе, составлявшего 26-27 пуд. на жителя. Так как вывоз всех хлебов составлял в начале XX столетия лишь около 3 пуд. на одного среднего жителя, то если бы,-делал вывод Менделеев, ~ осталось все количество вывозимого из России хлеба для потребления жителей и переработки внутри России, то все же норму народного продовольствия нельзя было бы считать вполне достаточною в сравнении с европейской.

Менделеев рассчитал, что американский или английский рабочий расходует в три раза более, чем русский. И замечал:

"Оно, конечно, лучше бы жить дешево, то есть мало расходовать на жизнь, если бы вся задача жизни состояла в том, чтобы прожить. Но так как в ней содержится многое иное, начиная с детей и общественных отношений и кончая потребностями еще более высокого порядка или духовными, то вопрос о том, когда лучше жить: при дешевизне всего или при дороговизне, - по существу не разрешим без новых посылок и без справки с действительностью. При дешевой жизни, конечно, все заработки, по логической последовательности устойчивых равновесных систем, господствующих в мире, должны быть низки и малы, а следовательно, меньше будет абсолютной возможности и побуждений расширять деятельность, получится застой... Выходит в конце концов так, что чем жить становится дороже, тем работящие люди живут лучше (149, т. XX; 523).

В последней четверти XIX в. характерной чертой при переходе от стадии капитализма к свободной конкуренции становится монополизация банковского дела, образование финансово-промышленных групп, их международный аспект. В результате таможенной войны с Германией в 80-е гг. финансовый капитал России переориентировался на связи с Францией. Проведению денежной реформы СЮ. Витте предшествовало накопление золота его предшественниками Н.Х Бунге, И.А. Вышнеградским, которые создавали необходимый запас при Александре Ш для введения золотого стандарта, размещение русских займов за рубежом, их конверсия из Германии во Францию и достижение активного торгового баланса. Все мероприятия денежной реформы 1895-1897 гг. проводились исключительно государством под руководством СЮ. Витте. Оценка их была неоднозначной: от узконациональной точки зрения гостиного ряда до позиции М.И. Туган-Бара-новского, полагавшего, что реформа Витте проводится им больше в интересах иностранного капитала, чем отечественного.

Важным фактором экономического роста и развития рыночных отношений послужила организация кредита. В 1860 г. был создан Государственный банк, получивший право выдавать ссуды для оживления торгово-промышленных оборотов, В 1863 г. для этих же целей правительство разрешает учреждать частные банки. В 1874 г. действовал уже 31 акционерный банк, 180 городских банков и ряд обществ взаимного кредита. Кроме того, в 70-х гг. появились учреждения мелкого кредита, так называемые ссудосберегателъные товарищества, число которых к 1874 г. достигло более семисот. Товарооборот внутренней торговли возрастал за каждое пятилетие на треть и в 1900 г. составил 11-12 млрд. руб. Торговлей к концу века было занято около 1 млн. 600 тыс. жителей России: на каждое лицо, занятое в торговле, в среднем приходилось 78 жителей, чуть больше, чем в Германии. Примерно такой же была и численность фабричных рабочих в 1905 г. - примерно 1,5 млн. человек (278; 422). Царская Россия со 150-миллионным населением оставалась аграрной страной, хотя развитие капитализма, поощряемое правительством, быстро набирало темпы.

Россия по-прежнему не имела закона о частной собственности на землю. Новый (с 1906 г.) председатель Совета Министров П.А. Столыпин (1862-1911) решение крестьянского вопроса, делающее это сословие свободным и сильным, считал для себя заданием не столько социальным или правительственным, сколько национальным. Столыпин, яростный сторонник свободы крестьянского труда, свободы почина, считал:

"Пока к земле не будет приложен труд самого высокого качества, то есть труд свободный, а не принудительный, земля наша не будет в состоянии выдержать соревнование с землей наших соседей" (130; 294).

По закону от 9.XI.1906 г., принятому Государственной думой, крестьянам разрешалось выходить из общины вместе с землей, чтобы направить развитие сельского хозяйства России по буржуазному, фермерскому пути. Выделяемые участки земли стали называться отрубами, а если крестьянин переносил туда и свою усадьбу, - хуторами. На капиталистическое устройство Столыпин отводил 50 лет. Реформатор не имел даже десятой части этого срока: 1 сентября 1911 г. П.А, Столыпин был убит. И хотя после этой смерти три четверти хлеба давали хозяйства кулаков и помещиков, то есть капиталистические, фермерские хозяйства, многомиллионное общинное крестьянство привносило в закрома России только одну четверть зернового богатства. Общинные традиции русского крестьянства делали его более восприимчивым к социалистическим идеям по сравнению с земледельцами Запада.

Но главной проблемой оставалась экономическая культура, прежде всего ~ культура труда.

Н.В. Гоголь в одной из предсмертных молитв напомнил: "Работа-святое дело. Когда делаешь работу, говори в себе: "Господи, помоги!" и за всяким разом говори: "Господи, помилуй!". Заступом ли копнешь или ударишь топором, говори: "Господи, удостой меня быть в раю с праведниками". Когда делаешь работу, старайся так быть благочинну в мыслях, как бы ты был в церкви, чтоб от тебя никто не услышал бранного слова, чтобы во взаимной любви всех совершалось дело: тогда работа - святое дело. Тогда такая работа спасет твою душу. Такою работою здесь - заработаешь ты себе Царствие Небесное там" (186; 189). "Недаром весь мир считает нас, русских, народом еще молодым, свежим, ~ мнение другого русского гения Д.И. Менделеева. - Мы молоды и еще свежи - именно в промышленном смысле. Знание России в ее естественных условиях и знание русского народа в его способностях ко всяким видам человеческой деятельности - убеждают не меня одного в том, что предстоящие России промышленные завоевания должны составить небывалый расцвет русских сил" (148; mJUX, 26).

Ценности экономической культуры в истории цивилизационного развития России вплетены в систему социальной жизни, в общественное и семейное воспитание, в процессы становления и развития культуры современного бизнеса путем включения культурной памяти в живую культуру, знакомства современных и будущих поколений с ценностными моделями прошлого.