Экономика

ФОРМУЛА ЭКОНОМИИ:

Беседы по экономике

Раздел: Бизнес, финансы

Макаренковские воспитанники могли тачать сапоги, собирать фотоаппараты. Хотя жизнь тогда еще была неустроенной, судьбы колонистов были потрудней, чем у сегодняшних сверстников, а уж знания — нечего и сравнивать. Почему же, спрашивается, мои знакомые десятиклассники, в общем замечательные парни: современные, сообразительные, знающие, спортивные, веселые,— почему они не способны сделать не то что сапоги или фотоаппарат, но даже простой табуретки?

Советский ученый и журналист Виктор Переведенцев вспоминает: «В сравнительно недавнем прошлом человек очень рано приобщался к производительному труду, причем первые его навыки он получал в семье. Хорошо помню, что когда мы, дети военных лет — я окончил сельскую семилетку в 45-м,— читали «Крестьянских детей* Некрасова, учили наизусть знаменитый отрывок о «мужичке с ноготок*, то совсем не изумлялись малолетству возницы, которому «шестой миновал»,— в войну ранний труд в селе был общим правилом. Одиннадцати-двенадцатилетние боронили пашню на волах, четырнадцатилетние пахали на лошадях, совсем как взрослые мужики до войны. В личном подсобном хозяйстве работали и куда более младшие. Работы было невпроворот, Весь огород — а в наших местах на него выделялось 50 соток, полгектара — приходилось вскапывать и засаживать (в основном картошкой) вручную, осенью вручную же убирать. Это был практически единственный источник пополнения продуктов питания.

Вероятно, воспоминания о собственном детстве были важной причиной оберегания своих детей от раннего труда. Разумеется, военную ситуацию нормой признать нельзя. Однако похоже, что в этом оберегании мое поколение зашло слишком далеко: практически до двадцати (в среднем) лет человек теперь настоящего труда не знает. Во всяком случае, в городе; в селе сохраняется личное подсобное хозяйство, требующее трудового вклада подростков. Уроки труда в школе, летние лагеря труда и отдыха, учебно-производственные комбинаты — все это очень часто далеко от настоящего, серьезного труда. Мне приходилось не раз знакомиться с официальными отчетами о летних

лагерях труда и отдыха, создаваемых в селе для городских школьников. Начинаешь читать и радуешься: участников много, показатели значительные... Сделано: пропололи столько-то, сена сметали, ягод и овощей убрали... Но поделишь эти числа на количество человек и дней... Игра, да и только. То, что успевает старшеклассник сделать за день, нормальному работнику и на час не хватит».

Ученый рассказывает об изучении занятости старшеклассников в двух больших курортных городах — Сочи и Юрмале — во время летних каникул.

В Юрмале работало не только множество пятнадцатилетних, но и многие четырнадцатилетние подростки, не говоря уж о шестнадцатилетних юношах и девушках. Продавали мороженое на пляжах, работали в Горзеленхозе, собирали тарелки в кафе и столовых и т. д. Подростки работали с большой охотой, родители своими детьми были очень довольны, отделы кадров в ребячьей помощи крайне заинтересованы. «Да нам бы еще столько школьников,— говорил один из руководителей города,— мы бы отказались от сезонных услуг иногородних торгово-кулинарных училищ, происшествий было бы меньше, да и работают наши лучше.>.

У юрмальских школьников были вполне приличные заработки, а у некоторых (например, на сдельной продаже мороженого) просто высокие. И никто не боялся, что это школьника развратит. А ведь в лагерях труда и отдыха заработок подростку, как правило, не выдается: вдруг оно, дитя малое, не так его использует?

А в Сочи было «все наоборот». Родителям казалось, что «мальчик устал за зиму, надо ему получше отдохнуть»» да и сами подростки не рвались поработать.

Парадоксально, но факт, что все понятия и словесные формулы известны: важность труда, трудовой чести, рабочей гордости, рабочих рук, которые мы «руками золотыми назовем», а КПД этих знаний — ничтожен. Меня этот феномен чрезвычайно волнует, хотя я не педагог, а экономист. Может быть, и надо взглянуть на проблему немного со стороны, глазами экономиста? Попробуем.

Как-то в «Алом парусе» «Комсомолькой правды» было напечатано письмо девятиклассника, которого в школе прозвали Дюпон. Парню надоело летом слоняться по улицам; прочитав в объявлении, он нанялся поработать — подрезать  кустарник  в  парке,   убирать  мусор.   За  два   месяца

заработал 140 рублей. Купил на них брюки, пластинки, книги. И стал Дюпоном! Редакция попросила меня прокомментировать письмо.

Я задал ребятам через газету простой вопрос: «Заработал ли ты хоть раз в жизни собственным трудом сколько-нибудь денег?»

Посыпались письма.

«Денежная тема затрагивает каждого из нас»,— пишет Алик из Красноярска.

Деньги отмеряют затраченный труд. И не надо ханжества, не надо обходить эту тему.

Деньги — эквивалент труда. Разве что в Стране Дураков деревянный человечек Буратино может поверить известным мошенникам лисе Алисе и коту Базилио: «...Волшебное поле называется Поле Чудес. На этом поле выкопай ямку, скажи три раза: «Крекс, фекс, пеке», положи в ямку золотой, засыпь землей, сверху посыпь солью, полей хорошенько и иди спать. Наутро из ямки вырастет небольшое деревце, на нем вместо листьев будут висеть золотые монеты».

Ученые-социологи провели специальное исследование среди молодежи: как она относится к деньгам? Оказалось, что в разных школах от 38% до 60% юношей и девушек стремятся к деньгам. Правда, увы, 70% опрошенных семнадцатилетних москвичей сказали, что хотели бы собственным трудом зарабатывать деньги, но не знают пи одного реального способа сделать это.

Психолог Ф. Ипполитов делится своими наблюдениями над отношением школьников к деньгам. Денежные вопросы — острые, предрассудков тут много, до сих пор многие ужасаются чрезмерно, приписывая деньгам самостоятельно развращающую силу. На лекциях вечно одни и те же вопросы, можно ли ребенку давать в руки деньги, когда, сколько? А можно ли посылать сдавать бутылки? А макулатуру?

Не надо переходить меру — трястись особенно над деньгами, жадничать. Беречь? Конечно, еще бы... Спрашивать отчета о каждой копейке? Можно, но тут важен такт и... чувство юмора.

А что, если девица тринадцати лет ходит мыть полы у соседей по подъезду и по двору за плату? В свой личный карман, а не в порядке тимуровской работы? И мама знает о том, и папа знает, и оба спокойны...

Это было доподлинно, и по зову общественности пришлось выяснять ситуацию. Оказалось: девочка старшая в семье, младших несколько, бюджет семьи небогат, и школьница сама себе зарабатывала на театр и цирк... Родители после первого мытья чужих полов взметнулись было, но прикинули, посмотрели, ничего худого не стряслось. Заработала? Да. Трудом? Да. Ну и на здоровье.

Педагог тоже поглядел, прикинул: девочка училась неплохо, дома старшим помогала... Хотела в театр — и заработала.

Жадности надо опасаться, но не денег. Вещизма надо опасаться, но не бережливости.

Академик С. В. Вонсовский как-то в беседе с корреспондентом журнала «Смена» заметил: «Если я вижу, что человек имеет достойную цель в жизни, направленную на служение своему народу, стране, если он честно идет к этой цели, то меня совершенно не интересует, ходит он во фраке или в джинсовом костюме, носит длинные волосы или бреет голову наголо. Я вовсе не жду от него того, чтоб он уподоблялся в одежде, к примеру, моим вкусам и привязанностям.

Ну и что, что купил «стенку» или магнитофон, машину! Эти моменты должны быть вторичными. В конце концов, жизнь улучшается, и нечего нам вмешиваться и постоянно поучать молодежь, как жить!..

В свое время академик Арцимович говорил, что предпочтет иметь дело с человеком чистой души, преданным науке, и пусть на здоровье танцует твисты и рок-н-роллы. Это   куда  лучше   подлеца,   танцующего   степенный  вальс».

Все-таки на дворе не XIX век, и сегодняшний книгопродавец вряд ли будет поучать поэта, как в пушкинскую эпоху:

«...Прекрасно. Вот же вам сспст;

Внемлите истине полочной:

Наш век — торгаш; в сей пек железный

Беч денег и свободы нет.

...Что слава? — Яркая заплата

На ветхом рубище пенца.

Нам нужно злата, злата, злата;

Копите злато до конца!

А. С. Пушкин,   «Разговор   книгопродавца   с   поэтом»

В одной московской школе я однажды задал ребятам

вопрос: «Скажите откровенно, как вы относитесь к деньгам? Что такое деньги в вашей жизни?*

Мнения были разные. И среди них прямо противоположные. Вот одно такое мнение: «Как — что такое деньги? Деньги — это все! Сколько на них купить можно!* И вот другое: «Деньги — это ничто! Они главное зло в нашей жизни, из-за них люди становятся жадными...»

Давай разберемся, в чем тут дело.

Действительно, из-за денег происходит очень много преступлений. Сколько войн начиналось из-за них, сколько люден было продано и предано за деньги!

Еще два тысячелетия назад древнегреческий писатель Софокл воскликнул: «Ничто не содействует в такой мере, как деньги, установлению среди люден дурных законов и дурных нравов: деньги поселяют раздоры в городах и изгоняют людей из жилищ, деньги обращают мысли людей самых благородных ко всему постыдному и гибельному для человека!..»

Выходит, деньги очень вредны. Но разве можно жить

без денег?

Какой хаос наступил бы в торговле, если бы вдруг исчезли деньги и людям пришлось меняться всеми необходимыми товарами, как в первобытных племенах. Все мы живем в мире товаров. Этот мир огромен, и деньги в нем — главный товар для обмена.

Но человек живет не только в мире вещей. Его мир гораздо больше и разнообразнее. Разве дружба — товар? Разве честность и смелость — товары? А свобода, а любовь, а уважение? Все это не товары. Они не покупаются и не продаются за деньги. Значит, деньги тут бессильны.

Помните дедушку из рассказа Куприна «Белый пудель»?

«Я тебе одно скажу, парень,— начал он не без торжественности.— Примерно, ежели бы у тебя был брат или, скажем, друг, который, значит, с самого сыздетства. Постой, друже, ты собаке колбасу даром не стравляй... сам лучше скушай... этим, брат, ее не подкупишь. Говорю, ежели бы у тебя был самый что ни на есть верный друг... который сыздетства... то за сколько бы ты его примерно продал?.. Ты так и скажи своему барину, который железную дорогу строит,— возвысил голос дедушка,— так и скажи: не все, мол, продается, что покупается. Да!..»

Но дворник и его богатый хозяин считали, что за деньги можно купить все. А дедушка, бродячий шарманщик, доказал им, что верный друг, даже если это пудель Артошка, не продается ни за какие деньги.

«Деньги — это все», но только в мире товаров. Там они действительно помогают людям, создают удобства.

Как видите, для того чтобы правильно ответить на вопрос о деньгах, надо хорошо понять их место в жизни людей. Деньги требуют уважения к себе, но не потому, что они дают особую силу и власть над другими людьми, а потому, что с помощью денег оценивается полезный для всего общества труд каждого человека.

Но что такое «уважение к деньгам»? Это бережливость, о которой мы говорили, но это и щедрость одновременно. Как бережливость не надо путать со скупостью, так и щедрость не путайте с расточительством.

Лишь по книгам или в кино узнаем мы, как некогда «гуляли» купцы, как они «пускали деньги на ветер», как проигрывали помещики в карты свои имения вместе со всеми крестьянами-крепостными.

К сожалению, такие гуляки-кутилы встречаются и в наше время. Казалось бы, -заработал деньги — истрать их на полезное дело (таких дел можно найти много!), а они — в ресторан, и нет денег! Вот эта бесполезная трата денег и называется расточительством, мотовством. А щедрый, добрый человек поможет близким купить нужную им вещь или, например, пригласит вместе путешествовать, если у тех для этого нет денег. Да мало ли можно найти возможностей, как с пользой истратить деньги!

Вот как было во время Великой Отечественной войны. В газетах можно было прочитать такие сообщения: «Братья Ковалевы на собственном самолете разбомбили вражеский эшелон», «Бывший колхозник, а ныне танкист Федоров на личном танке первым ворвался в город...».

Как это — «на личном»? Что они, самолет и танк купили? Да, купили!

Началось все с письма колхозника Ферапонта Голова-того о том, что он жертвует все свои сбережения — сто тысяч рублей — на постройку боевого самолета.

С этого дня в Фонд обороны страны хлынул щедрый поток денег, накопленных колхозниками, рабочими, учеными, артистами... Люди отдавали государству свои личные сбережения, и потом на фронт посылали танк или самолет, построенные   на  эти   деньги.   Нередко   «владельцы»   сами

садились за штурвал и вели боевую машину на Lpara.

Первобытные люди обменивались товарами без помощи денег. Но обменивались они редко, от случая к случаю, потому и в деньгах не было нужды.

Робинзону Крузо тоже не нужны были деньги — он сам выращивал хлеб, разводил коз, обжигал глиняные горшки, да и меняться на необитаемом острове не с кем.

У нас в 1919—1920 годах продукты трудящимся выдавали бесплатно. Даже в поездах ездили бесплатно. В чем тут дело? Все дело в разрухе, в обесценивании денег. Деньги превращались в бумагу, их носили в мешках. На рынке деньги никто не хотел брать. Здесь совершался простой обмен: вещь на вещь, товар на товар.

1 стакан соли менялся на 10 фунтов овса;

шинель — на 15 фунтов гречки;

1  пуд муки — на 100 аршин ситца.

Понятно, что это было вызвано чрезвычайными обстоятельствами — гражданской войной. Ну а в обычных условиях, в развитом, не первобытном хозяйстве, нельзя ли обойтись без денег?

Именно такой вопрос задал себе еще в начале XIX века знаменитый английский ученый Роберт Оуэн, о котором мы уже говорили.

В деньгах Оуэн видел одно из главных зол общества. Пусть люди обмениваются, пусть приносят товары, которые у них есть, и забирают нужные им вещи. Известно, сколько труда они затратили на изготовление своих товаров. На столько же они могут взять других товаров. Так думал Оуэн. Но торговля без денег оказалась несбыточной мечтой. Отменить деньги не удалось и в XX и, наверное, не удастся в XXI веке. Ни один могущественный властитель не смог бы это сделать, не смог бы отменить или запретить

копейку.

Вспомним, как появились деньги. Когда разнилось хозяйство, наладилась торговля, они стали необходимы людям. И до тех пор, пока будет существовать обмен и- торговля на земле, деньги будут служить свою службу.

Но так ли уж вечны обмен и торговля?

В том-то и дело, что нет! Если всех товаров выпускалось бы во много раз больше, чем сегодня, если бы их стало столько, что всего хватило бы всем людям, сколько бы они ни   пожелали?..   Разве   тогда   нужно   было   бы   торговать,

менять одно на другое? Приходи и бери сколько надо. Ведь всего будет в изобилии.

Только, конечно, такое счастливое время настанет не «по щучьему велению*. Лишь труд может создать изобилие. Постепенно, год за годом будет увеличиваться количество нужных товаров, улучшаться жизнь людей. Исчезнет на земле бедность, нищета. И вот настанет время, когда все вещи к продукты можно будет не продавать за деньги, а распределять их, кому сколько надо, по формуле: <Ют каждого   по   способностям,   каждому   по   потребностям-).

Что произойдет в этот день — трудно сказать. Может быть, последнюю копейку торжественно поместят в музей; может быть, расплавят вместе с другими монетами и сделают что-нибудь полезное. А может, все будет примерно так, как пишет в своей фантастической повести ленинградский писатель Вадим Шефнер:

<.<В день отмены денег ничего особенного не произошло, потому что они уже давно отмирали.

Я вышел на набережную... Все было как в обычные дни, только на судах виднелись флаги да у гранитного спуска толпилось множество мальчишек и девчонок. Они останавливали всех прохожих и просили у них денег. Получив просимое, дети бежали по ступенькам к воде и бросали монетки в воду. А из бумажных купюр они делали маленькие лодочки и пускали их по волнам...»

Словом, экономистам сегодня ясно, что уже нет никакой нужды выяснять — хорошо ли, что школьники пришли на работу в сад, где дела было много, а людей почти не было? Хорошо ли, что девятиклассник на заработанные на подрезке кустарника деньги купил себе брюки, пластинки, книги?

Лучше перейдем от общих рассуждений к делу, к вопросам практическим. Тем более что большинство из вас все-таки еще никогда не зарабатывали собственным трудом денег и не представляют себе, как сейчас найти возможность заработать.

Как, где, когда, куда пойти, к кому обратиться? Вот тут, друзья, меньше всего ясности. Что и говорить!.. Практическая жилка у нас еще слабая-слабая. Ее надо развивать. И развивать самостоятельно, потому что предмета такого в школе не преподают.

Давайте рассуждать по-деловому. Когда — реально — учащийся может поработать? Прежде всего — летом. «Мы

же все-таки  «сезонники»,— написано  в одном  из писем. Меньше — во   время   зимних   и   весенних   каникул.   Еще меньше — в выходные дни. Какие могут быть работы?

Даю начало списка, а вы продолжайте его: разноска и продажа газет, журналов, книг; работы по озеленению в парках, скверах, на улицах, бульварах; курьерская работа в редакциях, институтах, учреждениях; переписка и простые вычисления в конторах и бухгалтериях; разнообразные работы через Бюро добрых услуг; простые работы на строительстве; подсобные работы на предприятиях; работы для домоуправления; работы в магазинах, столовых и др.— помощь продавцам, расфасовка, упаковка и т.д.; организация школьного подсобного хозяйства и, конечно, разнообразнейшие сельскохозяйственные работы...

Вообще многое зависит от вашей инициативы и находчивости. Не всегда и не исе вас сразу поймут, где-то и откажут. Кое-кто поиронизирует, может и «проработать» вас. Не унывайте, ищите... Помните только, что так же, как нет второсортных людей, нет второсортных работ. Об этом много написано в письмах ребят, поработавших каменщиками, посудомойками, свинопасами, уборщиками, посыльными...

Между прочим, выбирая себе работу, подумайте и о своих склонностях. Если у вис тяга к геологии, географии, сходите в институты, геологические управления, партии, экспедиции, узнайте, не нуждаются ли они в помощниках на лето. Если да — считайте, что вам повезло. Если вам по душе физика, химия или техника и если поблизости есть завод или институт,— зайдите в отдел кадров, спросите, не нужен ли лаборант на временную работу, или техник, или копировщик... Может быть, у вас склонность к медицине? Зайдите в детскую поликлинику, в больницу, в санатории. Может, им как раз нужен санитар носить передачи или раздавать термометры. Не усмехайтесь — с этого начинало немало великих медиков...

Немало может дать для понимания экономики школьная практика на предприятиях-шефах. Где, как не в процессе труда, легче усвоить смысл экономических понятий: производительность труда, себестоимость, основные и оборотные средства, прибыль, нормы расхода, экономия. Осмысленный труд дает радость, пробуждает творческий подход к делу, стремление работать быстрее, лучше, экономнее.

А уроки труда в школе?

И они должны приносить пользу.

Давайте начнем с малого. Не будем сразу собирать приемники или тачать сапоги. Пойдем на почту и узнаем, хватает ли там ящиков для посылок, выясним, как в районе с табуретками; как с цветами (как раз с цветами дело так себе); как с детскими игрушками; как с ранними овощами — петрушкой, луком, редисом? Если у вас сельхоз-труд — почему бы не соорудить теплицу на школьном дворе? Ее можно построить на столярно-плотничьем «труде*. А может быть, заняться гидропоникой?

Представьте себе табуретку с фирменным знаком вашей школы, или книжную полку, или вешалку «Школа № 10—знак отличного качества».

В школе действуют: 1. Художественно-архитектурно-конструкторское бюро — здесь создаются эскизы, рисунки и рабочие чертежи изделий. 2. Экономическая группа — она изучает спрос населения на различные товары, подсчитывает возможную себестоимость изделий, выясняет, где можно достать необходимые для работы материалы и куда отправлять готовые изделия. 3. Правление школьной фирмы — здесь принимаются важнейшие решения, учитываются наличные средства и намечаются основные затраты.

Вот такие мысли вызывают у меня табуретки.

Если бы я учился сейчас в восьмом-девятом классе, я бы предложил организовать в школе деловой клуб, или экономическое общество, или школьный фонд, или кассу «наш заработок» — НЗ. Главные правила НЗ были бы такими;

1.         Все деньги должны быть заработаны  собственным трудом.   (Пожертвования  родителей,   бабушек,   братьев  и сестер не принимаются.)

2.         Все деньги должны быть заработаны честно.   (Продажа марок, пустых бутылок — не заработок.)

3 Члены кассы НЗ — все школьники класса, группы классов или школы без исключения.

4,         В использовании НЗ все равноправны независимо от

взносов. Но...

5.         Право голоса, право решать, на что истратить деньги,

имеют лишь сделавшие взнос.

Представьте себе, что деловой клуб создан. Избран председатель, замы, члены правления. У всех возникает вопрос: что будем делать, с чего начать?

Это решает группа планирования. Информацию группе планирования помогают получать институт ОМ — (общественного мнения) и отдел «почтовый ящик». Институт ОМ проводит в школе социологические опросы, а отдел «почтового ящика» собирает в специальный почтовый ящик, помещенный в школе на видном месте, всевозможные предложения, патенты, изобретения, идеи и просто Гениальные Мысли.

С группой планирования тесно связаны отдел сбыта и отдел снабжения. Отдел сбыта изучает конъюнктуру потребностей местного населения и близлежащих предприятий и организаций.

Когда решено, что делать, для кого делать, какие для этого возможности, в работу включаются проектировщики, архитекторы, художники. Ведь все, что делается, должно быть не только добротным, но и красивым. Дизайнеры, художники должны сказать свое слово. Цвет, форма, размеры, фактура — все это анализируется, моделируется, ис-пытывается в опытных образцах. Черчение и рисование в школе от такого творческого труда получат новый импульс. Благодаря простой, но нужной табуретке.

А сколько школ, пионерлагерей, где ни речки, ни озера, ни моря поблизости. И бассейна своего нет.

Вот задача деловому клубу!

А что? Построить хотя бы летний бассейн любой школе под силу. Архитектурно-строительная секция спроектирует, спланирует; конструкторское бюро поможет проточную воду подвести к бассейну; группа планирования и отдел снабжения с шефами договорятся — экскаватор на пару дней. Тем временем группа планирования предложит работы для пополнения кассы клуба — ведь надо будет для бассейна закупить цемент, гидроизоляционную пленку, облицовочные плитки.

С таким большим проектом для всех найдется дело.

Не все, конечно, получится гладко. Придется попотеть, решать неразрешимые проблемы, но результат!.. Четыре дорожки по 25 метров, когда поблизости ни речки, ни озера, ни моря,— представляете?

А задачи о бассейне и трубах? Насколько они приобретут конкретный смысл...

Или своя оранжерея. В январе огурцы, редиска, зеленый  лук.   И   гвоздики!   Своя   теплица.   Своя   звероферма:

норки, нутрии, ондатры, кролики... Своя пасека... Биологичка счастлива!

А поездки, экспедиции, экскурсии, турпоходы! Вот где напрячь деловую жилку!

Ваша школа далеко от крупных городов? Она в Коми АССР, в 100 километрах от Пензы, на целине в Казахстане? А почему бы вам не съездить, скажем, в Ленинград? Посмотреть своими глазами на Медного всадника, Лицей, Зимний, Смольный, Аврору, Неву, Петергоф. Своими руками заработать деньги, договориться, пригласить любимых учителей, списаться с ленинградскими школьниками, купить билеты, поцеловать маму с папой на прощанье и на  недельку — в Ленинград. Разве это не осуществимо?

А если ваша школа под Калугой, Калинином, Владимиром, Горьким, Тулой — словом, где-то не слишком далеко и если вдобавок у школы есть свой автобус или школа может об автобусе договориться с какими-нибудь шефами, можно поехать на собственном транспорте — с песнями, с кострами, с палатками. Заехать по дороге в Михайловское, в Псков, в Новгород. Словом, воспоминаний — на всю жизнь.

Надо ли доказывать, что в таких поездках оживут многие страницы литературы, истории, географии. Производительный оплаченный обществом труд в конечном счете обогащает знаниями, воспитывает чувство долга, солидарности, инициативности, деловитости, идет на пользу и вам и государству.

Секретарь одного из райкомов Компартии Украины говорит: «Как же совершенствовать подготовку школьников к жизни, к самостоятельному труду? Путей немало. Один из главных — организовать разнообразный производительный труд школьников. Опыт показывает, что именно этот путь — если мы позаботимся о достаточно высоком уровне самоуправления, если создадим разновозрастные трудовые коллективы, если найдем для ребят не только сезонные, но и постоянные виды работ,— позволяет в полной мере привить школьникам нравственные начала коллективного труда, дать им серьезные профессиональные навыки».

Об этом же пишет и Б. Шаляпин из Нижнего Тагила, кандидат педагогических наук: «Пока объем трудового участия детей в семейном хозяйстве постоянно сокращается. Старшеклассники-горожане, например, сейчас тратят   ка   труд  в   семье   в  среднем   25   минут   в  день,   что

примерно в 4 раза меньше, чем их сверстники в 20-х годах. С одной стороны, такое сокращение — явление положительное, ведь оно обозначает высвобождение времени на иные дела и занятия: книги, спорт, музыку и т. д. С другой — настораживает большое расхождение между занятостью домашним трудом старшеклассников (25 минут) и семейной загруженностью их родителей (женщины до 5 часов, мужчины до 2 часов в день)». Однако настоящую цену деньгам дети познают, когда зарабатывают их самостоятельно. Летом школьники работают в колхозах и совхозах, овощехранилищах, стройотрядах. Девочки и мальчики разносят почту, в Прибалтийских республиках работают продавцами газет, мороженого. Лично заработанные деньги не могут испортить человека, наоборот —■ портят чужие, доставшиеся даром, сверх меры.

Завершить эту тему я хочу особенно запомнившимися мне примерами, достойными подражания.

Ученики Бутурлинской средней школы Горьковской области своими руками производят продукты для школьной столовой.

Производственная ученическая бригада существует у них уже давно. Опыт накопился изрядный. Теперь школа довольно естественно перешла на новую ступень — самообеспечение овощами, картофелем и мясом.

Кормить предстояло восемьсот детей. Однако расчеты показали, что, в общем-то, это возможно даже на школьном «огороде» — специально выделенных совхозом шести гектарах. Осенью довольны были и взрослые, и дети. А школьные кладовые приняли на хранение солнце, аккумулированное в помидорах и огурцах, капусте и свекле, луке и моркови. Осенью же взяли «на воспитание» семь поросят, их уже было чем откармливать. Кабанчиков, по 150 килограммов каждый, сдали весной. А совхоз взамен свинины выдает школьной столовой говядину — такой товарищеский взаимообмен выгоден и шефам и ребятам. Совхозные экономисты регулярно встречаются и с детьми, и с учителями, и с родителями, преподают им основы современного хозяйствования.

Первой же осенью школа рассчиталась с совхозом за семена картофеля и овощей, и весной сеяли и сажали уже все свое. А на откорм поставили теперь пятнадцать поросят,— значит, школьная столовая будет почти полностью обеспечена мясом собственного производства.

Урожай порадовал: картофеля и овощей хватило не только школьной столовой, но и местным садам и яслям. Хватило и на семена, и на корм поросятам, и для продажи государству (!), и на... подарок совхозу. Две тонны лука обеспечили всех детей и взрослых Бутурлина витаминами на зиму. Законсервировали тысячу банок огурцов и помидоров, засолили их в кадки, наквасили капусты...

А планы у бутурлинских юных экономов еще более обширные. Вперед — на пятилетний срок. Предусмотрено многое: новые трактора, комбайны и автомашины, полное обеспечение себя мясом, продажа сельхозпродукции государству, поездки по стране на заработанные деньги. Учеба и производительный труд — рука об руку. Так растут настоящие хозяева своей земли и своей судьбы.

Другой пример.

Армения. Поселок Варденис, школа № 1. Здесь с 1974 года действует ученическая сельскохозяйственная бригада. Сначала ребята работали на стареньком комбайне СК-4. В первый же год пятнадцать учеников убрали 350 гектаров. В центре поселка появились две фотографии: поле «детское» и поле «взрослое».

«Что же,— сказали взрослые,— ваше поле не хуже. Выделяем школе девять списанных комбайнов. Справитесь?» — «Попробуем».

Реоята попробовали и к весне собрали из этого металлолома семь приличных машин. К уборочной страде в бригаде было уже 65 старшеклассников. Они убрали урожай с 1460 гектаров.

Еще через два года школьная бригада убрала 2500 гектаров, только зерновых собрали 50 000 центнеров!

А как качество уборки?

Оо этом красноречиво говорит урожайность школьного поля. В среднем по району урожай собрали по 25 центнеров с   гектара,   а   на   школьном   поле — по   28—30   центнеров.

Здесь хорошо осознают формулу экономии.

Вардеиисская школа отмечена почетными наградами. Сейчас она берет на себя все виды сельскохозяйственных работ — от вспашки до уборки урожая. Ребята осваивают новые машины: трактора, сеялки, культиваторы. В бригаду стремятся и мальчики и девочки, но мест не хватает.

Научный сотрудник А. Цирульников пишет:

«А не снижает ли труд общеобразовательную подготовку? Директор школы показывает две большие таблицы: успеваемость ребят до и после вступления в бригаду. Первая таблица пестрит тройками и редкими четверками, встречаются и «пары*. На Еторой таблице из 65 членов бригады — 23 отличника, 14 хорошистов. Не надо быть крупным специалистом в педагогике, чтобы прийти к естественному выводу: взросление в труде производительном меняет поведение в труде учебном. Человек, испытавший радость победы в поле, как минимум не может себе позволить удирать с уроков, списывать у приятеля — чувствовать себя школяром-недоучкой,   которому   вечно   читают   нотации».

Учителя Варденисской школы знают об успехах учеников в поле не понаслышке. Рядом с ребятами ведут комбайны организатор внеклассной работы (математик), учитель труда, классные руководители, все — молодые мужчины. Они выпускники этой школы.

Сегодня на селе происходит настоящая революция. Перестройка захватила деревню: возникают арендные коллективы, фермерские хозяйства, семейные бригады. В семейном хозяйстве и старым и молодым находится дело. Об этом говорилось на встрече в ЦК КПСС с сельскими тружениками, перешедшими на арендный подряд. Вот высказывание руководителя фермы О. А, Дементьевой: «Также нам в семейном подряде помогают наши дочки, которым 12 и 14 лет. Они свободно работают со стадом». И таких примеров можно привести много.

Ученики московской школы № 372 стараются жить по принципу: не просить взрослых о том, что можно сделать своими руками. Они самостоятельно построили стрелковый комплекс, разбили сад, своими силами делают текущий ремонт и много других полезных дел. В школе детям наглядно показывают значение бережливости для нашей экономики.

Слава Панфилов из девятого класса 734-й московской школы рассказывает в «Алом парусе» «Комсомольской правды», как ребята взяли в свои руки трудовое обучение и воспитание в школе. Создали разновозрастные бригады с шестого по десятый класс для работы на трех объектах — фабрике, заводе и школьной мастерской. «Сами разработали условия социалистического соревнования, выбрали своего бухгалтера, нормировщика... И надо видеть, с каким азартом спешат теперь ребята к «экрану соцсорев-

нования», где регулярно отмечаются коэффициенты выполнения плана, качества и трудового участия бригады. За рекорды мы на штабе поздравляем лучшие бригады, премируем их тортом.

За три месяца мы получили около двух тысяч рублей... И, знаете, в ведомости, как на ладони, было видно, кто «сачканул», а кто работал на совесть. И дело не в самой по себе сумме рублей — ведь оцениваем мы в первую очередь отношение к труду,

На днях в школе будет общее собрание, где в торжественной обстановке каждому будет вручена его зарплата...»

Корреспондент журнала «Смена» рассказал о школьном заводе в подмосковном городе Зеленограде. Делают на заводе электронную игру «Тайны океана». Игра эта в магазинах нарасхват. Школы и детские дома просят: «Помогите приобрести!»

На создание этого небольшого предприятия шефы затратили 120 тысяч рублей. Расходы окупились за полгода, завод приносит прибыль.

Вот  строки  из  писем   ребят,   работающих   на   заводе.

«Целую неделю я жду понедельника, потому что надо идти сюда. Дома у меня много свободного времени, а здесь оно проходит быстро»  (Оксана Степанова).

«Работать здесь очень интересно, потому что я знаю — моя работа нужна людям. Зарплату свою я оставила на день рождения. Я хочу пригласить ребят из класса, просто своих друзей»  (Лена Казакова).

«Многие, играя в «Тайны океана», не знают, как они делаются. А я знаю»  (Роман Рысиков).

«Хорошо, что научишься паять — может, впоследствии станешь радиомонтажником» (Павел Бакеев).

«Здесь намного интереснее, чем в УПК. Там мы ничего не делали. А здесь приучаешься к ответственности, работаешь, как взрослый, нельзя не прийти или просто не сделать»  (Таня, фамилия неразборчива).

«Мне не нравится, что мы работаем всего один раз в неделю, а хочется почаще»  (Максим Буров).

— Школьники работают прекрасно! — признали шефы.

А в летние каникулы вообще был ажиотаж. Родители осаждали директора: «Возьмите моего!» Школьники скромно, но настойчиво отирались у кабинета. Звонили из райкома комсомола. Приводили за руку «трудных». Конкурс

был, правда, поменьше, чем в Институт кинематографии — всего три человека на место,— однако же больше, чем в ином техническом вузе.

Зарабатывали за месяц по восемьдесят — сто рублей...

Итак, желание работать у школьников есть. И можно им доверить многие ответственные участки — не подведут, они доказали это. И все же...

WCOTHH предприятий нуждаются в кадрах,-— утверждает журнал «Смена*.— Миллионы школьников желают трудиться. Они согласны на любую работу — у станка, в поле, в булочной, на почте. И стране выгода, и им польза. Но увы, школьники почти не работают. Почему?..

Настя Солодихина, девятиклассница 842-й московской школы, рассказывает: «Мы собрались всем классом съездить на каникулы в Ленинград. Где взять деньги? Заработать! Две наши девочки пошли устраиваться. Обошли все почтовые отделения, были в трех магазинах, двух детсадах. Нигде нас не взяли. Так и сорвалась поездка».

Из опрошенных 58 старшеклассников 37 московских школ удовлетворены своей трудовой практикой только 9.

Значит, ребята, нужна большая настойчивость. Ищите себе союзников среди старших и добивайтесь своего.

И тогда бюрократические препоны опрокинутся, и вы сможете испытать радость самостоятельного труда.

Труд облегчает выбор профессии, меняет представления школьников о престижности тех или иных специальностей. Исследования показывают, что в промышленности лишь 23% молодых людей при выборе профессии учли свои способности, склонности и интересы. Среди опрошенных десятиклассников Костромы, например, правильно обосновать причину выбора своей профессии смогли только 8%. 22% опрошенных вообще не смогли ответить на этот вопрос.

Наилучшим путем получения выбранной людьми профессии является учеба в профессионально-технических училищах. Именно поэтому важным направлением подготовки учащихся к сознательному выбору профессии стала их ориентация на поступление в ПТУ и технические училища.

В школе, где я когда-то учился, старые учителя озадачены. Ребят после окончания восьмого класса одолевает «охота к перемене мест». Они стремятся в ПТУ, куда раньше на аркане не затащить. На девятый, десятый класс

взирают спокойно. И даже провал на экзаменах при поступлении в институт теперь воспринимается не как раньше, не как трагедия, «конец света», а вполне стоически, я бы даже сказал, элегически, с некоторой грустью, но без опускания рук. Наоборот, провалился в ВУЗ — засучивай рукава, зарабатывай себе путевку в жизнь на иной стезе: на производстве, на стройке, в армии, а то и в сфере бытового обслуживания.

А институт подождет.

Оценки изменились. Престиж инженера и престиж рабочего сблизились. А материально рабочий сначала догонял, а теперь обогнал инженера. Оказалось, что теперь надо поднимать престиж и оплату инженерного труда. Иначе не заманишь выпускников-школьников в технические вузы страны. Иначе недобор даже в знаменитых технических вузах, вроде Баумановки, Менделеевки.

Назваться пэтэушником не стыдно. Пожалуй, пэтэушник сегодня звучит внушительней, чем школьник. Учащиеся профессионально-технических училищ пишут, как пришел их выбор. Иным «просто надоела школа, где тебя считают и взрослым («Как тебе не стыдно, ты уже взрослый!»), и дитем («Этого вам нельзя, вы еще школьники!»). А в ПТУ расчет на самостоятельность, взрослость. Здесь скорее узнаешь жизнь»   (Плевако из Харькова).

Другие в институт не попали. «Попытка поступить в институт окончилась для меня неудачей — недобрала одного балла. Падать духом не стала, так как знала, что в городе есть профессионально-техническое училище, которое готовит рабочих пищевой промышленности.

Теперь я сама убедилась: проходит то время, когда ПТУ считали пристанищем «трудных», уделом неспособных. Приток толковых, грамотных, надежных учащихся в профтехучилища с каждым годом возрастает. Я за ПТУ для всех! Для начала жизненного пути это совсем неплохо» (Р. Хайрулина из Петропавловска).

«Учеба и работа на производстве влияет на характер. Я сама чувствую, что стала как бы взрослее своих бывших одноклассников. У них еще проскальзывают детские оценки   жизненных   явлений»   (И.   Арсентьева   из   Чебоксар).

К сожалению, не везде побеждают энтузиазм, уменье, деловитость, размах. Много нерешительных, вечно колеблющихся. Им говоришь:

— Организуйте свою ферму. На коллективном подряде.

На арендном подряде. Постройте свое показательное хозяйство. Всему району на удивление!

— Это нереально. Мы не сможем.

Отвечают   уныло   и   инертно.   В   голосе   обреченность.

Почему так: одни могут, а другие нет? В чем секрет? Почему бутурлинцы из Горьковскоп области смогли? Почему бригады из Москвы, из Вардениса, из тысячи других мест могут?

Организаторской жилки не хватает? Не повезло с «народом»? Все энтузиасты, смельчаки, «экономы» собрались в другом месте, а нам не повезло? Взрослые равнодушны, вас не поддерживают?

Возможно, что все это так.

Но из этого не следует, что надо сложить руки. Инерция давит — ее надо преодолеть. Преодоление — вот главное! Перестройка начинается с преодоления.