Экономика

Экономическое развитие общества (концепция кооперативного социализма)

     Многие исследователи  социальной структуры советского общества называют

советское общество социалистическим обществом, трудящееся население которого

делится  на  рабочий класс, класс колхозного  крестьянства и  интеллигенцию.

Часть этих исследователей выделяет в особый  социальный слой служащих. Такое

представление о  структуре советского общества  является для нас  совершенно

неприемлемым.

     Во-первых, возникает  вопрос:  к  какому  классу  или  социальному слою

следует отнести  работников рыболовецких кооперативов (колхозов)? Отнести их

к  классу  колхозного крестьянства  никак  нельзя, поскольку они к сельскому

хозяйству  и  крестьянству никакого отношения не  имеют.  Выделять  же  их в

самостоятельный социальный слой (класс) вряд ли правомерно.

     И во-вторых,  к  какому  социальному  слою  или  классу  можно  отнести

работников управленческого  труда, которые в  капиталистическом обществе,  а

еще  ранее  рабовладельческо-крепостническом  обществе относились к  средним

классам? Отнести их к интеллигенции, хотя бы и технической,  нельзя. В самом

деле,  было  бы   нелепо  относить  к  интеллигенции  колхозного  бригадира,

заводского сменного мастера или главного бухгалтера.

     Нельзя  работников управленческого труда отнести и  к  социальному слою

служащих. Рядовой бухгалтер,  рядовой  нормировщик, рядовой плановик, как  и

многие другие  рядовые работники отделов и учреждений, несомненно, относятся

к социальному слою  служащих, но руководители этих отделов и учреждений, как

и  руководители предприятий, по специфике  своего  труда резко отличаются от

них.  Они  руководят коллективами подчиненных  им людей,  их  труд  является

управленческим, организаторским трудом. Подчиненные  же им служащие, рабочие

и  интеллигенты  выполняют  порученную руководителями работу,  которая носит

исполнительский  характер.  Управленческий  аппарат  тем  отличается от всех

других  социальных слоев, что за ним закреплена функция управления трудовыми

коллектива   ми.  И  поэтому   его  правомерно  выделить  в  самостоятельный

социальный слой.

     Ленин  дал следующее определение  классов, которое полезно использовать

при  исследовании  социальной  структуры  социалистического,   в  том  числе

советского   общества:    "Классами   называются   большие   группы   людей,

различающиеся по их месту  в исторически определенной системе  общественного

производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в

законах) к средствам  производства,  по их  роли в  общественной организации

труда,  а  следовательно,  по   способам  получения  и   размерам  той  доли

общественного богатства, которой они располагают".

     В   соответствии   с   этим  определением  советских  трудящихся  можно

разделить, во-первых, на работников государственных учреждений и предприятий

и работников кооперативных предприятий: сельскохозяйственных и  рыболовецких

кооперативов  (колхозов).  Деление  на  эти   группы  осуществляется  по  их

отношению к средствам производства.

     По другому признаку,  а  именно по их  месту  в  системе  общественного

производства,  советских трудящихся  можно  разделить  на  рабочих,  занятых

физическим трудом, служащих, занятых преимущественно нетворческим умственным

трудом,  и  интеллигенцию,  занятую  преимущественно  творческим  умственным

трудом.

     По этому  же, а  также  по третьему признаку,  по роли  в  общественной

организации труда, всех  советских трудящихся можно разделить на управляющих

(организаторов) и управляемых  (исполнителей). К  первым относятся работники

управленческого аппарата, ко вторым - рабочие, служащие и интеллигенция.

     Используя ленинские признаки  определения  социальных  слоев (классов),

можно разделить советских трудящихся на следующие социальные слои:

     1. Управленческий аппарат государственных предприятий и учреждений.

     2. Управленческий аппарат кооперативных предприятий (сюда же относится,

по-видимому, и управленческий аппарат общественных организаций).

     3. Служащие государственных учреждений и предприятий.

     4. Служащие кооперативных предприятий.

     5. Интеллигенция государственных учреждений и предприятий.

     6. Интеллигенция кооперативных предприятий.

     7. Рабочие кооперативных предприятий.

     8. Рабочие государственных предприятий и учреждений.

     Таким  образом, советские  трудящиеся,  равно  как и трудящиеся  других

социалистических стран,  делятся не на три  или четыре социальных слоя, а на

восемь социальных слоев.  А  в  Польше  и Югославии к этим восьми социальным

слоям    добавляется   еще   один,    девятый    социальный   слой:   мелкие

товаропроизводители.

     Но целесообразно ли, например, делить служащих на  два социальных слоя:

на  служащих  государственных  предприятий  и  учреждений   и  на   служащих

кооперативных предприятий? Не лучше ли их всех отнести к одному  социальному

слою служащих?

     Если мы  всех служащих отнесем  к  одному  социальному  слою  служащих,

пренебрегая   таким   признаком,  как  отношение   работников   к  средствам

производства, то нам придется заодно объединить в другой  единый  социальный

слой всех рабочих государственных  и кооперативных предприятий, нам придется

также объединить в третий единый социальный слой весь управленческий аппарат

и еще в один социальный слой - всю интеллигенцию.

     Но  тогда  останется  только  четыре  социальных  слоя:  управленческий

аппарат,  служащие,  интеллигенция и  рабочие.  Деление  же  предприятий  на

государственные   и  кооперативные  по  структуре  советских  трудящихся  не

отразится,  а  это  противоречит  ленинскому  определению  социальных  слоев

(классов).

     Но, может  быть, правомерно делить на управленческий аппарат, служащих,

интеллигенцию  и  рабочих  только  работников  государственных предприятий и

учреждений,    а    всех    работников    кооперативных   предприятий,   как

сельскохозяйственных, так и рыболовецких,  отнести к одному социальному слою

(классу)  кооператоров,  подобно тому, как  в настоящее  время исследователи

относят их к единому классу колхозного крестьянства?

     Но если  мы отнесем всех работников  кооперативных предприятий к одному

социальному слою, пренебрегая тем, что они делятся на работников физического

и работников  умственного  труда; на работников управленческого и работников

исполнительского труда; на работников творческого и нетворческого  труда; то

же  самое  нам   придется,  очевидно,  сделать  и  в  отношении   работников

государственных предприятий, а это снова противоречит ленинскому определению

классов.  Да и было  бы весьма странным делить работников совхозов на разные

социальные слои, а  работников таких  же по величине  и по виду  выпускаемой

продукции колхозов всех относить к одному социальному слою. Деление  же всех

советских трудящихся  на  два  социальных  слоя:  на  класс  государственных

работников  и  класс кооперативных  работников было  бы  весьма  упрощенным,

примитивным.

     Таким  образом,  если принять  во  внимание  те  ленинские признаки,  о

которых  говорилось  выше,  окажется, что  советские трудящиеся  делятся  на

восемь    социальных    слоев.   Но    рассмотрение   социальной   структуры

социалистического, в  том  числе советского  общества  было  бы  неполным  и

необъективным, если бы мы ограничились только  этими признаками. Дело в том,

что не  все  эти социальные слои  социалистического  общества  равноправны с

точки зрения их социальных прав. Среди всех социальных слоев особняком стоит

управленческий    аппарат    государственных   предприятий   и    учреждений

(бюрократия),  который  находится  на  самом   верху   советской  социальной

лестницы. На самом же низу социальной лестницы советского общества находятся

рабочие государственных предприятий и учреждений.

     Управленческий аппарат кооперативных предприятий занимает промежуточное

положение  между  управленческим  аппаратом  государственных  предприятий  и

учреждений и остальными  социальными слоями  советского  общества. Поскольку

это  тоже  управленческий аппарат,  это  сближает его  с бюрократией,  но  в

отличие  от последней,  работники  которой назначаются  сверху  вышестоящими

руководителями,  которым  они  и  подчиняются,   работники   управленческого

аппарата кооперативных предприятий не  назначаются сверху, а выбираются теми

трудовыми коллективами, работой которых они руководят. Здесь, следовательно,

имеет место взаимозависимость. Каждый рядовой работник кооператива находится

в  подчинении  у управленческого аппарата,  но  в то  же самое время  каждый

работник управленческого аппарата кооператива в силу его выборности трудовым

коллективом находится в определенной зависимости от этого коллектива. Здесь,

следовательно,   социальные   права   работников  управленческого   аппарата

несколько ограничены, а  социальные права  рабочих, служащих и интеллигенции

несколько расширены, так что  имеет  место большее  или  меньшее  социальное

равенство всех социальных слоев кооперативных предприятий.

     В  государственных же предприятиях и учреждениях мы видим нечто другое.

Руководители здесь  не выбираются, а назначаются и в силу этого неподотчетны

своим  коллективам.  Здесь  имеет  место  не  двусторонняя, а  односторонняя

зависимость    и    подчиненность.   Рабочие,   служащие   и   интеллигенция

государственных  предприятий  и   учреждений  находятся   в   подчинении  и,

следовательно, зависимости у управленческого аппарата, который стоит выше их

на социальной лестнице советского общества. Бюрократия является в силу этого

обстоятельства  высшим  социальным  слоем  социалистического,  в  том  числе

советского общества.

     Что же  касается остальных  социальных слоев советского общества, то их

всех, кроме рабочих государственных предприятий и учреждений, можно  отнести

к средним социальным слоям. Интеллигенцию и служащих можно отнести к средним

социальным  слоям  по той причине, что они, как и работники  управленческого

аппарата,  заняты умственным трудом,  что сближает их между собой и отличает

их  от  рабочих,  занятых  физическим   трудом.   А   рабочих  кооперативных

предприятий  можно отнести к  среднему социальному  слою по той причине, что

они участвуют  в избрании управленческого  аппарата и тем  самым влияют  или

могут  влиять  на его  деятельность. Кроме  того,  они  принимают  участие в

решении  всех  основных  вопросов  экономической  политики  того  или  иного

кооператива. А вот рабочие  государственных предприятий  и учреждений лишены

такой  возможности. В силу  этого обстоятельства последних  можно  отнести к

низшему социальному слою социалистического общества.

     Таким  образом,  из  восьми  социальных слоев советского общества  один

социальный слой  является  высшим.  Это  бюрократия.  Один  социальный  слой

является  низшим.  Это рабочие государственных предприятий  и учреждений.  И

шесть  остальных  социальных  слоев  являются средними  социальными  слоями,

занимая   среднее,   промежуточное  положение  между   крайними,   полярными

социальными слоями.

     Но следует иметь в  виду, что одни средние социальные слои находятся на

советской социальной  лестнице ближе к  высшему  социальному  слою, другие -

ближе к низшему социальному слою, третьи  -  между ними.  Ближе к бюрократии

находится  управленческий  аппарат   кооперативных  предприятий  и  служащие

государственных предприятий и учреждений.  Ближе к  рабочим  государственных

предприятий  и  учреждений  находятся  рабочие  кооперативных предприятий  и

интеллигенция государственных предприятий и учреждений.

     Здесь сразу  возникает  два важных,  серьезных  вопроса. Вопрос первый:

следует  ли  ликвидировать  или  добиваться  ликвидации  высшего  и  низшего

социальных слоев посредством  их преобразования в  средние  социальные  слои

путем  введения  производственного (рабочего) самоуправления, подобно  тому,

как  это было осуществлено в начале  50-х годов в Югославии? Вопрос  второй:

следует ли разделять социальные слои советского общества на высший, низший и

средние,  не  является  ли  это   антисоветизмом,  антикоммунизмом  и  т.д.?

Попробуем ответить на эти вопросы.

     Научный социализм, являющийся составной частью марксизма-ленинизма, тем

отличается  от   утопического   социализма,  что   если  последний   выводит

необходимость  построения социализма  из  идеи  справедливости,  то  научный

социализм Маркса-Энгельса-Ленина выводит необходимость построения социализма

и   необходимость   всех   его   преобразований    из   идеи   экономической

целесообразности.  Всякое социальные преобразования  общества  необходимы, с

этой  точки  зрения,   если   они   экономически   целесообразны.   Идея  же

справедливости, при  всей ее важности,  играет  второстепенную  роль.  И вот

здесь возникает вопрос: показало  ли рабочее самоуправление в Югославии, что

оно является  экономически целесообразным для других социалистических стран,

в том числе для Советского Союза?

     Опыт  и  современное экономическое  положение в Югославии  порождают  у

многих советских людей определенные  сомнения  в этом.  Во-первых, Югославия

является одним из  крупнейших должников мира. Ее внешний  долг  превышает 20

млрд. долларов. Во-вторых, в Югославии имеется  около 1,2 млн.  безработных,

многие из которых выехали  в  поисках  работы за  границу.  И  в-третьих,  в

Югославии постоянно происходит инфляция (рост цен и заработной платы), темпы

которой являются одними из самых высоких в мире. И здесь, естественно, может

возникнуть  вопрос,  а  не  слишком  ли  это  дорогая  плата  за  социальное

равенство, обеспечиваемое рабочим самоуправлением?

     Все  же  следует отметить,  что если в СССР  будет когда-нибудь введено

производственное  самоуправление, то деление  советских социальных  слоев на

высший,   низший  и   средние  окажется  излишним.  А  если  государственные

предприятия будут преобразованы в кооперативные, количество социальных слоев

в СССР сократится до четырех  равноправных социальных слоев:  управленческий

аппарат, служащие, интеллигенция, рабочие.

     Что  же  касается второго  вопроса, то  здесь можно  сказать следующее:

всякое научное  исследование  должно быть объективным  и добросовестным.  Не

наука должна подчиняться идеологии, а  наоборот, идеология должна находиться

в   подчинении   у    науки.   Иначе   наука   превратится   в   вульгарную,

проституированную науку,  вернее лженауку.  Маркс, Энгельс,  Ленин так много

писали о  вульгарной  буржуазной  политэкономии,  что не стоит  повторяться.

Следует только отметить, что все сказанное ими о вульгаризации науки (или ее

возможности) целиком относится и к экономической науке о социализме.

     Нравятся нам или не нравятся  отдельные  негативные явления в советской

экономике, мы не вправе делать вид, что  их  не существует. Ибо замалчивание

есть  тоже  форма  фальсификации  и  вульгаризации  науки.  Что  же касается

возможной ошибочности той  или иной концепции, той или иной идеи, вывода, то

следует отметить, что одним из важнейших прав и завоеваний человека является

его право на ошибку. Особенно важным  является это право в  области научного

исследования. А если кто-то не согласен  с выводами другого, он имеет полное

право опровергнуть его, но не требовать его запрета, ибо истина рождается  в

споре.

     При   рассмотрении  социальной   структуры  социалистического  общества

полезно сделать исторический экскурс в советское общество, рассмотреть более

подробно   вопрос   о   бюрократии,   о   государственно-бюрократической   и

кооперативной моделях социализма.