Русская история

ВЕЛИКАЯ СТЕПЬ

Тринадцатый век, без сомнения, является наиболее сложным столетием русской

истории. Ни одна другая эпоха не породила исторических мифов больше, нежели

последний век существования Киевской Руси. Тому имеются веские причины:

этногенез Руси, как мы уже говорили, в XII в. вступил в фазу обскурации.

Если бы дело ограничилось ненарушенным развитием этнической системы, то мы

в данном случае фиксировали бы лишь грозное нарастание разрушительных

тенденций, которые начали проявлять себя уже во второй половине XII в.

Однако этногенез Киевской Руси оказался усложнен этническими контактами с

представителями совершенно иных суперэтносов: Монгольского улуса и

"Христианского мира".

История Западной Европы XIII в. описана даже слишком подробно, чего не

скажешь об истории Монгольского улуса. Однако без экскурса в историю

монголов нам неминуемо останутся непонятными русские коллизии не только

XIII, но и последующих веков. Потому, оставив на время Европу, перенесемся

далеко на восток и познакомимся с народом, сыгравшим решающую роль в

истории Евразии XIII-XV вв.

Посреди Евразийского континента тянется Великая степь, ограниченная с

севера сибирской тайгой, а с юга - горными системами. Она четко делится

Алтаем, Сауром, Тарбагатаем и западным Тянь-Шанем на две непохожие друг на

друга части. Восточная часть Великой степи называется Внутренней Азией, в

ней расположены Монголия, Джунгария и Восточный Туркестан. От Сибири

Внутреннюю Азию отделяют Саяны и хребты Хамар-Дабан и Яблоневый, от Тибета

- Куньлунь и Нанылань, от Китая - Великая китайская стена, точно

соответствующая границе между сухой степью и субтропиками на севере страны.

Западная часть Великой степи включает не только нынешний Казахстан, но и

степи Причерноморья. В отдельные периоды Великая степь охватывала даже

часть территории Венгрии - так называемую пушту.

С точки зрения географии, вся Великая степь представляет собой единый,

четко очерченный регион, хотя климатические различия двух ее частей весьма

заметны. Атмосферные токи, несущие дождевые или снежные тучи, имеют свои

законы движения. Циклоны с Атлантики доносят влагу только до горного

барьера, отделяющего восточную степь от западной. А над Монголией постоянно

стоит огромный антициклон. Его воздух сух и прозрачен, через него легко

проходят солнечные лучи, нагревающие поверхность земли. Зимой здесь

выпадает мало снега, и травоядные животные могут, разгребая его, добывать

корм - сухую траву. Весной раскаленная почва разогревает нижние слои

воздуха, и те поднимаются вверх. В освободившееся приземное пространство на

севере вторгается сухой воздух из Сибири, а на юге - влажный с Тихого

океана. Этой влаги достаточно, чтобы степь зазеленела и обеспечила копытных

животных кормом на весь год. А там, где сыт скот, процветают и люди. Вот

почему именно на востоке Великой степи сложились благоприятные условия для

создания могучих кочевых держав хуннов, тюрок и монголов.

На западе же степи толщина снежного покрова превышает 30 см. Более того, во

время оттепелей снег часто образует очень прочный наст, и тогда скот гибнет

от бескормицы. В связи с этим скотоводы вынуждены летом гонять скот на

горные пастбища - джейляу, а на зиму - заготавливать сено. Вспомним, что

обитавшие в Причерноморье половцы имели постоянные зимовья и потому

находились в зависимости от древнерусских князей, ибо, скованные в

передвижении, они не могли уклониться от ударов регулярных войск. Поэтому в

западной части Великой степи сложился иной быт людей и иные условия для

обретения степняками независимости, нежели в восточной.

Но в мире нет ничего постоянного. Циклоны и муссоны иногда изменяют

направления своего движения и проходят не над степью, а над тайгой или даже

тундрой. Тогда недостаток влаги расширяет пустыни Гоби и Бет-пак-Дала,

оттесняет растения и животных на север, к Сибири, и на юг, к Китаю. Вслед

за травой, необходимой для скота, и животными, на которых охотятся, уходят

и люди - обитатели Великой степи. Именно в такие эпохи усыхания Великой

степи становились неизбежными контакты кочевников и оседлого населения

Китая,

Китайские хронисты, описывая народы, обитавшие к северу от Китая, в Великой

степи, называли всех степняков одним именем - "татары", подобно тому как

мы, говоря "европейцы", называем этим словом и шведов, и испанцев. Однако

на самом деле этноним "татары" был названием лишь одного из многочисленных

степных племен.

Сами татары делились на три ветви: "белые", "черные" и "дикие". "Белые"

татары - онгуты - жили вдоль границы Великой степи и подчинялись

маньчжурской империи Кинь; они охраняли страну, получая за это плату.

Поэтому у них были шелковые одежды для жен, фарфоровая посуда и другая

иноземная утварь. "Черные" татары занимали открытую степь к северу от

пустыни Гоби и подчинялись своим ханам, презирая "белых" татар, которые

продали свою свободу и независимость за тряпки и чашечки. Сами они пасли

скот, который кормил их и одевал, так как ходили они в одеждах из шкур,

ныне называемых дубленками.

Однако "черные" татары вызывали не меньшее презрение у "диких", занимавших

территории еще севернее. У "диких" татар отсутствовали даже зачатки

государственности, поскольку подчинялись они лишь старшим в роду, а если

подчинение становилось в тягость, младшие всегда могли отделиться.

Хозяйство "диких" татар основывалось на охоте и рыболовстве, так как больше

всего на свете они ценили свою волю. Для девушки из числа "диких" татар

выйти замуж за "черного" татарина, который будет заставлять ее доить коров

или пасти овец, считалось унизительным наказанием.

Как мы видим, у степняков различных племен стереотипы поведения были

разные. Отношение к власти, к родству, к природе - все различало "белых",

"черных" и "диких" татар между собой.

Одним из небольших народов Великой степи были монголы, обитавшие в

пограничье "черных" и "диких" татар, в восточном Забайкалье. Своими

прародителями монголы считали Борте-Чино (Серого Волка) и Алан-Гоа

(Пятнистую Лань). К XI-XII вв. в лесостепных урочищах к северу от реки Онон

обитали несколько монгольских родов, в состав которых вошли окрестные

аборигены.

По рекам Селенге и Толе в центральной части Монголии кочевал народ кераиты.

Кераиты управлялись ханами - уважаемыми людьми, которые получали

соответствующие должности в зависимости от своей популярности в народе.

Жили кераиты не семейными общинами из двух-трех юрт - аилами, а куренями,

когда множество юрт ставилось вместе, окружалось телегами и охранялось

воинами, ибо кераиты боялись нападения. Они, в отличие от соседних народов,

в 1009 г. приняли христианство несторианского толка и с тех пор стали очень

набожным народом.

К западу от кочевий кераитов, в предгорьях Алтая, обитал народ найманы

(монгольское слово "найма" значит "восемь" - именно столько родов имелось в

их племени). Найманы были потомками киданей, вытесненных чжурчженями

(маньчжурами) с прежних становищ. Берега Байкала, к востоку от нынешних

Иркутска и Верхнеудинска, занимало храброе и воинственное племя меркитов, а

в Саяно-Алтае расселились племена ойратов. Все племена Великой степи часто

враждовали между собой, но конфликты носили характер пограничных стычек.

Жизнь кочевников была обеспеченной, но трудной, а главное -

бесперспективной. Все высшие должности можно было занять только по праву

рождения, которое определялось очень сложно, и случалось так, что

двухлетний ребенок получал право стать ханом и иметь звание нойона (князя),

а мудрый старец или могучий богатырь такой возможности не имел. Но так бы и

жили степняки привычной жизнью, проводя ее среди родной природы в

повседневных трудах и стычках с соседями, если бы прошедший по широте

Байкала пассионарный толчок XI в. не вызвал вспышку этногенеза двух

враждовавших народов - монголов и чжурчженей.

Среди степняков уже к концу XI в. стало заметно появление людей с

нетрадиционным поведением. Храбрые молодые люди, способные к активной

деятельности и стремившиеся получить награду за свои подвиги в походах и

войнах, оказывались обделены теми, кто был выше по происхождению, но

значительно уступал им по способностям. И вот эти люди с новыми взглядами

уходили из своих куреней в леса и горы. Жили они или охотой, или кражей

овец и лошадей у своих соседей. Соседи, конечно, устраивали облавы и

истребляли нарушителей традиций, но число людей, покидавших свои становища,

все увеличивалось, и назывались они - "люди длинной воли".

Параллельно монгольскому шел и чжурчженьский пассионарный подъем, приведший

к покорению маньчжурами царства киданей в Северном Китае.

Надо сказать, что монголы и маньчжуры традиционно враждовали, что

проявлялось в форме набегов, открытых столкновений и т.д. Но с ростом

энергетических потенциалов этих народов характер противостояния изменился.

Известно следующее легендарное обоснование ужесточения монголо-маньчжурской

вражды: якобы какой-то гадатель предсказал чжурченьскому Богдо-хану,

императору Северного Китая, что его народ погубят именно кочевники-монголы.

Император решил предупредить усиление монголов и стал ежегодно посылать на

их становища военные отряды, которые истребляли мужчин, хватали женщин и

детей, приводили их в Китай и продавали в рабство. Китайцы покупали

пленников для работы на плантациях. Некоторым монголам удавалось бежать.

Естественно, что они помнили нанесенные им обиды, и "мщение проникло в их

мозг и кровь".

Когда постоянные набеги маньчжуров приняли устрашающий характер, монголы

осознали необходимость объединения. Их племена организовались и избрали

хана. Первый монгольский хан, проявивший себя как значительный государь,

носил имя Хабул. Хабул-хан правил в 30--40-х годах XII в. и сумел

остановить натиск маньчжуров. В то время, когда китайцы, потерпев

сокрушительное поражение от чжурчженей, были вынуждены уступить им большие

территории, монголы разбили чжурчженей и заставили их оттянуть войска от

монгольских рубежей. Однако вскоре после смерти Хабул-хана (1149) племенной

союз монголов распался, так как обыватели, составлявшие большинство, не

мыслили себя подчиненными "людям длинной воли" и оказывали им очень слабую

поддержку. Обыватели предпочитали по-прежнему кочевать: аилами на севере,

где было безопасно, и куренями на юге, где им угрожали татары и чжурчжени.

Маньчжурская империя, напротив, чрезвычайно усилилась в тот период.

Чжурчжени в борьбе со степняками пользовались хитрым и очень жестоким

способом борьбы - они выкрадывали талантливых монгольских вождей и

предавали мучительной смерти: приколачивали гвоздями к деревянному ослу и

выставляли под южное солнце. Человек умирал довольно быстро, но в ужасных

мучениях.

В эти же годы в племени кераитов продолжались разногласия. Законный

наследник по имени Тогрул был выдан врагами его отца меркитам. Отец

высвободил его, но Тогрула схватили татары. Он убежал от татар и взял

принадлежавшую ему власть, но оппозиция в орде кераитов была очень сильна,

потому что могущественные родственники молодого хана, опираясь на свои

курени, всячески мешали объединению. Тогрулу приходилось то и дело убегать

из своей страны. При этом найманы, жившие на самом западе Монголии,

вступили в союз с кераитской оппозицией и с маньчжурами.

Казалось, народы Великой степи никогда не смогут объединить свои силы для

защиты от врага. Будущее степняков представлялось самым мрачным.