Литература |
Великие писатели
Разделы: Классическая литература |
Сколько бы изданий книг Омара Хайяма ни было, какими бы тиражами они ни выходили - всегда его стихи в дефиците. Русский читатель всегда тянулся к его поразительной мудрости, изложенной в изящных четверостишиях. У него можно найти стихи и на трудную минуту в жизни, и на радостную, он - собеседник в раздумьях о смысле жизни, в минуты предельной искренности наедине с самим собой и в минуты веселого застолья с друзьями. Он уводит нас в космические дали и дает насущные житейские советы. Например, такие: Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало. Два важных правила запомни для начала: Ты лучше голодай, чем что попало есть, И лучше будь один, чем вместе с кем попало. Кроме того, Омар Хайям был еще астрономом, выдающимся философом и математиком, в своих трудах он предвосхитил некоторые открытия европейской математики XVII века, которые при его жизни не были востребованы и не нашли практического применения. Хайям написал книгу "Алгебра", которую издали в XIX веке во Франции, специалисты были удивлены математическим прозрениям поэта. Вспомним, что Хайям жил в X веке. Стихи Хайям писал на языке фарси в форме рубай. Именно благодаря ему эта форма стала известна всему миру. Рубай - это афористичное четверостишие, в котором рифмуются первая, вторая и четвертая строки. Иногда рифмуются все четыре строки. Вот пример такого рубай: Я вчера наблюдал, как вращается круг, Как спокойно, не помня чинов и заслуг, Лепит чаши гончар из голов и из рук, Из великих царей и последних пьянчуг. (Перевод здесь и далее Г. Плисецкого) Многих привлекает не только поэтическая прелесть стихов Хайяма, не только мудрость, но и бунтарский дух. Вот один из подстрочников подобного стихотворения. Подстрочник - это дословный перевод стихотворения, без поэтической обработки. Если бы у меня была власть, как у Бога, Я сокрушил бы этот небосвод И заново создал бы другое небо, Чтобы благородный легко достигал желаний сердца. Бунтарски выглядит и частое прославление в стихах вина. Ведь вино запрещено Кораном. Однажды один читатель убеждал меня, что на самом деле Хайям имеет в виду не обычное вино, а вино в некоем философском смысле. Может быть, и в философском тоже, но давайте внимательно прочитаем еще раз: Роза после дождя не просохла еще, Жажда в сердце моем не заглохла еще. Еще рано кабак закрывать, виночерпий, Солнце светит в оконные стекла еще! Под мелодию флейты, звучащей вблизи, В кубок с розовой влагой уста погрузи. Пей, мудрец, и пускай твое сердце ликует, А непьющий святоша - хоть камни грызи. Бросил пить я. Тоска мою душу сосет. Всяк дает мне советы, лекарства несет. Ни одно облегчения мне не приносит - Только полная чарка Хайяма спасет.1 Все-таки главный мотив творчества персидского поэта - радость, любовь, вино тоже входит в этот перечень. Не напрасно же исламское духовенство отрицательно относилось не только к философскому вольнодумству поэта, но и к теме вина. Легенда гласит, что Хайяма запрещено было хоронить на мусульманском кладбище. Милосердный, я кары твоей не боюсь, Славы скверной и скользких путей не боюсь. Знаю: ты обелишь меня в день воскресенья. Черной книги твоей, хоть убей, не боюсь! Замечательную повесть об Омаре Хайяме "Запах шиповника" написал Вардан Варджапетян. В ней одна сцена очень хорошо выражает взгляды поэта на суть жизни: "- Господин, чай уже готов. И твои любимые лепешки с медом. - Помнишь, однажды я тебе сказал, что лучше чая вино... - А лучше вина женщина, а лучше женщины - истина, - смеясь, скороговоркой докончила Зейнаб. - Да, так я сказал тогда. А сегодня, гуляя по саду, понял - все пустое. Все в мире имеет вес и протяженность, объем и время бытия, но нет такой меры вещей - истина То, что вчера казалось доказанным, ныне опровергнуто. То, что сегодня считают ложным, завтра твой брат будет учить в медресе. И не всегда время - судья понятий. Сколько болтовни я слышал о себе! Хайям - доказательство истины, Хайям - скряга, Хайям - бабник. Хайям - пропойца, Хайям - богохульник, Хайям - святой, Хайям - завистник. А я такой, какой есть. - А я, господин? - Ты лучше вина и важнее истины - Давно хочу дать тебе денег, купи золотой браслет с колокольчиком, чтобы я издалека слышал. В этом разговоре поэта и мудреца с возлюбленной отражена поэзия Хайяма в полной мере, ее смысловая, как нынче говорят, доминанта. Вот лицо мое - словно прекрасный тюльпан, Вот мой стройный, как ствол кипарисовый, стан, Одного, сотворенный из праха, не знаю: Для чего этот облик мне скульптором дан ? Если б мне этой жизни причину постичь - Я сумел бы и нашу кончину постичь. То, чего не постиг я, в живых пребывая, Не надеюсь, когда вас покину, постичь. Омар Хайям прежде всего представляет литературу Ирана и Средней Азии. До сих пор о нем пишут "персидский и таджикский поэт". Во времена Хайяма это был огромнейший арабский халифат, включающий и Иран, и нынешнюю Среднюю Азию, и другие территории Многое в жизни поэта было связано с Самаркандом, а похоронен он в Нишапуре, теперь это Иран.
Геннадий Иванов |
СОДЕРЖАНИЕ: «Жизнь и творчество великих писателей»
Смотрите также:
Аристид около 540-467 гг. V до н.э.
Перикл около 490-429 гг. до н.э.
Марк Туллий Цицерон 106-43 гг. до н.э.
Овидий 43 г. до н.э. -18 г. н.э.
Боккаччо как последователь Петрарки
Алексей Константинович Толстой Николай Семёнович Лесков Александр Сергеевич Пушкин Иван Сергеевич Тургенев Николай Васильевич Гоголь Владимир Иванович Даль Антон Павлович Чехов Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин Иван Алексеевич Бунин Сергей Тимофеевич Аксаков Леонид Павлович Сабанеев Исаак Эммануилович Бабель Варлам Тихонович Шаламов Александр Солженицын Сергей Есенин Михаил Булгаков Борис Васильев Артур Конан-Дойл
Розанов: «О писателях и писательстве»
Еще о графе Л. Н. Толстом и его учении о непротивлении злу
На границах поэзии и философии. Стихотворения Владимира Соловьева
М. Ю. Лермонтов (К 60-летию кончины)
«Демон» Лермонтова и его древние родичи
Счастливый обладатель своих способностей
Ив. С. Тургенев (к 20-летию его смерти)
Среди иноязычных (Д. С. Мережковский)
Толстой и Достоевский об искусстве
На закате дней. К 55-летию литературной деятельности Л. Н. Толстого
На закате дней. Л. Толстой и быт
На закате дней. Л. Толстой и интеллигенция
Некрасов в годы нашего ученичества
Автор «Балаганчика» о петербургских Религиозно-философских собраниях
На книжном и литературном рынке (Арцыбашев)
На книжном и литературном рынке (Диккенс)
80-летие рождения гр. Л. Н. Толстого
Великий мир сердца (Нечто о Л. Н. Толстом)
Гений формы (К 100-летию со дня рождения Гоголя)
Мережковский против «Вех» (Последнее Религиозно-философское собрание)
Алексей Степанович Хомяков. К 50-летию со дня кончины его
Одна из замечательных идей Достоевского
В. Г. Белинский (К 100-летию со дня рождения)
Чем нам дорог Достоевский? (К 30-летию со дня его кончины)
Загадочная любовь (Виардо и Тургенев)
Из житейских встреч. К. М. Фофанов
К 20-летию кончины К. Н. Леонтьева
Трагедия механического творчества
Тема и Боккачио, и Сократа (О цензуре)
К 50-летию кончины Аполлона А. Григорьева
Ломоносов. Его личность и судьба
Максим Горький и о чем у него «есть сомнения», а в чем он «глубоко убежден»...
Г-н Н. Я. Абрамович об «Улице современной литературы»
«Святость» и «гений» в историческом творчестве
К кончине Пушкина (По поводу новой книги П. Е. Щеголева «Смерть Пушкина»)
К 25-летию кончины Ив. Алекс. Гончарова
С вершины тысячелетней пирамиды (Размышление о ходе русской литературы)
Апокалиптика русской литературы