История и археология

С. Л. Кузьмин

Ладога и ее округа занимают особое место в ранней истории Северной Руси. Укоренилось мнение о Ладоге, как о своеобразных воротах, контрольно-пропускном пункте на великих водных путях Восточной Европы. Нет сомнения, что с определенного момента Ладога была важным пунктом торговли, местом стоянки судов и перевалки грузов. Однако неясен механизм «контроля» за движением торговых караванов и военных отрядов. Сомнения в возможностях самой Ладоги до начала XI в. осуществлять функции северного стража Руси усиливают факты относительной ее беззащитности, о чем свидетельствуют следы нескольких тотальных пожаров и известия скандинавских саг.

Естественным препятствием на водном пути являются пороги. В нижнем течении Волхова они начинаются примерно в 9 км от Ладожского поселения. Здесь река, пробив известняковую толщу, имеет крутые, местами отвесные берега, достигающие высоты 16—21 м. Пойма фактически отсутствует. Быстрое и сильное течение затрудняет движение вверх по реке. Но главную опасность представляют пороги, скрытые ныне водами Волховской ГЭС. Статистика кораблекрушений прошлого века свидетельствует о гибели в год десятков судов.

Система прохождения порогов и соответствующая организация известны с XIII в. по торговому договору Новгорода с немецкими городами и ярко описаны Адамом Олеарием, проезжавшим пороги в 1634 г. К какому времени относится сложение этой системы можно судить только по данным археологии, определив момент формирования поселенческой агломерации в районе порогов.

Ряд памятников в районе порогов хорошо известен с прошлого века. В 1884 г. Н. Е. Бранденбург предпринял в с. Михаил-Архангел раскопки грандиозной насыпи, предполагая отыскать могилу Олега Вещего. Особое внимание уделялось изучению поселения у д. Новые Дубовики. В 1952 г. его раскопки вела Невская экспедиция под руководством Н. Н. Гуриной, а в 1972 г. исследования продолжил Е. Н. Носов. В 1990 г., в связи со строительством нового автодорожного моста, экспедицией под руководством автора была раскопана 9 метровая 1 сопка.

Однако, систематического изучения памятников в районе порогов и выявления древней системы расселения не проводилось. В 1997 г. в рамках программы «Поселения на порогах», финансировавшейся мэрией г. Волхов, такая попытка была предпринята. Ниже приводятся предварительные результаты. При самом начале порогов, если плыть вверх по течению, на правом берегу Волхова при впадении в него ручья Мельник находилось городище, ныне уничтоженное карьером. К сожалению, точные его размеры и характер укреплений неизвестны. С юга и востока к нему примыкало неукрепленное поселение. Неоднократные обмеры показали, что его площадь превышала 6 га, и, возможно, учитывая разрушение прилегающей территории карьерами и железной дорогой, весьма значительно. Раскопы Н. Н. Гуриной (ок. 100 кв. м.), Е. Н. Носова (170 кв. м.) и С. Л. Кузьмина (100 кв. м.) закладывались по краю карьера, к югу от левого берега высохшего ручья Мельник.

Раскоп 1997 г. подтвердил предположение Е. Н. Носова о том, что данный участок связан с хозяйственно-производственной зоной. Отчетливых следов жилищ, как и в раскопе 1972 г., здесь не обнаружено, зато в изобилии встречены металлические шлаки, крицы, найдены тигель и льячка. Среди индивидуальных находок следует отметить бронзовую бутылко-видную подвеску и медную пряжку с подпрямоугольной рамкой с вогнутыми сторонами. Бутылковидные подвески характерны для финно-угорского населения Волго-Окского междуречья во 2-й пол. 1 тыс. н.э., однако территориально ближайшими находками являются подвески с городища Холопий городок в верховьях Волхова. Здесь они найдены в слое безусловно относящемуся к IX в. Датировка пряжек, аналогичных нашей находке, так же не выходит за рамки IX в. Таким образом, раскопки этого сезона подтвердили нижнюю дату поселения — IX в., возможно, его первая половина. Однако, представленное у некоторых исследователей мнение о прекращении жизни на нем до сер. X в. лишено основания. В подъемном материале встречены фрагменты гончарной керамики X—XI вв.

Особое значение для понимания роли Новых Дубовиков, их места среди памятников Поволховья имеют связанные с ним группы сопок. К северу от поселения находилось 7 сопок. До настоящего времени хорошо сохранилась одна насыпь (17—IV по нумерации В. П. Петренко, используемой нами ниже). Из грабительской ямы в ее вершине происходит лепная урна с кальцинированными костями, среди которых находились салтовский перстень, орнаментированный накосник, цепочка и фрагмент браслета. Севернее ее располагались остатки насыпи 17—III, исследованные в 1997 г.

Насыпь сильно пострадала. С западной стороны ее основной объем рухнул в карьер по разработке плитняка, а остальные полы пострадали от построек деревни. Однако, установлена ее внутренняя структура, реконструированы размеры. Но одно из самых интересных наблюдений сделано под первоначальной насыпью. На материке были открыты следы распашки на древнем поле, а на уровне границы погребенной почвы и насыпи следы ритуальной распашки. Сохранились отпечатки травянистых растений. Учитывая, что под сопкой 17 — II распашка не обнаружена, можно определить границу пахотных полей к северу от поселения. В центре первоначальной насыпи выявлены остатки столба.

Сопка 17 — II сооружалась в три этапа. На первом был вырезан материковый останец высотой до 1 м. Диаметр образовавшейся площадки составил ок. 17 м. В центре ее была сложена куча камней. Затем был насыпан кольцевой валик и заполнено внутреннее пространство им ограниченное. На первом этапе сопка выглядела как курган с плоской вершиной, диаметром около 18 м, высотой 2,5—2,7 м. По основанию была сооружена каменная кладка в один ряд валунов. На втором этапе высота насыпи была доведена до 6,5 м. На ее вершине устроено кольцо из валунов. В нем помещались остатки кремаций, совершенных на стороне. Выявлено не менее 5 погребений. Три находились в лепных урнах, их инвентарь скуден: железные ножи и подчетырехугольная железная пряжка. Вероятно, это мужские захоронения. Инвентарь двух женских погребений напротив богат. Два набора разнообразных бус, разнотипные бронзовые браслеты, трапециевидная подвеска, накосники, височное кольцо с завитком наружу, обрывки цепочки, пронизки-спиральки. На основании инвентаря, в первую очередь наборов бус, погребения можно отнести к 2-й пол. IX-1-й пол. X вв., возможно, уже — рубежом IX — X вв. Радиоуглеродный анализ подтверждает эту дату (определение С. Г. Попова). Окончательный вид сопка приобретает в результате третьей досыпки, достигнув диаметра 28—30 м и высоты 8,7—9,1 м. В центре сопки выявлены остатки столба, прослеженного почти на всю высоту последней досыпки. Поверхность сопки сильно пострадала, но в тех местах, где дерн сохранился, в нем выявлены россыпи кальцинированных костей и фрагменты лепной и гончарной керамики. Еще три сопки находились к югу от поселения. Две крупные насыпи полностью уничтожены, одна, выявленная только в 1997 г., сохранилась. Таким образом, поселение окружало не менее десятка сопок, большинство из них достигало в высоту 7—9 м.

Схожесть инвентаря, деталей технологии строительства и внутренней структуры сопок говорят, по всей видимости, об относительной краткости хронологического инвентаря их возведения. По совокупности данных, он может быть предварительно определен как 2-я пол. IX—1-я 1/3 X в. Вероятно, это время наивысшего расцвета связанного с ними поселения. Южный конец комплекса памятников у д. Новые Дубовики находится у восточного края плотины Волховской ГЭС. На противоположном  берегу   Волхова,  у  другого  западного  края  плотины находится церковь Архангела Михаила. К югу от нее в 1884 г. Н. Е. Бранденбург раскопал огромную сопку, достигавшую 10,5 м высоты, и древнерусский грунтовый могильник XI—XII вв. при ней. Анализ фотографий строительства Волховской ГЭС показал, что останец сопки № 145 (21-1), исследованной Н. Е. Бранденбургом,примыкает с юга к дому Графтио (музей истории г. Волхов). Еще южнее находились две небольшие сопки и замыкала группу большая насыпь 22-1, традиционно связывающаяся с д. Шкурина Горка.

К северу от этой группы сопок выявлено крупное поселение. Лепная и гончарная керамика собраны на площади до 5— 6 га. Разведочные раскопы показали наличие культурного слоя мощностью до 0,5 м. Однако, на вскрытых участках выделить непотревоженные напластования не удалось. Среди находок, относящихся к раннему периоду, следует выделить лезвие боевого топора и предмет типа дьяковского грузика. Нет сомнений в отождествлении открытого поселения с Михайловским погостом писцовых книг, центром Порожской волости. Не исключено, что в X в. в процессе становления системы погостов ключевая роль пункта при начале порогов перешла от поселения у д. Новые Дубовики к Михаило-Архангельскому. Еще южнее на левом берегу Волхова при впадении в него ручья, на стрелке в д. Шкурина Горка расположено небольшое поселение. Из верхних слоев шурфа происходят фрагменты лепной и гончарной XIV—XVI вв. керамики. Это, пожалуй, единственное место откуда просматривается почти весь район порогов.

Немного выше по течению, напротив Шкуриной Горки, так же при впадении ручья, у одного из самых опасных участков порогов расположено поселение известное из писцовых книг как село Петропавлоское. Именно отсюда голштинский путешественник Адам Олеарий, проезжавший в Москву в 1634 г., изобразил прохождение порогов. В районе ныне не существующей церкви Петра и Павла, изображенной на упомянутой гравюре, обнаружен пробитый в известняковой толще коренного берега Волхова спуск к воде. Нет сомнений в его древнем происхождении. Здесь же, до подъема воды в результате строительства ГЭС, находился проходимый летом брод. Жизнь на поселении началась по крайней мере в раннем железном веке. Среди подъемного материала помимо керамики найден нож с горбатой спинкой.

Находки лепной керамики конца 1 тыс. н.э. позволяют говорить, что данное поселение включилось в единую систему расселения вокруг порогов не позднее X в. Его площадь предварительно оценивается в 3—4 га.

По всей вероятности, это далеко не все поселения составлявшие агломерацию, плотно «обложившую» пороги. По крайней мере с середины XIII в. известна жестко регламетированная система обеспечения прохождения порогов, восходящая несомненно к более раннему времени. Пороги служили надежным заслоном для непрошенных гостей с севера. Отвесные двадцатиметровые известняковые берега, стремительное встречное течение, невозможность обходного маневра, наконец, многочисленное, несомненно вооруженное население описанной агломерации лучшим образом заменяли мощную крепость.

Судя по всему, ярл Эйрик захвативший Ладогу в 997 г., либо не смог, либо не рискнул пройти Волховские пороги.