Детский и женский труд на мануфактурах. Социальный состав мануфактурных рабочих

Промышленность и мануфактуры в России начала 18 века

Смотрите также:

Всемирная история

Карамзин: История государства Российского в 12 томах

Ключевский: Полный курс лекций по истории России

Татищев: История Российская

Эпоха Петра 1

Покровский. Русская история с древнейших времён

Иловайский.

Древняя история. Средние века. Новая история

Соловьёв. Учебная книга по Русской истории

История государства и права России

Справочник Хмырова

Правители Руси-России (таблица)

Герберштейн: Записки о Московитских делах

Олеарий: Описание путешествия в Московию

Любавский. ЛЕКЦИИ ПО ДРЕВНЕЙ РУССКОЙ ИСТОРИИ ДО КОНЦА 16 ВЕКА

Социальный состав мануфактурных рабочих по переписи 1737—1738 гг.

Социальный состав «наемщиков» на мануфактурах легкой промышленности был пестрее, чем на заводах, куда по преимуществу шли крестьяне.

Две группы — дети крестьян и посадских — дают наивысшие, причем почти одинаковые проценты в составе мануфактурных рабочих.

Следующая группа — дети солдат. Последние, так же как дети посадских, церковников и разночинцев, являлись наиболее свободным элементом.

Оставаясь без отцов, солдатские сыновья должны были искать себе пропитание. Помещичьи крестьяне — самый несвободный элемент — дают всего 5%, что совершенно естественно: ушедший с паспортом мог работать в течение короткого срока, беспаспортный же уходил обычно дальше, где легче было скрыться.

В огромном большинстве случаев на мануфактуру поступали в детском или юношеском возрасте.

Таблица 13

Возраст при поступлении на мануфактуру

Всего переписано рабочих Из них поступивших в возрасте

до 11 лет 12—14 лет 15—19 лет 20—29 лет 30 и Солее лет неизвестно

6992 1193 824 850 551 297 3277

100 % 32,1 22,2 22,9 14,8 8,0

Дети младшего возраста особенно широко использовались в суконном производстве, на легкой, но чрезвычайно вредной работе — щинанье шерсти.

У одного фабриканта Болотина из 1873 чел. около тысячи было детей до 14 лет включительно. Дети постарше, от 12 до 14 лет, уже работали прядильщиками.

Стал шире применяться на мануфактурах и женский труд, но все же в ограниченных размерах: нз 2992 чел., зарегистрированных переписью конца 1730-х годов, женщин оказалось 587, или 8,4%, не считая поденщиц, которых особенно много бывало па шелковых мануфактурах прп размотке и сучении шелка.

Так, сокращение и вздорожание рабочих рук привели к росту эксплуатации более дешевого женского и детского труда.

Пришлые рабочие в подавляющем большинстве случаев в «сказках» показали, что пришли на мануфактуру «своею волею» или по воле родителей «для пропитания», т. е. под давлением нужды в заработке.

Многие из них еще до поступления на мануфактуру отрывались от места рождения и занятия родителей; переходя с места на место, в течение ряда лет одни питались подаянием, другие «кормились работой» по разным местам

Именно таких рабочих, как уже не связанных с местом рождения и обычно но плативших подушную подать, фабрикант всякими путями стремился закрепить за своим предприятием, пока указ 1730 г. не оформил перехода пришедших «волею», но без паспорта, в вечноотданных на мануфактуру.

Удерживать отходников, уходивших с паспортами, означало нарушать указы правительства и поэтому подвергать себя риску.

Между тем к середине 18 в., вследствие развития оброчной системы, особенно в центральных уездах, именно отходпнкн все больше попадали на мануфактуры, о чем свидетельствовали сами фабриканты.

Так, один нз крупных мануфактуристов Москвы, Тамес, доносил, что у пего работают «временно по пашпортам, покормежным и по ломовым госпоцкпм письмам разных уездов сел и деревень крестьяне и дворовые люди».

Ту же категорию, вероятно, имел в виду вологодский фабрикант Свешников, когда писал, что «ткачи — по большей части люди вольные, жители вологодские, которые вольно работают, а иные приходят вольно и отходят» .

По словам московского фабриканта А. Бабушкина, «к фабрике за отсутствием собственных купленных людей до 1771 г. приходили вольные из договорной платы, работали и сходили по своей воле» .

На практику найма и ухода наемщиков по истечении срока указывал в 1742 г. владелец ценинной мануфактуры Гребенщиков: «И которые у меня имелись для того обучения наемщики, и оные, выучась и отжив по договорам урочные годы, от меня отошли...» . Но уходили и прикрепленные к мануфактурам, нарушая закон.

Так, Мальцев, владелец зеркального и стекольного завода, заведенного еще при Петре I, жаловался, что «из обретающихся при той нашей фабрике мастера и подмастерья, которые в ведомости уже объявлены (т. е. переписаны по указу 1736 г.) и при фабрике разного мастерства против заморского манеру... изучены, отходят самовольно на другие фабрики» или «но своей воле разбродятся врознь» .

Владелец полотняной фабрики в Рыбной слободе Нечаев уход с фабрики своих рабочих (было отдано но указу 1736 г. 200 с лишним человек) объяснял влиянием бурлаков. В своей ведомости он писал: «Токмо но худому тамошней стороны работных людей состоянию не всегда при работе удержать своих фабричников может, ибо от обхождения их с пребывающими у тамошней пристани непрестанно с судов бурлаками великою леностью они повреждены» .

Но дело было как тут, так и в других случаях не в «лености» или «упрямстве» рабочих, а и тяжелых условиях работы, в особо грубых и крепостнических формах эксплуатации, от которых они хотели освободиться, рискуя оказаться без куска хлеба или подвергнуться при поимке тяжелому наказанию.