Справочная литература

Династии Европы

Смотрите также: Монархи Западной Европы

Мученик или тиран?

То обстоятельство, что Людовик XVI умер не своей смертью, а был казнен по приговору революционного трибунала, накладывает отпечаток трагизма на всю его жизнь и деятельность. Это затрудняет их объективную оценку. До настоящего времени высказываются полярные мнения. Для одних, склонных видеть в Людовике XVI невиноубиенного мученика, он был добрым королем, страстно увлекавшимся охотой и всякими ручными поделками особенно слесарными, но вместе с тем обладавшим и обширными научными познаниями, главным образом в области географии. Для других, считающих его казнь заслуженной карой, Людовик XVI был прежде всего тираном, вставшим на пути прогрессивных преобразований, а потому и сброшенным под колеса истории. К счастью, истина не всегда лежит посредине между крайними суждениями, но потому-то и обнаружить ее непросто.

Трудно отрицать, что Людовик XVI не обладал качествами, необходимыми государственному деятелю. Нерешительность и непоследовательность были у него в характере. Стоит ли удивляться, что неудачи преследовали его по пятам. Вынужденный созвать Генеральные штаты, Людовик XVI не нашел с ними общий язык. А когда депутаты третьего сословия объявили себя Национальным собранием и призвали депутатов двух других сословий присоединиться к ним, чтобы выработать конституцию, он решил им помешать. Однако выдержки ему хватило ровно на четыре дня, по прошествии которых он санкционировал деятельность Национального собрания, фактически уступив ему часть своего суверенитета. Итак, начало эры свободы, равенства и братства? Ничего подобного. Под влиянием придворных кругов Людовик XVI снова круто меняет свою политику - отправляет в отставку популярного среди конституционалистов первого министра Неккера и тайно подтягивает войска, подготовляя роспуск Собрания. Эти действия короля спровоцировали восстание в Париже 14 июля 1789 г. Передумав еще раз, Людовик XVI вернул Неккера и в знак примирения с Парижем надел трехцветную революционную кокарду.

Эти события многое объясняют в поведении Людовика XVI. Его ненависть к революций не вызывает сомнений. Однако на открытый разрыв с ней у него никогда не хватало духа. Все, что он ни предпринимал, страдало половинчатостью и не могло приостановить, если не повернуть вспять, процесс перемен, зато еще больше накаляло общественную атмосферу. Когда в очередной раз распространились слухи о готовящемся перевороте, 5-6 октября 1789 г. толпа парижан захватила Версальский дворец и увезла королевскую семью в столицу, поместив ее как бы под гласный надзор народа в Тюильрийский дворец. А нелепая, ибо закончилась неудачей, попытка короля бежать с семьей из Парижа в ночь с 20 на 21 июня 1791 г. стоила Людовику XVI потери свободы и, главное, доверия.

Незадачливость Людовика XVI, его бесконечные колебания и уступчивость не позволили ему стать лидером контрреволюции, хотя он и являлся ее знаменем, впрочем, больше по должности. С первых дней революции самые деятельные и непримиримые роялисты покинули его. Королевский двор, еще летом 1789 г. многолюдный и пышный (он насчитывал до 6 тыс. человек), начал таять. Часть придворных добровольно оставляла свои должности, отправляясь в эмиграцию; других король увольнял под давлением революционных клубов, как это, например, случилось после "дня кинжалов" 28 февраля 1791 г.

В этот день толпы санкюлотов из Сент-Антуанского предместья двинулись по направлению к Венсеннскому замку, где муниципалитет затеял большой ремонт. "С чего бы это? - задавали они друг другу вопрос. - Уж не готовится ли народу новая тюрьма взамен разрушенной Бастилии?" И Венсенский замок подвергается опустошению. Слухи о новых бесчинствах революционных толп мгновенно достигли столицы. Лафайет во главе национальных гвардейцев направился в Венсенн, чтобы навести там порядок.

Тем временем сотни аристократов, вооружившись кинжалами, спрятанными под длинными полами одежды, стекались в Тюильрийский дворец, чтобы взять под защиту короля и его семью, которым снова, по-видимому, грозила опасность. Лафайету без лишнего кровопролития удалось усмирить толпу и арестовать зачинщиков нападения на замок. И тогда конституционная гвардия, несшая службу в Тюильрийском дворце, без разбору начала хватать подозрительных, обыскивать их, отбирая оружие - у кого кинжал или пистолет, кого и обыкновенное сапожное шило, и с позором выталкивать этих "рыцарей кинжала" на улицу под улюлюканье толпы.

Рвались связи Людовика XVI с аристократическим обществом, его способносгь влиять на события становилась более призрачной. А после неудачной попытки бегства он фактически оказался под домашним арестом. Днем и ночью солдаты Национальной гвардии не спускали глаз с членов королевской семьи, сопровождая их даже во внутренние покои.

Роль укротителя революции оказалась Людовику XVI явно не под силу. Но, может быть, уступая неодолимому течению, он мог направить его в более безопасное для себя лично и во всяком случae вболее мирное русло? Некоторые поступки могут дать повод для такого предположения. 14 июля 1790 г. Людовик XVI принес клятву верности революции, внушив многим надежду на ее счастливое завершение. 14 сентября 1791 г. он с такой же легкостью поклялся соблюдать новую конституцию, предоставлявшую ему исполнительную власть (законодательная вручалась Законодательному собранию). Но в то же самое время он должал интриговать против революции, ведя секретную переписку с европейскими дворами и руководителями контрреволюционной эмиграции. Увидев в развязывании внешней войны последний шанс на спасение монархии, он стал сознательно подталкивать Францию к конфликту с европейскими державами.

Легко понять причины ненависти Людовика XVI к революции: гордыня Капетинга, не желавшего поступиться вековыми правами и привилегиями, и отвращение к черни, все больше задававшей тон не только на улицах Парижа, но и во дворце, и просто человеческий страх перед грубой силой толпы служили непреодолимым препятствием его примирению с ней. Но даже если предположить, что Людовик XVI был искренен в своем согласии сотрудничать с революцией, то и тогда вероятность благополучного исхода его правления в качестве конституционного монарха представляется ничтожной. Лювику XVI, подхваченному потоком событий, не оставалось ничего другого, как нестись вниз по течению в надежде прибиться к спасительному берегу.

Став конституционным монархом, Людовик XVI получил своеобразную передышку. Он вновь пользовался властью и относительной свободой действий. О его престиже заботилось Законодательное собрание, определившее цивильный лист в размере 33 млн ливров, что даже превышало бюджет королевского двора в 1788 г. (31,65 млн ливров). В апреле 1792 г. началась наконец война, которая в соответствии с надеждами роялистов и самого короля и обернулась серией поражений французских войск.

От Людовика XVI в его опасной политической игре требовалось одно - терпение и осторожность. И вдруг 13 июня 1792 г. он, воспользовавшись правом вето, отменил принятые Собранием санкции против священников, отказавшихся присягнуть на лояльность властям. Разразился политический кризис, болезненно отозвавшийся на настроении народных низов. 20 июня в Тюильрийский дворец ворвались рассерженные санкюлоты, кричавшие "Долой г-на Вето!" Практически беззащитный, Людовик XVI сумел успокоить разгоряченных людей, надев фригийский колпак и выпив вместе с ними за здоровье нации". Но остатки доверия к себе со стороны улицы он потерял окончательно.

И когда пришло известие о манифесте герцога Брауншвейгского, командующего армиями противника, который угрожал парижанам карами, если они допустят какой-либо вред королевской семье, реакция последовала немедленно. В ночь с 9 на 10 августа вооруженные отряды снова захватили Тюильрийский дворец. Людовику XVI не оставалось ничего другого, как вместе с семьей укрыться в здании Законодательного собрания. Это его и спасло - дворец вскоре подвергся разгрому, в ходе которого погибли многие из его защитников и обитателей. Три дня королевская семья находилась под защитой Законодательного собрания, пока не было принято решение об отстранении Людовика XVI от власти и переводе с семьей в башню Тампль, бывшее владение ордена тамплиеров, уже на положении узников.

Драматическую перемену в своей судьбе члены королевской семьи внешне перенесли хладнокровно. В башне Тампль их оказалось пятеро - король, королева, их дети Луи Шарль и Мария Тереза, сестра короля Елизавета, не считая любимого камердинера короля Клери и собаки Коко. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, они старались занять себя кто как мог. Елизавета штопала одежду, король и королева занимались образованием детей, играли с ними в кегли. Однако удары сыпались один за другим.

20 сентября 1792 г. новоизбранный Национальный конвент упразднил монархию. Бывший король номинально стал обыкновенным "гражданином Луи Капетом". На основании документов, свидетельствовавших о незаконных связях Людовика XVI с эмиграцией, которые были найдены в Тюильрийском дворце, его обвинили в государственной измене. Процесс над ним начался в Конвенте 20 декабря 1792 г. Уже в середине января следующего года ему был вынесен смертный приговор. Трижды он ставился на голосование, и каждый раз депутаты подтверждали свой вердикт, хотя в одном случае большинством в единственный голос.

21 января 1793 г. Людовик взошел на эшафот, сооруженный на площади Революции (нынешняя площадь Согласия). До последнего мгновения он сохранял достоинство и самообладание, которых так не хватало ему в политической деятельности. Перед самой смертью он, обращаясь к собравшейся вокруг толпе, воскликнул: "Французы! Я умираю безвинно и молю Бога, чтобы моя кровь не пала на мой народ".