Затерянные города Южной Америки

Г. Уилкинс

Глава 6.   ПУТЬ К ПРИЗРАКУ АТЛАНТИДЫ

“Как выше, так ниже. Что было когда-то, будет вновь”.

В древних таинственных обрядах эти слова шептали на ухо неофита. Уста к уху, тихим голосом, будто масоны, хранящие тайны своих ритуалов. Каждые полстолетия эти слова вдруг начинают будоражить умы, когда волею великого бога Случая, или Цайт Гайста — духа времени, или Центрального Солнца Космоса — назовите, как вам хочется — хоть малейший лучик света проникает сквозь плотную пелену тайны, окутывающую историю Южной (равно как Центральной и Северной) Америки.

Кто они, загадочные создатели могильников, чьи останки находят в Огайо? Какое отношение они имели к расам, мигрировавшим из древней Атлантиды? Что знали они о древнем мире каменного века, о культуре, не способной добыть никакого металла, кроме меди?

В 1827 году один из могильников этого загадочного народа изучал доктор Уильям Миллз из Колумбийского университета, в Огайо. Тысячи подобных могильников разбросаны по всему этому штату и в долине Миссисипи. Как известно, древний центральноамериканский могильник служил основанием пирамидообразного храма, который воздвигался сверху. Там (чаще всего на нижнем уровне, как в курганах каменного века в Британии) хоронили выдающихся людей — вождей или шаманов. Потом эти постройки засыпались землей (в Британии, как известно, землю часто насыпали вокруг и сверху дольмена, оставляя потайной вход — туннель, который явно предназначался не для грабителей могил, а для каких-то неизвестных целей).

Американские создатели могильников великолепно обрабатывали медь, добывали много жемчуга, ткали прекрасные ткани и делали художественные изделия из кости, камня и раковин. Железа же в их могильниках не было обнаружено вовсе.

Этот народ не знал гончарного круга, однако в его древних могильниках найдены сосуды такой красоты и симметрии, что невооруженным глазом нельзя найти в них ни одного изъяна. Иногда усопших кремировали, иногда нет. В 1927 году в одном из могильников в Огайо были найдены пять “вождей”, покоящихся на ложах из жемчуга и покрытых изысканно вытканными материями, украшенными с большим художественным вкусом. По некоторым из скелетов видно, что эти люди страдали от туберкулеза и других “современных” заболеваний... Напомню, между прочим, что некоторые из этих могильников были больше, чем древнеегипетские пирамиды. Подобно создателям петроглифов, о которых мы вскоре будем говорить, племена “строителей могильников”, кочуя по тихоокеанскому побережью, забредали далеко на юг — в Мексику, Центральную Америку и — через перешеек — в Южную Америку.

Попав в район современного Мехико-Сити, они основали там поселение. Они лепили глиняную посуду и добывали зерно из дикорастущих злаков. Отсюда их культура распространялась на север и на юг, и со временем проникла в Иллинойс, Огайо и долину Миссисипи. Только в одном округе Огайо — в Фултоне — находится около 1600 могильников. В более древних террасных могильниках телам покойников придавалась скрюченная поза. В могильниках на обрывах (более поздних, поскольку находятся в верхних слоях, и керамика, найденная в них, другого типа) — скелеты полностью выпрямлены.

Гумбольдт отмечал, что в XX веке жители этого дикого региона не пользовались никакими резцами, зубилами и вообще металлическими инструментами. Поэтому можно предположить, что наскальные надписи были высечены до или сразу после Великой катастрофы, погубившей культуру высокоразвитой расы древней Бразилии и бассейна Амазонки-Мараньона. Как я уже говорил в этой книге, вероятно, огромные аэролиты и вулканическая деятельность со смещениями земной коры и были причиной “потоков огня и воды, обрушившихся на Землю”, о чем сообщают древние доацтекские священные книги и предания. Осмелюсь предположить, что, может быть, самые примитивные из иероглифов, какие может нацарапать человек с детским уровнем сознания, были написаны на скалах пальцами после “времени великих вод”, именно так, как карибы рассказывали Гумбольдту. Надписи, сделанные до того, как произошел этот ужасный катаклизм (так драматически описанный в майяиских “библиях”, таких, как “Пополь Вух”), являются, очевидно, работой совсем другого народа, с другой культурой. Завесу над этой тайной может поднять лишь время.

В 1820 году Гумбольдт писал:

“Ландшафт Южной Америки между 2 и 4 градусами северной широты представляет собой огромную равнину, которую пересекает пять рек: Ориноко, Атабаско, Риу-Негро и Касикьяре. На их берегах есть гранитные скалы, покрытые символическими изображениями. Среди них встречаются колоссальные фигуры крокодилов, тигров, знаки Солнца и Луны, изображения домов и домашней утвари. В настоящее время этот район (площадью около 500 кв. миль) полностью лишен населения. Племена же, обитающие по соседству, ведут чрезвычайно убогий, кочевой образ жизни и не умеют рисовать иероглифы. В Южной Америке пояс скал, покрытых такими символическими рисунками, тянется от Ринупури, Эссекибо и Пакариама до берегов Ориноко и Япуры на протяжении более чем 8 градусов широты. Все эти наскальные рисунки принадлежат разным эпохам, а сэр Роберт Шомбургк даже видел на Риу-Негро изображение испанского корабля, сделанное, конечно, не ранее XVI века, и это в дикой стране с примитивной культурой”.

Такие наскальные письмена встречаются и севернее обрывистых берегов Шингу, на восточной, бразильской стороне Мату Гросу, в плоскогорьях современной Колумбии и южнее, в Мараньяне, Сеаре и Параибе, в тех самых землях, которые, как я уже показывал, были зонами активного влияния (если не владычества) великой белой расы атлантической Бразилии допотопной эпохи. Все эти надписи имеют одну особенность — они высече-пы на высоких скалах, в мрачных, труднодоступных каньонах. До сих пор палеонтологи считают нерешенным попрос — обитал ли человек в Бразилии во времена гигантских вымерших млекопитающих. Однако именно человеческие кости находят вперемешку с костями этих гигантов в Бразилии и других южноамериканских регионах.

На Риу-Негру есть много наскальных рисунков. Два из них заслуживают особого внимания. Они изображают высоких людей архаического типа в длинных одеждах. Одна рука вытянута, другая сжимает длинный посох пли жезл. Прически напоминают вытянутый нимб. Похожие фигуры найдены также в районе Верхнего Ориноко. Честно говоря, .они напоминают рисунки ребенка пли человека с детским разумом. Однако, судя по их чертам, можно предположить, что примитивный художник срисовывал их с других картин, памятников мертвой цивилизации, намного более высокоразвитой, чем его собственная. А может, он запечатлел воспоминания своих предков, бывших какими-нибудь рабами... Шомбургк писал Гумбольдту, что видел колоссальные человеческие фигуры на скале в Тимери (местечко в Нидерландской Гвиане (Суринам) и вблизи больших водопадов в верховьях Рио-Корентин, на границе Суринама и Гайаны (Британской Гвианы). Эти фигуры были выполнены намного более старательно, чем любые другие, найденные в Гвиане...

“Эти фигуры, по-видимому, изображали людей, размером около 17 футов... Особенно замечательны их прически. Они окружают голову, расходясь особенно широко по бокам, и напоминают нимбы, с какими обычно изображают святых. Я зарисовал эти фигуры, и надеюсь, что публика скоро сможет их увидеть... в Гиуини (Северная Гайана) я видел другие, более грубые изображения. Общая площадь территории, на которой ветре-чаются наскальные рисунки, — около 192 тысяч квадратных миль”.

Интересно, что подобные прически или головные уборы также встречаются среди руин, вероятно, древнейших в мире архитектурных сооружений — в Тиауанако, а также на скалах в горах Сайта-Марта в Колумбии. Роберт Каннингхэм Грэхэм, “эль Гран Кабальеро”, видел такие наскальные рисунки в Мексике, на большой высоте, хотя он и не указывал, были ли у этих людей странные прически. Его работе помешали апачи, которые, как он пишет, “угрожали здоровью археолога”.

Какие “гомеры” могли написать эту зашифрованную в наскальных рисунках “Одиссею”? Наверное, не один народ трудился над ними, потому что, как я уже говорил, картины сильно отличаются по типу и по мастерству исполнения. Некоторые из них могут быть намного старше, чем другие. Каннингхэм Грэхэм выдвигал шутливое предположение, что дон Госалес Хименес де Ке-сада, завоеватель Колумбии, будучи законоведом, мог считать, что надписи и рисунки, высеченные на скале над горным потоком в Ла-Пенья Техада, были своеобразными “индейскими нотариальными актами”.

А может, эти знаки были “маршрутными картами”, которые оставляло за собой бродячее племя древних южноамериканских “цыган”, чтобы идущие следом за ним знали, каким путем шли пионеры. Или, быть может, этим художникам случалось натыкаться на мертвые каменные города, разбитые ударами молнии и землетрясениями в стародавние времена? И увиденное там так потрясло их воображение, что они копировали иероглифы или силлабические знаки, срисовывали изображения колоссальных человеческих фигур, а потом воспроизводили их по ходу своих странствий, бесконечных странствий неизвестно куда. А что если создатели наскальных рисунков были беженцами с затонувшей земли — Атлантиды?

Так или иначе, но они высекали на высоких каменных лбах утесов послания будущему. На заре мира или в сгущавшихся сумерках космической катастрофы эти люди знали, что век их короток на Земле, и что спустя тысячелетия после того, как погибнет их цивилизация, начнется новая эпоха, которую жрецы Древнего Индостана именовали “Ночью Брахмы”. Жизнь прекратится и остановится движение, или, как выразился бы современный физик, возрастет энтропия, тепловая энергия погасших звезд рассеется в пространстве. Солнечная система перестанет вращаться вокруг своего огненного центра, и сам Космос уснет до следующего   рассвета...

Как бы фантастично это ни звучало, и являются или нет многие из широко распространенных американских наскальных рисунков всего лишь немыми памятниками минувшего Солнечного века, ознаменованного наводнениями, разрушениями и бесследным уничтожением великих цивилизаций, нужно признать, что петроглифы и фигуры Южной Америки более совершенны по исполнению, чем североамериканские. Хотя и тут и там эти знаки до странности напоминают финикийские, семитские или азиатские, они могут и не быть делом рук этих древних кочевых народов Европы и Азии (представителей которых когда-либо заносило в Америку), как пытаются доказать нам некоторые американские и бразильские ученые.

В настоящее время мы больше знаем о направлениях миграции из Северной Америки в Южную, чем о значении или хотя бы употреблении некоторых из этих петроглифов. Один из таких маршрутов начинается в Селило, что на реке Колумбия в Орегоне. Следы петроглифов пересекают Скалистые горы и ведут в Неваду и Нью-Мехико, теряясь южнее Перу (на скалах которого тоже встречаются похожие знаки). Не исключено, что миграция шла двумя основными потоками: восточным, от берегов Миссисипи, и западным, от берегов Колумбии (штат Орегон) к Рио-Укаили в Андах.

Нужно вспомнить, что за тысячи лет до Менеса древние египтяне высекали на скалах и монументах прекрасные иероглифы и прокладывали каналы. Так же и древ-неамериканские народы, искусные камнерезы, построили 12 миль каналов (по крайней мере, столько было найдено) и оросили от 90 до 150 тысяч акров земли на западе Северной Америки. Некоторые американские археологи считают, что этим занималось племя шошо-нов, “корзинщиков”, намного более древнее, чем горцы, попавшие в нагорья Центральной Америки с дальнего запада.

В процессе изучения петроглифов создается общее впечатление, что вырезавшие их художники могли иметь связи с некой древней американской цивилизацией, которые сохранялись еще долгое время после того, как эта развитая цивилизация пришла в упадок. Потому что среди бессмысленных штрихов на скалах попадаются замечательные изображения змей и животных и знаки, напоминающие буквы и иероглифы древней Финикии и

Египта. Однако эти знаки, вероятно, попали сюда не из Египта и не были занесены путешественниками-финикийцами, но из того же источника, откуда заимствовали их эти древние народы: с Рутаса, великого исчезнувшего континента Тихого океана (оттуда также появились и знаки древнего санскрита), или с континента северных районов Атлантического океана, названного греками времен Платона Атлантидой.

В ущельях Ориноко и Амазонки и в горах Мексики такие знаки чаще всего находятся высоко на неприступных скалах, там, где под гладкими и крутыми обрывами бегут быстрые потоки...

Художники, изобразившие эти фигуры, принадлежали к разным расам. Часть из них, вероятно, действительно попала в Америку из Азии, перебравшись через Берингов пролив или по Алеутским островам. Другие могли явиться из Лемурии по давно исчезнувшей в Тихом океане перемычке. Однако возможно, что именно переселенцы из Атлантиды, проделав тысячелетний путь, попали на Американский континент через Европу и Азию, и в то же время другие атланты колонизировали Южную Америку с востока.

Моя теория ничем не хуже общепринятых и популярных. Ведь ни одна из них не запечатлена на вулканическом базальте так же четко, как петроглифы Америки или Северной Азии!

В Перу есть много загадочных наскальных изображений, и во многих случаях они намного древнее, чем империя инков. Одни из таких рисунков нашел перуанский историк фон Уди в очень древнем поселении неизвестной расы, приблизительно в лиге от Уари, в Перу.

Эти рисунки из Уари напоминают стенографические значки; но три из них заслуживают особого внимания. Один похож на изображение большой бегущей птицы, вроде страуса. А ведь в наше время эта птица в Южной Америке не водится. Другой значок похож на человека в короткой тунике и с голыми ногами, напоминающего существа, описанные Уэллсом в романах о далеком будущем. Третье изображение напоминает голову лошади, хотя считается, что в Америке ни одного вида этих животных не было известно вплоть до появления там низкорослых лошадок конкистадоров.

В Салуааку, в Перу, на территории,    которая,    насколько это известно, никогда не завоевывалась инками (она находится примерно в 190 милях к востоку от Куско, за пределами границ древней перуанской империи), были найдены изображения иного рода, относящиеся к какой-то дойнкской культуре. Эти надписи из Салуааку — крепкий орешек для археолога. Ни один из этих знаков не разгадан, хотя есть огромное искушение назвать их просто ритуальными значками или пиктограммами, нацарапанными от нечего делать каким-нибудь первобытным джентльменом, наподобие того юнца, что вырезает имя своей подружки на новых воротах. Неосторожно было бы назвать их просто традиционными или бессмысленными, потому что в двух рядах один знак повторяется трижды, а три другие — дважды.

Третье же открытие — наиболее замечательное из всех. Это гранитный камень, найденный сеньором Мари-ано де Риверо-и-Устарисом в восьми лигах от Арекипы, среди руин неизвестного возраста и происхождения (несомненно, не инкского). На этой глыбе гранита высечены весьма любопытные фигуры. Знак, напоминающий булку с крестом (какие едят в Англии в великую пятницу) — похож по форме и, возможно, по значению, на знак загадочного бога Солнца Ваала, или Бахуса, или на финикийскую букву “тет”. Что же касается примитивно изображенного господина, стоящего на спине огромной птицы, с лучами, исходящими из короны на голове и из кончиков пальцев, то можно только гадать, были ли у него какие-нибудь представления об электричестве, электромагнитном лечении или об авиации.

Здесь уместно задать вопрос: до каких же пор американские археологи и их британские коллеги будут упорствовать в абсурдном и ненаучном утверждении, что в инкском Перу никогда не было ""никакой формы письменности. Как будто все, что они находили, — это примитивное узелковое Письмо кипу, известное еще конкистадорам и ранним составителям хроник и напоминавшее одну из средневековых систем: деревянные дощечки, которыми пользовались секретари и счетоводы в королевских скрипториумах (помещениях для переписки рукописей или в примитивных государственных учреждениях) в Англии.

Это кипу представляло собой систему цветных узелков, которая использовалась как мнемоническое вспомогательное средство. Но у ранних инков действительно была письменность, и намного более древняя, чем кипу.

Инки утратили ее, когда безумный и суеверный тиран империи инков, заставивший ученых писцов амаутас перейти на систему кипу. Фернандо Монтесинос, чей заслуживающий доверия труд “Memorias Antodas Histo-riales del Peru” (большей частью скопированный с ценнейшей и, увы, утерянной рукописи “Vocabulario Histo-rico del Peru”, принадлежавшей перу ученого иезуита Бласа Валеры, сына перуанки и солдата-конкистадора), писал, как .это произошло (Блас Валера узнал это от перуанских жрецов и знати вскоре после завоевания Перу).

В правление Инки Уанакауи, “как говорили амаутас, или ученые писцы, из уст в уста передававшие предания о событиях тех времен, у инков были буквы, и мудрецы из касты амаутас учили людей чтению и письму. Насколько мне удалось узнать, писали они на высушенных банановых листьях. Между прочим, когда у дона Альфонсо де Эркилы кончилась бумага в Чили, один индеец посоветовал ему воспользоваться банановыми листьями, на коих он и написал большую часть своей поэмы “Араукана”. Древние инки писали также на камнях. Один испанец нашел в трех лигах от Вуаманги камень, покрытый надписями. В надежде, что это — записка о местонахождении узка (“гробница” или “могила” на языке кечуа), он сохранил этот камень. Эти буквы были утрачены перуанцами вследствие событий, происшедших во времена Инки Пачакути Шестого”.

Монтесинос, следуя утерянному труду Бласа Валеры, сообщал далее, что это был 78-й правитель инков. Он приносил обильные жертвы, чтобы угодить Ильятиси (Геродотов Алилат, бог грома и молнии), который ассоциируется с ВираЙочей, человеком в черном из атлантической Бразилии, 'который исполнял ту же культурную миссию в Древнем Перу, что и Кецалькоатль, его собрат, в Древней Мексике. Один жрец сказал Инке Тупаку Каури Пачакути — так звучало полное имя этого вождя—• что буквы могут быть причиной мора и бедствий, и что никто не должен пользоваться ими и вспоминать их с того времени и впредь, иначе быть большой беде.

“И вот (около 300 г. н. э.) Инка пригрозил смертью всякому, кто будет писать буквы или торговать письменным материалом — пергаментом или древесными листьями. Никому не дозволялось употреблять какие-либо буквы. И когда, позднее, один ученый из амаутас придумал несколько своих букв, его сожгли заживо. И с С тех пор стали пользоваться только   связками   узелков кипу”.

Тем не менее мор, равно как и землетрясения, и наводнения, случался так же регулярно и после того, как этот Инка-реакционер повернул назад стрелки часов перуанской культуры.

Послания, написанные такими буквами или иероглифами, доставляла “правительственная почта” древней империи инков. Один из инков, Инти Капак, устроил на андских тропах “почтовые дома”. Гонцы, или “часкис”, преодолевали пешком — то есть бегом — 12—14 (длинных, кастильских) лиг в день — несомненный рекорд скорости и расстояния, вряд ли повторенный еще где-либо и когда-либо! Добегая до очередного “почтового дома”, один гонец передавал свернутые листья другому, и так послание путешествовало из столицы к какому-нибудь провинциальному правителю. После же того, как использование букв было запрещено, гонцам пришлось заучивать послания наизусть.

Между прочим, именно Блас Валера составил список правителей инков начиная аж с 1220 г. до н. э. А мистер Айнсворт Мине еще утверждает, что в те, “слишком далекие от нас времена, Южная Америка была дикой, необитаемой землей”.

Развивая свою теорию, господин Мине забрел в какие-то ненаучные дебри, далекие от современной археологии. Как доказывает вся эта книга, Древняя Бразилия была высокоцивилизованной страной и за тысячи лет до 1220 г. до н. э. Конечно, к тому времени династия инков в Куско могла еще не достигнуть всей своей имперской мощи. Бартоломе де ла Касас (бывший в Перу в 1532 г.) писал, что в то время в Андах правили династии вождей. К тому же информаторы Бласа Валеры из числа перуанских жрецов и потомков/древнего благо-Сродного класса амуатас, отнюдь не были ни глупцами, ни лжецами.

Давайте обратим внимание на важность того, что эти люди передали Бласу Валере. Айар, Манко и Пируа, имена правителей перуанских инков, не имеют никакого значения на кечуа, языке древнего Перу. Пируа, имя вождей первой династии Инков, — это искаженное Вира, слово, означавшее “солнце”, как и в атлантических землях Древней Бразилии. Блас Валера сообщает, что это был устаревший термин, означавший “кладезь творений”. Айар — это имя четырех братьев из мифа Паккари-Тампу, вышедших из пещерного города в высокогорьях Анд, которые основали древнюю империю Перу. Но что же было в Андах до того, как там расцвела эта мощная империя? Ответ вновь дают “счастливые случаи”.

В 1929 году с мистером Лоренсом Грисвольдом, американским путешественником (тем самым, который привез знаменитых драконов острова    Комодо в нью-йоркский зоопарк из “затерянного мира” голландской Вест-Индии)  произошло романтическое    приключение.    Оно дало наглядное представление о далеком прошлом Южной Америки и хоть немного приподняло покров тайны, окутывающей эту древнейшую землю.    Грисвольда   захватили в плен индейцы племени   шуара (родственное пользующемуся дурной славой племени хивата — “охотников за головами”). Путешественник был где-то в верховьях Рио-Хуара, притока Амазонки, когда его поймали; и оттуда племя отправило его на восток, к подножиям Анд. Там он однажды охотился на пекари. Пройдя по ложу пересохшего ручья, он вдруг увидел выступающее из холма основание какого-то древнего здания. Раз-гребя землю, он увидел тщательно пригнанную каменную   кладку,   идущую в глубь и вверх  холма.   Внутри холма скрывалось два пирамидальных   сооружения    и подковообразный амфитеатр!  Его разомкнутые крылья находились на расстоянии 30 футов от пирамид.   Грис-вольд подумал, что это мог бы быть “Тиауанако V тысячелетия до н. э.” Унта — старейшина племени, державшего его в плену, сказал, что эти древние   здания   построили    “предки   шуара”.   Он   рассказал,  что    много, много лет назад шуара   были   большими   бородатыми людьми, подобными богам, и только после   потопа они стали похожи на обезьян, и это произошло из-за их допотопных грехов. “Эти боги    были    такие же высокие, как ты, — говорил старый унта, — и рыжеволосые. Ведь это твоя рыжая борода спасла тебе жизнь. Поймав тебя, мы решили, что ты можешь быть одним из тех древних людей, которые построили этот древний город под холмом”. Впоследствии унта разрешил Грисвольду уйти и даже предоставил ему охрану и сопровождение его ближайшего амазонского форта. Оттуда он вскоре отправился в Нью-Йорк, чтобы захватить с собой одного американского археолога и вернуться к этим руинам, чтобы изучить их. Хотя мистер Грисвольд, по всей вероятности, ничего не знал о приключениях бандейристас в мертвом городе в 1750 г., этот, возможно, тоже встречался им в их далеких странствиях.

Фосетт писал, что встречал одно племя — он не указывал, где именно, но, скорее всего, в Бразилии, — которое знало названия всех планет, за исключением Нептуна. Это заставляет предположить, что астрономы некой древней цивилизованной расы (крохотные элементы культуры которой передались предкам нынешних племен) не открыли эту планету, что свидетельствует о ее поразительной древности. В наше время эта планета на самой внешней орбите Солнечной системы, и из-за того, что она так далека, даже современным астрономам известно о ней немного. Нептун не был известен ни в Вавилоне, ни в каком другом, еще более древнем мире. Однако в 1836 году лейтенант У. Смит столкнулся с племенем сенсис, обитавшим на Рио-Укайли, притоке Амазонки в Северном Перу. Эти индейцы в самом деле знали названия Юпитера, Марса и десятки созвездий. Это были не более чем дикари, но, опять-таки, у них издревле сохранились кое-какие фрагменты культуры исчезнувшей белой южноамериканской цивилизации атлантов. В VIII веке в пампасах Рио-Сакраменто брат Нарсис-сус Хилбар, миссионер-францисканец, встретил старика, сидевшего в тени дерева и читавшего рукопись, написанную на банановых листьях. Страницы были покрыты прекрасными, сочными цветными картинками с отдельными иероглифами и изображениями людей и животных. Ранее, в том же веке, другой миссионер обнаружил у индейцев паньос в долине Рио-Уаллагу подобные же рукописи на банановых листьях. Хуан де Лусеро писал, что индейцы сказали ему, что в этих рукописях содержится “история событий, происходивших во времена их предков”.

Когда брат Нарсиссус Хилбар вернулся в Лиму, он встретился с бароном Александром фон Гумбольдтом, который путешествовал по Перу около 1820 года. Монах рассказал барону одну очень любопытную историю.

Вот что писал сам фон Гумбольдт:

“Будучи в Лиме, я узнал об одном чрезвычайно интересном факте. Брат Нарсиссус Хилбар, хорошо известный своей отвагой и духом исследователя, побывал среди независимых индейцев племени паньос, живущих на берегу Рио-Укайли, немного севернее того места, где Рио-Сераяку впадает в Мараньон (Амазонку) в пампасах Восточного Перу. Он нашел там несколько рукописных книг, с рисунками. Каждый лист был около 11,75 дюйма (40 см) в длину и 7,75 дюйма (20 см) в ширину. Все листы были скреплены вместе при помощи колючек агавы, имели нечто вроде переплета из более толстых листьев, покрытых довольно хорошей хлопковой тканью. В поселке паньос Хилбар увидел старика, сидевшего под пальмой в окружении нескольких молодых людей и разъяснявшего им содержание этих книг. Поначалу дикари не хотели подпускать белого человека к своему учителю и сказали монаху, что в изображениях этой книги скрываются вещи, которых не должен знать ни один чужак. С превеликими трудностями Хилбар раздобыл одну из этих книг, которую впоследствии отправил в Лиму, П. Киснеросу, ученому, составителю периодического издания “El Mercuric Peruano”, для изучения.

Я знаю нескольких людей, видевших эту книгу индейцев паньос, каждая из страниц которой покрыта рисунками. Там были изображения людей и животных, а также большое количество отдельных рядов фигур, вероятно, иероглифов. Они были выведены с восхитительной стройностью и соразмерностью. Особенно поражала яркость и живость красок. Но, поскольку никто не видел ни одной ацтекской рукописи, невозможно оценить степень родства или различия стиля рисунков, найденных на расстоянии 800 лиг друг от друга. Киснерос собирался поместить эту книгу в монастырь-миссию в Окупе, но то ли человек, которому доверили книгу, потерял ее, перебираясь через горы, то ли ее тайно отправили в Европу — в общем, ясно только то, что она так и не попала к месту назначения. Несколько раз предпринимались попытки разыскать ее — но тщетно! И слишком поздно пришло сожаление, что с книги не была снята копия... Этот миссионер, Нарсиссус Хилбер, с которым я близко познакомился в Лиме, обещал мне достать еще один такой сборник картинок у индейцев паньос. Он видел у них несколько подобных книг, а сами индейцы говорили, что эти рукописи достались им от отцов. Похоже, что толкование этих рисунков зиждется на одном древнем предании, которое сохранилось в некоторых семьях из поколения в поколение.

Хилбар попросил индейцев минос (или маноа), которые были его переводчиками, растолковать ему эти изображения. Индейцы считали, что в этих картинках были отражены древние войны с соседними племенами и путешествия”.

Далее Гумбольдт добавляет, что иддейцы паньос были дикарями, живущими в диких непролазных джунглях, и, племя было столь малочисленно, что не похоже, чтобы это они создали эти рисунки. В самом деле, подобно древним знакам на гранитных скалах в Ориноко и на равнинах Гвианы, рисунки и рукописи индейцев паньос должны были существовать задолго до того, как предки нынешних племен пришли в этот район перуанской пампасы. Проблема их настоящего происхождения, однако, не могла быть решена в свете знаний, накопленных к 1820 году, да и к 1920 году тоже. Но на основании фактов, собранных мною в Бразилии и подкрепленных тщательным изучением английских, испанских и португальских источников и рукописей, я с уверенностью могу сказать, что эти пальмовые рукописи принадлежали руке исчезнувшей имперской расы Хи-Бразила, колонии великой Атлантиды!

Педро де Гарсия, член ордена Проповедующих Монахов, отмечал своеобразный обычай, появившийся у перуанцев во время испанского завоевания. Они “рисовали картинки, изображающие их грехи, с которыми шли к исповеди, а также изображали каждую из десяти заповедей особым образом и использовали цифры, чтобы подсчитать случаи нарушения этих заповедей. Монах считал, что символические изображения инков были более грубыми и несовершенными, чем ацтекские. Он признавал, что обычно они пользовались кипу, но, что достаточно странно для того века, не мог удержаться от предположения, что братья Десяти Затерянных Племен были посланы в древнее Перу, дабы заставить перуанцев поклоняться Яхве, этому крючконосому мстительному старику, вера в которого, под другими небесами, утверждалась огнем, мечом, мором и волнами “осанна”.

Являлись ли виденные Хилбаром рукописи теми немногими, которым удалось ускользнуть от внимания фанатичного Инки Пачакути Шестого, или то были реликты другой, намного более древней цивилизации? Пока хоть один такой манускрипт не будет явлен свету, этот вопрос останется неразрешенным. Мы не знаем — пока что, однако, подобно автору этой книги, кто-то может иметь свое собственное обоснованное мнение.

Фон Чуди в своей книге “Antiquedades Peruanas” (Вена, 1851 г.) выдвинул предположение о происхождении этих древних племен. Даже   не   осознавая   всей важности своей идеи, он писал:

“Исследования, проведенные среди индейцев племени паньос (живущих в пампасах Сакраменто, на берегу Рио-Укайли), дали основания предполагать, что в их манускриптах говорилось об истории некоего народа, пришедшего с севера или востока в горы Укайли, и о том, что этот народ принес знание письменности, и что он представлял собой остатки какой-то древней цивилизации”.

Доказательств тому, что культура майя проникала так далеко на юг и, через горные цепи Анд, в древнее Перу, нет. Но поскольку фон Чуди ничего не знал о существовании надписей в мертвых городах Бразилии (хотя уже тогда их копии существовали в старой королевской библиотеке и Рио-де-Жанейро), он, естественно, не мог связать эту древнюю цивилизацию с атлантической Бразилией.

Может быть, узнать больше о распространении некоторых из исчезнувших южноамериканских цивилизаций можно в густых и опасных джунглях Республики Гаити и граничащей с ней Доминиканской Республики. В последней, за горами Сантьяго, в регионе, известном ныне даже менее, чем в XV столетии нашей эры, Бартоло-ме Колумб обнаружил странные, довольно глубокие золотодобывающие шахты. Лейденский профессор Георг Харниус, голландец, в своей работе “De Originibus Ame-ricanis” говорил:

“На Гаити существуют удивительные шахты, в которых, как решил Бартоломе Колумб, добывали золото приплывшие туда слуги Соломона. Об этом он писал так; “Я нашел в Эспаньоле пещеру, очень глубокую и очень древнюю, откуда, как говорят, добывал золото сам Соломон. Глубина этой древней пещеры, или штольни— 16 тысяч футов. Есть свидетельства тому, что когда-то на этот остров приезжали люди для добычи металлов. А ведь так во все времена поступали финикийцы, да и те же испанцы. Потому что эти шахты были вырыты не гаитянами, которым вообще незнакомы металлы, шахты и золотые жилы. А свое золото они добывают из рек”.

Бартоломе Колумб, в то время бывший аделантадо (предводителем отряда солдат) Сан-Доминго, предпринял путешествие к этим древним шахтам. В его отряде было несколько шахтеров. Местные жители говорили, что шахты находятся в 60 испанских лигах от города Исабелла. Когда Бартоломе добрался туда, несомненная древность этих разработок поразила его воображение. Он выяснил, что шахты разбросаны по площади более шести квадратных миль. Шахтеры, просеяв землю в нескольких местах этих рудников, утверждали, что обнаружили в почве столь высокое содержание золота, что один рабочий мог бы “за день набрать до шести драхм золота. Было это на пятый день мартовских ид, в 1495 году”, — говорит Петер Мартир. (Поскольку те шахты давно затерялись, позабытые, в непроходимых джунглях, какому-нибудь золотоискателю в доминиканской глуши может улыбнуться удача.)

Мой друг, капитан Джон Крейдж (бывший шефом полиции во время оккупации Гаити) говорил, что один американец — солдат морской пехоты, был единственным известным ему человеком, который побывал вблизи этих золотых рудников.

Петер Мартир, или Педро Мартир де Ангьера, упоминал о древних произведениях искусства, найденных на этом древнем острове пиратов. Сам он скончался в 1526 году в Гранаде, в Испании.

Сент-Мери в своей книге “Description de la partie francaise de St. Dominigue” говорит о камне, найденном в горах Гуанаминто, на Гаити, на котором были высечены странные, неизвестные буквы. Эта находка была сделана в 1787 году. “В этих горах, так же, как и на близлежащих островах, есть огромные рукотворные пещеры (гроты). Они украшены скульптурами, напоминающими азиатские изображения Луны — Каурау, обычно сопровождаемые двумя идолами чемис”, — писал известный американский аббат Брассер де Бурбур.; А 3. Hay, написавший чертовски скучную книжку под названием “История кациков Гаити”, добавлял, что у гаитянских карибов не было преданий, в которых рассказывалось бы о древних шахтерах и строителях этих памятников.

“На этих скалах —этих каменных стенах огромной высоты и протяженности, а то и прямо на земле вырезаны грубые знаки. В далеком прошлом эту страну населяли люди другой расы, носители другой, более развитой культуры. Индейцы же нынешней эпохи, должно быть, только потом пришли на смену этому народу, уничтоженному временем или восстаниями. Но откуда взялось это, прежнее население? Было ли оно коренным? Ученые пока только гадают над этими вопросами, неясными и запутанными”.

Необычные пещеры были также обнаружены конкистадорами в Эспаньоле, или Сан-Доминго. Одна из них, названная Уанабайна, находилась на земле кацика Ма-чинеча и была объектом поклонения местных жителей. Она “была украшена различными рисунками. У входа паломников встречали два разных идола земес (чемис, или земес — это идолы древних Антильских островов)”.~ В 1799—1803 годах француз Мишель-Этьен Декутильу, путешественник и натуралист, автор “Voyages d'un na-turaliste en Gaiti”, нашел похожие гаито-доминиканские пещеры в Дубеде, в горах рядом с Порт-о-Пренс, и в Дубу, у Кап Франсэ.

“Это природные впадины, свет в которые попадает сверху. Внутри находится множество идолов, высеченных из камня, покрытых резьбой и вделанных в скалу. Их формы грубы и причудливы — это жабы с головами на концах лап, чудовищные скрюченные человеческие фигуры, сужающиеся в виде конуса и увенчанные круглым набалдашником, черепахи, змеи и другие животные”.

Мой хороший друг, доктор Прайс-Марс, сенатор и президент историко-географического общества Гаити, любезно предоставил мне копию одной очень интересной брошюры, озаглавленной “История доколумбовского Гаити” и изданной гаитянскими авторитетами во время третьего конгресса Карибов. В этом цветном буклете представлено несколько поразительных фотографий, сделанных на этом острове находок: остатков статуй, бе-тил (изображения или гробницы божества), стел. Они принадлежали неизвестному народу неизвестного времени, расе не знавшей железа. Подобно населению Атлантической Бразилии, они, по всей видимости, жили в гелиолите и обладали весьма продвинутой культурой. Судя по статуям, несколько тысяч лет назад здесь сосуществовали две расы — белая и черная. Одна из найденных там каменных голов представляет собой скульптурную погребальную маску белого мужчины другая — белой женщины атлантического типа. Там есть также интересная голова (маска) чернокожей женщины из полированного гранита, сильно пострадавшая от времени, которая удивительно напоминает очертаниями и особым' головным убором очаровательную терракотовую головку негритянской “венеры”, найденную в Британской Нигерии (и ныне хранящуюся во дворце туземного правителя Ифе, где ей поклоняются, как богине, как, вероятно, некогда поклонялись этой похожей головке древнеатлан-тического Гаити). Нигерийская головка была высечена скульптором очень древней развитой черной цивилизации Африки, и высечена с высоким художественным мастерством!

Фробениус, связывавший эту древнюю культуру Западной Африки с Атлантидой, был, вероятно, прав. Если бы он видел эту похожую головку с Гаити, он бы также вспомнил, что в Атлантиде, в империи и ее колониях, бок о бок сосуществовали белая, черная и красная расы.

Судя по иллюстрациям брошюры, можно также прийти к выводу, что на этом странном острове, даже за многие столетия до того, как французы и испанцы завезли в Эспаньолу негров-рабов, существовала некромантия и черная магия, типа культа буду. Кто может поручиться, что эти культы не попали туда с общей родины — Атлантиды?

Существуют также чрезвычайно древние петроглифы интересного типа — закрученного, напоминающие каменные надписи Колумбии. И те, и друпие пока сбивают археологов с толку.

Да, тень великой Атлантиды пала и на Гаити—Доминику!