Всемирная история

История Древнего Рима

Учебники

В I—II вв. н. э. народы Средиземноморья впервые в истории оказались в пределах одной огромной державы — РИМСКОЙ империи. Границы между отдельными государствами, обращенными в римские провинции, были уничтожены, монетные системы до некоторого дела, внешней и внутренней торговли. В составе Римской средиземноморской империи оказались народности и племена, стоявшие на различных ступенях социально-экономического развития. Египет, Сирия, Малая Азия, Балканская Греция и Македония еще до римского завоевания достигли высокого экономического и культурного уровня, зрелых форм «классического» рабовладения. Население стран Западного Средиземноморья — иберы и кельты (галлы) Пиренейского полуострова и Транзальпинской Галлии, ливийцы, нумидийцы и другие народности Северной Африки, паннонцы, иллирийцы, мезы придунайских областей находились еше на стадии разложения первобытнообщинного строя и были более отсталыми, чем завоевавшие их римляне; Включение отсталых областей Западного Средиземноморья в состав громадной Римской империи способствовало изживанию в них первобытнообщинных отношений и распространению классического рабовладельческого способа производства, более развитых форм экономической, социальной и культурной жизни. 1. Политико-административная структура Империи в I—II вв. В 1—II вв. Римское рабовладельческое государство достигло наибольшего территориального расширения. В его состав вошли Северная Африка, большая часть Западной, Южной и Юго-Восточной Европы, Восточное Средиземноморье до Армении и реки Евфрат. Впервые в мировой истории побережье Средиземного моря было объединено в рамках одного государственного образования. На территории бывшей Римской империи I—II вв. в настоящее время существуют около 30 государств. Римская империя стала мировой по тем масштабам державой, имеющей высокий международный престиж.

Наряду с Римской империей в тогдашнем мире существовали другие великие державы: Парфянское царство, Кушанская держава, Ханьская империя в Китае, — но среди них Римская мировая империя выделялась по своему военно-политическому потенциалу, культурному развитию и общему историческому значению.

Созданная в результате многолетних завоеваний многих стран, областей и регионов с разным историческим прошлым, уровнем содиально-экономического и культурного развития,  мировая  Римская  империя  имела сложную политико-административную структуру.

С административной точки зрения Империя состояла из Италии и системы римских провинций, которые в свою очередь имели сложное внутреннее устройство.

Рим, в эпоху Республики один из многих городов Италии, при империи превратился в столицу огромного государства. Он стал :местом пребывания императора и его двора, центрального правительства. Рим рассматривался и как религиозный и культурный центр римского мира, претендующий на средоточе-ние лучших интеллектуальных сил всего Средиземноморья, что приводило к необычай-

но высокой концентрации в городе наиболее

богатой, чиновной и культурной части го

сподствующего   класса   средиземноморских

рабовладельцев. Находящийся в таком приви

легированном положении, Рим был вместе с

тем и центром притяжения для многих лиц

самых разнообразных профессий и состояний

и постепенно превращался в уникальный город античной древности, население которого составляло 1—1,5 млн. человек.

Обеспечение ремесленными изделиями и снабжение продовольствием такого огромного города вызывали к жизни множество различных производств и вели к превращению Рима в крупный ремесленный центр, но особого типа, который работал главным образом на удовлетворение потребностей своего миллионного населения. Трудную экономическую проблему составляло в связи с этим снабжение Рима промышленным сырьем и продовольствием, поскольку местного сырья естественно не хватало. Императорское правительство в течение I в. н. э. организовало довольно эффективную систему снабжения города Рима: 12 хорошо вымощенных дорог использовались для сухопутных перевозок, специальные флотилии судов были выделены для подвоза из провинций, в Путеолах и в Остии были построены прекрасно оборудованные гавани с обширными складскими помещениями, особые чиновники внимательно следили за бесперебойным снабжением столицы. Блестяще была решена сложная проблема водоснабжения огромного города: 11 водопроводов подавали в город !,5 млн. куб м питьевой воды в день. Городские нечистоты отводились через подземную канализацию далеко за город.

Рим как столичный город жил за счет римских провинций. Часть средств, собираемых с провинциального населения, шла на содержание не только центрального правительства, но и всего городского населения, на активное строительство в Риме, превратившегося в I—II вв. в наиболее благоустроенный, красивый и процветающий город.

Италия со столицей Империи городом Римом находилась в привилегированном положении. Италия, колыбель римского могущества, центр римского мира, рассматривалась с точки зрения политической теории не как часть огромного Римского государства, а как его средоточие, как его воплощение, а потому занимала особое положение: Италией должны были управлять непосредственно сам  римский народ и сенат, в качестве их представителя — принцепс, на италийской земле не должны находиться регулярные войска, жители Италии пользовались гражданскими правами высшего разряда (так называемое италийское право) и освобождались от прямых налогов. Из жителей Италии комплектовались наиболее привилегированные воинские части, италийская знать составляла львиную долю государственного аппарата, представляла собой власть и богатство Империи. При Августе границы Италии были расширены за пределы реки Рубикон до альпийских хребтов. В административном отношении Италия при Августе была разделена на 11 районов, которые, однако, скорее представляли собой географически-территориальные единицы, чем собственно административные подразделения со своим управлением.

Основными административными единицами в Италии были города, имеющие юридический статус муниципия, т. е. самоуправляющего, автономного городского центра с приписанной к нему сельской территорией, а его жители пользовались традиционными привилегиями полного римского гражданства. Италия вместе с примыкающей к ней провинцией Сицилией была наиболее урбанизированной и процветающей в экономическом отношении областью Римской империи вплоть до середины II в. н. э.

К западным провинциям относились Корсика, Сардиния, три провинции Испании (Бетика,-Лузитания и Тарраконская Испания), четыре галльские (Нарбонская провинция, Аквитания, Лугудунская Галдия и Белгика), Нижняя и Верхняя Германия и провинция Британия. Эти провинции имели в своем историческом развитии, в социально-экономическом и в этническом отношении известное единство и в целом составляли особую часть Империи. Ко времени римского завоевания на территории Испании и Галлии жили многочисленные племена и народности, еще не достигшие уровня классового общества и национальной государственности. Распространение римского влияния, Оолее высокой культуры, развитых форм рабовладельческих отношений способствовало быстрому социально-экономическому и культурному развитию западной части Римской империи, что сделало римский Запад одной из высокоразвитых областей Империи. Эффективным орудием римского влияния в западных провинциях были многочисленные города разного типа, основанные в I—II вв.; наиболее привилегированные римские колонии, латинские колонии, муниципии, местные города. Римские императоры, поощряя активную романизацию, охотно раздавали права римского и латинского гражданства жителям многих. западных городов. Кроме городов и приписанной к ним сельской местности в западных провинциях имелись племенные округа, которые находились вне городских земель и подчинялись непосредственно римскому наместнику. Как в городах, так и в племенных округах большинство местных жителей, не считая италийских переселенцев, говорили на латинском языке, носили римскую одежду, усваивали римскую культуру. Многие выходцы из западных провинций стали крупными деятелями римской культуры: Сенека — ритор; его сын, знаменитый Сенека-младший, — крупный государственный деятель времени Нерона и один из выдающихся римских философов; поэты Лукан, Марциал, автор наиболее полной сельскохозяйственной энциклопедии Колумелла; прославленный ритор Квинтилиан и многие другие. Для охраны западных провинций было выделено 10 легионов (из 25.легионов римской армии), из них огромная армия в 8 легионов (около 80 тыс. воинов) стояла на Рейне, охраняя безопасность западных провинций от набегов германских и других племен, живших к востоку от Рейна. Высокая степень романизации вместе с богатыми местными традициями кельтских племен или разноязычных жителей античной Испании дала интересный синтез социально-экономических отношений и культуры. Быстрые успехи романизации, бурное развитие хозяйства и культуры привели к установлению тесных связей между западными провинциями и центром Империи — Италией: активная торговля продуктами питания, ремесленными продуктами и сырьем, особенно металлами, породила многочисленные и тесные контакты внутри западной половины Империи, призела к созданию единого комплекса, включающего Западное Средиземноморье и Западную Европу, создала основы для их совместного исторического развития.

Дунайско-балканские провинции Реция, Норик, Паннония, Далмация, Верхняя и Нижняя Мезия, Дакия, Фракия, Македония и Эпир, Ахайя составляли другой важнейший комплекс Империи. Все эти провинции имели в своем историческом развитии много общего и вместе с тем особенного, отличающего их друг от друга. Территория большинства балканских провинций была заселена иллирийцами и близкими им фракийцами, находившимися в целом на одном уровне общественного и культурного развития.

Балканский полуостров, расположенный между западной и восточной частями Империи, испытывал на себе влияние римской культуры с Запада и греческой — с Востока. Вместе с тем своей северной стороной он был открыт к многоплеменной периферии Центральной и Восточной Европы. Дунайская граница, так же как и рейнская, представляла наиболее опасную и угрожаемую часть Империи я поэтому была наводнена римскими войсками.

Среди балканских провинций особняком стоят южные провинции — Ахайя и Македония — области классической греческой цивилизации, с богатой историей, высоким уровнем развития рабовладельческого производства, однако уже со времени эллинизма вступившие в полосу затяжного кризиса, который продолжался в период ранней Римской империи: экономический застой, сокращение населения, запустение многих областей — характерные особенности хозяйственной жизни Эллады I—II вв. н. э. Вместе с тем значение ряда греческих городов и в особенности Афин в культурной Жизни Империи было очень велико. Афины продолжали Играть роль своего, рода центра античной образованности, искусства, красноречия и философии.

В распространении римских форм жизни и культуры в придунайских провинциях большую роль сыграла римская армия, общая численность которой - в разные периоды I—II вв. достигала 8—10 легионов, т. е. вместе со вспомогательными формированиями 80—100 тыс. человек. Римские легионы располагались в постоянных благоустроенных лагерях, вокруг которых возникали поселения городского типа — канабы, где проживали семьи воинов, торговцы и ремесленники, снабжающие легионы необходимыми изделиями и товарами. Из римских стационарных лагерей и канаб возникали города муниципального типа, центры романизации дунайских провинций, например Виндобонна (Вена), Аквинк и Карнунт, Сингидун (Белград), ВиминациЙ, Новы, Апул и многие другие.

Отслужившие свой срок римские легионеры — ветераны, — как правило, оставались жить в этих новых городах, пополняя верхний слой городских жителей, муниципальных землевладельцев, вкладывающих свои средства в организацию рабовладельческих вилл и выступающих в качестве социальной опоры римских имперских порядков, активных носителей романизации. Распространение передовых форм экономики, социальных отношений и культуры способствовало общему развитию придунайских провинций, приобщало местные племена, жившие в условиях примитивного быта, к развитым формам рабовладельческой цивилизации. Вместе с тем уровень урбанизации и роль городов в придунайских провинциях были значительно меньшими, чем в западных провинциях. Обширные территории оставались вне воздействия городских центров, а их население жило в условиях общинного быта. Неравномерность социально-экономического и культурного развития в городах римского типа и в мало-затронутых романизацией племенных округах — характерная особенность исторического развития придунайских провинций.

В состав римской провинции Нижняя Мезия были включены и некоторые греческие города Северного Причерноморья, в частности Тир, Ольвия, которые приняли к себе римские гарнизоны. В зависимость от Римской империи попали Херсонес и Боспорское государство, правители которых стали помещать на выпускаемых ими монетах изображения римских императоров как их верховных покровителей. Однако власть римлян над городами Северного Причерноморья была номинальной.

Наиболее сложной и пестрой была политико-административная структура восточных провинций Римской империи. В их состав входили провинции Азия, Вифиния и Понт, Киликия, Сирия и Палестина, Галатия, Кап-падокия, Ликия и Памфилия, Аравия, Египет, Крит и Киренаика. Почти все они были образованы римлянами из ранее самостоятельных царств, находившихся на разных уровнях исторического развития. Вместе с тем система восточных провинций имела определенное единство не только в территориально-географическом, но и в историко-культурном отношении, поскольку она сформировалась на базе эллинистических государств и их культуры, впитавшей в себя древневосточное наследие, с одной стороны, и традиции эллинства — с другой. Весьма сложной была внутренняя структура восточных провинций: кроме городов эллинского типа (Эфес, Милет, Антиохия, Александрия и др.) существовали многочисленные города местного типа, восходящие к древневосточным центрам; римляне же основали множество городов по образцу римских колоний и италийских муниципий. В каждой провинции находились также племенные округа, единицы, носящие название сатрапий, восходящих к эллинистическому административному делению, автономные храмовые территории и даже небольшие царства (например, царство в Иудее). Особенностью римской политики в восточных провинциях было изменение характера романизации, которая в этой части Империи приняла формы эллинизации как одного из путей распространения античных социально-экономических порядков и культурных традиций. Иначе говоря, римляне на Востоке выступали в качестве продолжателей политики эллинистических царей. Вместе с тем распространение прав римского гражданства, основание колоний и муниципий римского типа, привнесение римского права и правопорядка, а также латинского языка внедряли и собственно традиционные формы романизации.

Особое положение в системе восточных провинций занимал Египет, который имел особый статус, рассматривался не в качестве, провинции Империи, а в качестве личного владения главы государства — принцепса — и управлялся не легатом или прокуратором, а префектом Египта, как заместителем императора. В отличие от других восточных провинций в Египте не получила развития городская жизнь и города римского или эллинского типа, собственно романизация или эллинизация оказалась довольно слабой, а господствующей оставалась политико-административная структура, восходящая к Птолемеям и их предшественникам Ахеменидам. Романизация в Египте выразилась в довольно активном развитии отношений частной собственности, в распространении частных поместий и мастерских с более активным применением рабского труда. В административном отношении Египет состоял из трех крупных областей: Нижнего, Верхнего Египта и (на юге) Гептаномиды, которые, в свою очередь, делились на номы, номы — на топы, а топы состояли из отдельных ком (деревень).

В восточной половине Империи получает развитие императорское землевладение в виде замкнутых крупных владений, управлявшихся специальными прокураторами, слабо подчиненными власти провинциального наместника.

Цилиндрический посвятительный памятник с надписью. Кирена. III в. н. э.

Римское правительство и на Востоке проводило имперскую политику унификации и сглаживания существующих социально-экономических, политических и культурных различий, однако там это удалось в меньшей степени, чем в западных провинциях. Важным политическим и культурным фактором в жизни восточных провинций было существование полузависимых от Империи пограничных государств — Армении, Мидии, Атропатены, более . мелких княжеств — Кордуэны, Осроены, Адиабены, Эдессы и стоящей за ними великой Парфянской державы. Это требовало не только присутствия на восточной границе, главным образом на подступах к Евфрату, большой римской армии (6—7 легионов), что создавало обстановку общего политического напряжения, но и проведения гибкой социальной политики по отношению к провинциальному населению. Сильные эллинистические традиции, богатство и большие экономические возможности, постоянные торговые связи с Месопотамией и через караванные пути — с более отдаленными восточными странами, вплоть до Индии и Китая, специфическая культурная атмосфера — все это превращало восточные провинции Империи в особый политико-административный комплекс, в особую часть Империи.

Провинции Северной Африки, включавшие области к западу от Киренаики и до побережья Атлантики, в географическом и этническом отношении составляли также особый комплекс римских владений. Населенная различными племенами берберов территория западной части Североафриканского побережья до гор Атласа и границ пустыни Сахары представляла собой район, благоприятный для развития хозяйства и торговли, и не случайно именно эта часть Средиземноморья стала зоной активной финикийской колонизации, где в течение нескольких столетий существовала могущественная Карфагенская держава.

Разгром Карфагена и завоевание Северной Африки Римом привели к образованию четырех римских провинций: Африка, Нумидия (или Африка Новая), Мавритания Тингитан-ская и Мавритания Цезарея, В I—II вв. африканские провинции достигают большого экономического и культурного расцвета. Процесс романизации приобретает активный характер, основываются новые города муниципального типа, распространяются римское и латинское гражданство, оживляется городская жизнь, города благоустраиваются и превращаются в важные культурные центры: Карфаген, Гадрумет, Утика, Цирта, Гиппон Регий, Цезарея, Тингис, Великий Лептис и другие приобретают имперское значение.

В городах и на городских землях активно развиваются рабовладельческие формы производства: в рабовладельческих поместьях и ремесленных мастерских производится большое количество зерна, оливкового масла, различных ремесленных изделий. Особенностью социально-экономического развития африканских провинций было широкое развитие крупного частного и императорского землевладения с использованием в качестве основной рабочей силы зависимых колонов. В административном отношении императорские и многие частные латифундии считались экзимированными территориями (т. е. на них не распространялась власть городских органов).

Кроме городских земель и экзимированных латифундий в африканских провинциях существовали многочисленные племенные округа (особенно на южных границах провинций), часто находящиеся под управлением племенных вождей и старейшин, что создавало условия для сепаратизма и попыток отделения от Империи. Африканские провинции рассматривались императорами как относительно мирные области, и для их охраны был выделен один регулярный легион и- 9 когорт, стоявших гарнизонами в наиболее угрожаемых пунктах.

Римская провинциальная администрация организовала интенсивную эксплуатацию африканских провинций, которые становятся настоящей житницей Рима, поставляющей в столицу Империи большие количества пшеницы и оливкового масла, распределяемых среди римского городского населения. 2. Сельское "хозяйство и аграрные отношения. Сельское хозяйство западных провинций до римского завоевания было отсталым: преобладали зерновые культуры малоценных сортов, удобрения применялись редко, господствовала примитивная двухпольная или залежная система земледелия. Римляне, италики, греки, проникая в завоеванные провинции, приносили с собой навыки рационального ведения сельского хозяйства по примеру италийских рабовладельческих имений. В связи с этим изменилась структура посевных площадей: стали распахивать новые земли, во многих рабовладельческих имениях начинают выращивать виноград, оливковые и плодовые деревья. Галльские вина, испанское оливковое масло успешно конкурируют с лучшими италийскими и греческими сортами. Насколько обширным был размах оливководства и виноградарства в западных провинциях, показывают археологические данные: маслодавильни, найденные в Северной Африке, занимают площадь в несколько сот квадратных метров; на рельефах из Галлии запечатлена перевозка вина в огромных деревянных бочках.

Совершенствуется земледелие. Вводятся новые сорта зерновых и кормовых, распространяется культура пшеницы, осваиваются новые виды удобрений. В частности, в Галлии довольно широко использовались минеральные удобрения. Совершенствуется сельскохозяйственная техника: именно на просторах галльских латифундий получила применение довольно совершенная галльская жнейка; был изобретен колесный плуг; для помола зерна начали применять водяные мельницы. Все эти достижения были результатом широкого распространения рабовладельческих имений, вытеснивших мелкое землепользование свободных или полузависимых земледельцев. Рост городов и городского населения в самих провинциях, возможность вывоза сельскохозяйственных продуктов в Италию и другие области Империи способствовали проникновению в провинциальное сельское хозяйство товарного производства и рациональных приемов земледелия.

Как известно, уровень сельского хозяйства восточных провинций в эллинистический период был довольно высок. Тем не менее включение их в состав громадной Римской державы, экономические связи с Италией и западными провинциями, упорядочение налоговой системы стимулировали развитие сельского хозяйства стран Восточного Средиземноморья по восходящей линии, хотя оно и не развивалось столь бурно, как на Западе. Египет был житницей Империи, и его хлебом кормилась большая часть римского городского населения. Предметом экспорта были также тонкие греческие вина, высококачественное оливковое масло. Однако в общем восточные провинции сравнительно мало экспортировали сельскохозяйственные продукты.

Интенсивное развитие сельского хозяйства на Запале, как уже говорилось, было связано с широким распространением здесь рабовладельческих имений среднего и крупного размера (латифундий). Рабовладельческие поместья, связанные с рынком, пришли на смену участкам мелких свободных земледельцев, хозяйству разлагающейся общины или крупным владениям племенной знати, земли которой обрабатывали зависимые от нее соплеменники, клиенты и рабы. Однако мелкое земледелие свободных земледельцев или же сидящих не землях крупных собственников сохранилось, а сами мелкие земледельцы все более и более превращались в колонов. Латифундии поглощали во II в. и. э. не только мелкие крестьянские участки, но и средние по своим размерам рабовладельческие имения, охватывая пространства по нескольку тысяч югеров. Эти громадные территории обрабатывались или рабами, руководимыми из одного центра — виллы (централизованная рабская латифундия), или колонами, которые арендовали небольшие участки земли у латифундиста и занимались земледелием по своему усмотрению, а господин не вмешивался в этот процесс (децентрализованная латифундия с колонами). В некоторых латифундиях часть территории обрабатывалась живущими на вилле рабами в централизованном порядке, а остальная часть дробилась ка мелкие участки и сдавалась в аренду колонам. Кризис рабовладельческого способа производства и падение производительности рабского труда, нехватка рабов и т. п. приводили в дальнейшем к расширению колонатного земледелия.

Рабовладельческие латифундии получили широкое распространение в Галлии и Испании, в то время как в Италии, Африке, восточных провинциях децентрализованная латифундия с колонами становится ведущей формой сельскохозяйственного производства. Развитие этой формы в восточных провинциях было связано с традициями эллинистической эпохи и с широким господством общинных отношений восточного типа, В Италии же переход к колонатному земледелию был вызван упадком средних интенсивных хозяйств рабовладельческих имений, на смену которым пришли латифундии. Латифундии по сравнению со средними рабовладельческими поместьями были более отсталыми хозяйствами: хорошо организовать труд громадных масс рабов (до нескольких сот человек) гораздо сложнее, чем двух-трех десятков рабов. Латифундист находил выход в том, что дробил часть своей территории, а иногда и всю ее на мелкие участки и сдавал их в аренду колонам. В качестве арендной платы колоны вносили в I в. н. э. определенную денежную сумму. Для получения этой суммы колон должен был продать производимые им сельскохозяйственные продукты на рынке. Необходимость продавать на рынке часть урожая отвлекала колона от обработки земли. Рыночная конъюнктура, падение или подъем цен заставляли его иногда в полцены продавать свои продукты. Иначе говоря, сельскому хозяину вносить денежную арендную плату было неудобно, это часто приводило даже к его разорению. Источники содержат сведения о росте недоимок с коло-НСР Отчаявшиеся колоны нередко бежали из поместий. Стремясь ликвидировать это ненормальное положение, латифундисты вместо денежной платы стали брать плату из доли урожая. Во II в. н. э. колон был обязан давать третью часть пшеницы, ячменя, вина, масла и олив, четвертую часть гороха, по секстарию меда (секстарий — 0,55 л) и т. д. Кроме того, колоны должны были отработать несколько дней на полевых работах в хозяйстве землевладельца.

Перевод арендной платы из денежной в натуральную был выгоден как колону, так и землевладельцу: колон был меньше связан с рынком и мог лучше обрабатывать землю. Он был заинтересован в лучшей обработке земли, так как ему самому шло до 2/з урожая. Повысились соответственно и доходы латифундистов, была исключена проблема недоимок, неизбежная при денежной плате. С другой стороны, получив продуктовые взносы колонов, землевладелец мог их реализовать на рынке. Богатому собственнику было легче, чем колону, поглощенному обработкой собственного участка, реализовать продукты на рынке. Во II в. н. э. аренда из части продукта становится господствующей, хотя в ряде мест сохранялась денежная плата.

Наряду с частными земельными владениями получает распространение императорское землевладение во всех провинциях. Однако_ основной массив императорской земельной собственности сосредоточивался в восточных и африканских провинциях, в то время как в Италии и на Западе роль частной земельной собственности была много большей. Императорская собственность в каждой провинции состояла из громадных латифундий — саль-тусов, которые не подчинялись властям соседних городов и управлялись специальным чиновником-прокуратором (территории, изъятые из-под власти соседних городов-муниципий, назывались экзимированньши, т. е. изъятыми). Очень часто крупный сальтус со всем его населением брал в аренду богатый подрядчик, называемый кондуктором, который подчинялся прокуратору. Кондуктор руководил всем сельскохозяйственным производством, а прокуратор получал лишь готовый продукт. Кондукторы часто злоупотребляли своим положением, произвольно повышали взносы колонов, количество отработочных дней. Как правило, прокураторы принимали сторону богатого кондуктора в ущерб интересам обездоленных колонов. Наряду с сальтусами существовали императорские латифундии, обрабатываемые рабами. Императоры были крупнейшими рабовладельцами Империи, они располагали любым числом рабов и перед ними никогда не стоял вопрос о нехватке рабов. Поэтому использование рабов на императорских землях было более продолжительным, чем на землях частных земле- и рабовладельцев.

Императорские и частные латифундии в виде централизованных рабских хозяйств или децентрализованных владений с колонами были ведущей формой землевладения во II в. н. э. Наряду с ними существовали и другие формы. В западных провинциях были распространены средние рабовладельческие интенсивные поместья, хозяйства мелких собственников, особенно отставных легионеров-ветеранов. Мелкое землевладение играло очень большую роль в северных и придунайских провинциях Римской империи (в Паннонии, Далмации, Мезии, Фракии, Дакии). Эти провинции позже других вошли в состав Империи, и.там дольше,чем в других местах, сохранялось общинное землевладение. Однако и здесь возникли рабовладельческие имения и латифундии. Археологами на территории современных Венгрии и Румынии открыты остатки вилл громадных латифундий с обширными хозяйственными помещениями, рабскими тюрьмами и т. д. 3. Ремесло. Наряду с сельским хозяйством в I—II вэ. получают большое развитие ремесла и торговля. Расцвет ремесленной деятельности немыслим без обеспеченной сырьевой 6азБ1. Включение всех средиземноморских стран в одно государство поставило на службу римскому ремеслу серебряные, свинцовые и медные рудники Испании, запасы железных и оловянных руд Галлии, оловянные рудники Лузитании и Британии, богатые железные месторождения Норика, Далмации, Киликии и Каппадокии. Поиски полезных ископаемых, особенно железа, велись во всех провинциях; использовались старые разработки, известные еще в дорийскую эпоху, и открывались новые. Особенно интенсивно велись разработки железных месторождений, так как потребность в железе резко возросла (оружие и основные орудия производства, как ремесленные, так и сельскохозяйственные, делались теперь из железа). Железо добывали в Норике и Далмации, в Галлии и Испании, и Каппадокии на Востоке. Почти все рудники находились в собственности императора, от имени которого ими управляли специальные чиновники-прокураторы, часто сдававшие их в аренду крупным съемщикам. Взаимоотношения императорской администрации и арендаторов рудников, шахт и копей регулировались особыми рескриптами императоров, образцы которых дошли до нашего времени.

 Во П в. н. э. ремесленные центры перемещаются с полуострова в Северную Италию: на смену хиреющим Путеолам, Капуе, Арре-цию приходят развитые ремесленные центры Милана, Аквилеи и других городов, близких к рудным разработкам Норика, Далмации и к

Развитию ремесла способствовало не только расширение сырьевой базы, но и более широкое проникновение в него рабского труда. Если в предшествующее время основным предприятием была ремесленная мастерская в 10—20 рабочих единиц, то во II в. я. э. ее размеры  увеличиваются до нескольких

десятков рабочих единиц. Увеличение размеров ремесленной мастерской привело к росту разделения труда, к его специализации и кооперации. Однако следует заметить, что роль свободного труда в римском ремесле была несколько большей, чем в сельском хозяйстве. В ряде отраслей рабский труд был господствующим: в горном деле, строительстве, в каменоломнях и глиняных карьерах. Большая часть трудоемких операций в других ремеслах (переноска тяжестей, топка печей, простейшие операции вроде размешивания глины и т. п.) также выполнялись рабами. Развитие ремесленного производства привело к появлению и распространению некоторых новых его отраслей.

Для экономической жизни Империи характерно зарождение ремесленной деятельности в латифундиях. Владельцы латифундий заводили на вилле ремесленные мастерские: керамические, ткацкие, деревообделочные, стеклодувные. В некоторых галльских латифундиях даже разрабатывали рудники и добывали металл и на их основе создавали металлическое производство. Латифувдиаль-ное ремесло становилось серьезным конкурентом городского, оно способствовало некоторому обособлению города от сельской местности, подрывало экономические связи города и деревни, подмывало основы товарного производства. С другой стороны, изделия поместного ремесла не могли отличаться высоким качеством: как бы ни была велика латифундия, внутри нее нельзя было организовать такого разделения труда и специализации, как в городах, так как целью поместного ремесла было, в конечном счете, не производство продуктов на продажу, а удовлетворение внутренних нужд данной латифундии и ближайшей округи. 4. Торговля и денежное обращение. Никогда еще торговые сношения многочисленных народов Средиземноморья не достигали такой степени интенсивности и размаха, как в эпоху Антонинов. Одной из наиболее глубоких причин развития римской торговли был рост товарного производства, связанный с широким распространением средних рабовладельческих хозяйств, поставляющих продукты на рынок.

Торговые связи устанавливаются как внутри провинций, так и между провинциями. Италийские торговцы проникают в Испанию и Сирию, Дакию и Египет, Мавританию и Британию; галльские судовладельцы и купцы наводняют, Италию, прирейнские области и испанские провинции

Показателем интенсивности торговых отношений является вовлечение в товарный оборот не только предметов роскоши, но и товаров широкой необходимости: торгуют вином и маслом, хлебом и льном, металлами я посудой, изделиями из металла и стекла. Возможность вывоза этих товаров стимулировала их производство в провинциях, способствовала специализации и развитию товарного хозяйства, Испания специализируется на производстве оливкового масла, вина, металлов; Галлия — шерстяных изделий, вина, бронзовых фибул, изделий из стекла; Египет вывозит хлеб, льняные ткани, гранит, папирус, изделия из стекла; Сирия — вино, пурпурные ткани, предметы роскоши. Однако нельзя преувеличивать воздействие античной торговли на производство: в целом оно по-прежнему оставалось натуральным в своей основе. Торговали обычно излишками продукции. Наибольшее развитие получила торговля металлами, предметами роскоши, а также продуктами сельского хозяйства. Массовая торговля готовой ремесленной продукцией велась, как правило, только в пределах соседней округи. Широкому развитию торговли препятствовало несовершенство античного транспорта и путей сообщения: грузы перевозились на двух- или четырехколесных повозках, запряженных волами, или на ослах и мулах; по рекам — на небольших баркасах, а по морю — на кораблях, редко превышавших 200 т. Перевозки грузов на значительные расстояния были рискованным предприятием. Порой было выгоднее перевести на новое место всю ремесленную мастерскую, чем ее продукцию. Широкое развитие ремесла в провинциях и латифундиях не могло не привести к некоторому экономическому самодовлению провинций, хотя и способствовало торговле, например сельскохозяйственными продуктами и сырьем. Иначе говоря, средиземноморская торговля эпохи Антони-нов была далека от подлинно мировой торговли современной капиталистической эпохи и не оказывала на производство столь решающего воздействия, как в современном мире. Буржуазные историки М. И. Ростовцев и Э. Мейер, говоря о капиталистическом характере древней торговли, преувеличивали ее размах и глубину, модернизируя столь отличные от современных торговые отношения древности. Тем не менее для античной эпохи средиземноморская торговля II в. н. э. была очень развитой. Купцы и торговцы объединялись в коллегии, которые располага' ли значительными денежными средствами, кораблями, имели доверенных агентов в разных провинциях. Развитию торговли не могло не способствовать совершенствование меняльного дела и кредитных операций; вместо того чтобы вести массу наличных денег с собой, торговец оставлял их у менялы своего города, получая от него соответствующее свидетельство, по которому ему выдавали необходимую сумму в другом месте.

Наряду с внутрипровинциальной и межпровинциальной торговлей в пределах римских государственных границ получает широкий размах внешняя торговля, торговля римских купцов с соседними странами и народами. Торговля внешняя была необычайно выгодной, так как римские торговцы за бесценок скупали в соседних странах нужные им товары и втридорога продавали их на своих рынках. Расцвет некоторых римских городов был связан как раз с такой торговлей. Так, город Августа Тревиров процветал благодаря оживленной торговле с германскими племенами и Восточной Европой; подъем Карнунта объясняется тем, что через него проходила так называемая янтарная дорога. По находкам галльских бронзовых фибул (разновидность булавок) можно проследить торговый путь от Галлии, где они производились, через территорию Германии, реку Дунай на берега Северного Причерноморья. Через Северное Закавказье проходила одна из ветвей великого шелкового пути, соединявшего Средиземноморье со странами Восточной Азии. Устанавливаются торговые сношения между Ольвией, Херсонесом, Боспорским царством и племенами, населявшими степи Северного Причерноморья и южные районы лесостепной полосы Восточной Европы. На территории современной Украины обнаружены мноначисленные клады римских монет — немые свидетели оживленных сношений населявших ее племен с Римской империей. Интенсивной была торговля с восточными странами — Ираном, Средней Азией, Индией и Восточной Азией.

Именно во втором столетии расцветает Пальмира, ранее небольшой город, Дамаск, Петра. Три торговые магистрали шли с Востока к берегам Средиземного моря: Петра — Трансиордания — Дамаск — Средиземное море; Евфрат — Пальмира — Дамаск — Средиземное море; Индия — Аравия — Александрия. Современные археологи обнаружили клады римских монет на Западном побережье Индии, что свидетельствует о римско-индийской торговле в I—II вв. н. э. Наиболее важными статьями восточной торговли были пряности, предметы роскоши, шелк и хлопок, причем последние перерабатывались в готовые изделия в египетской Александрии и финикийских городах и отсюда вывозились в другие части Римской державы.

Индийские и восточноазиатские товары оплачивались большей частью звонкой монетой, что приводило к утечке золота за пределы Империи; частично восточный экспорт оплачивался и изделиями имперского ремесла (римские изделия из стекла, тара для вина, светильники находят в Индии Китае).

Из африканских провинций римские купцы проникали на территорию соседних с Империей Эфиопии, Сахары, Мавритании и даже центральной Африки. Из этих стран вывозились рабы-негры, экзотические животные, слоновая Кость.

В эпоху Империи была введена золотая монета — ауреус. Из фунта золота (327 граммов) чеканили сначала 40, а позже 45 золотых монет. На лицевой стороне изображался царствующий император. Римская золотая монета отличалась высокой пробой и высоко ценилась при торговых расчетах. Одной из самых распространенных монет был серебряный денарий, имевший хождение как в границах Римского Средиземноморья, так и за его пределами. В течение I в. н. э. денарий чеканился из чистого серебра и котировался очень высоко, но во II в. в него стали добавлять медь и к концу II в. он содержал лишь 50% серебра. Курс денария падал. Торговцы при расчетах начали отличать монеты старой чеканки от новой, приравнивая 2 новых денария к 1 старому.

Медная монета использовалась преимущественно для местного общения. Наряду с прежними ассами чеканились новые монеты: сестерции (4 асса) и дупондии (2 асса). Введение новых медных номиналов . говорит об оживлении мелкой торговли. В восточных провинциях продолжали обращаться серебряные монеты эллинистических царей и самостоятельных греческих городов. Поскольку население привыкло к этим монетам, и в I—II вв. н. э. здесь чеканятся номиналы, отличные от римских денариев, — тетрадрахмы и драхмы. Однако они были приравнены к денарию или его частям, и таким образом эти разные монетные номиналы не противополагались ДРУГ Другу.

Оживленные торговые и другие экономические связи Римского Средиземноморья были лишь отражением определенных успехов товарного производства. Следовательно, Римская империя эпохи Антонинов была уже не военно-административным конгломератом разных племен и народов, объединенных силой оружия, но имела и экономическую базу. Именно это обстоятельство и объясняет устойчивость громадной Римско-Средиземноморской империи.

5. Социальный строй Римской империи. Римское средиземноморское общество I—II вв. н. э. было обществом рабовладельческим . Рабовладельческие производственные отношения развитого классического типа, ранее господствовавшие в греческих полисах, в некоторых эллинистических центрах, в Италии, в I—II вв. н. э. распространяются по всему, Средиземноморью, охватывают всю громадную Римскую державу.

Поскольку римское общество I—II столетия было рабовладельческим, его основными классами-антагонистами были классы рабов и рабовладельцев. Основным классовым конфликтом, двигавшим развитие римского общества, была классовая борьба между рабами и рабовладельцами. Наряду с классами рабов и 'рабовладельцев в римском обществе существовал и класс мелких производителей—собственников или арендаторов мелких участков земли, небольших ремесленных мастерских, мелких торговцев. Класс мелких производителей имел свои интересы, которые не совпадали с интересами и чаяниями классов рабов и рабовладельцев.

Классы рабов, мелких производителей и рабовладельцев г были основными классами римского рабовладельческого общества i—II вв. н. э., а классовая борьба между ними служила движущей силой его развития.

Рабы. Основным производящим классом римского общества был класс рабов. Во II—I вв. до н. э. потребность в рабах для рабовладельческих хозяйств Италии удовлетворялась за счет порабощения завоеванных римлянами народов Средиземноморья. В I—II вв. н. э. Римская империя распространилась до Атлантического океана на западе, пустыни Сахары на юге, непроходимых лесов Центральной Европы на севере, а на востоке предел римским завоеваниям поставила могущественная Парфянская держава. Большие завоевательные войны, выбрасывавшие на рабский рынок громадные массы рабов, становятся все более и более редкими. Римские императоры II в. н. э. вели много пограничных войн, но, хотя эти войны и пополняли рабами рынок Империи, общее количество рабов, получаемых из этого источника, сократилось по сравнению с предшествующим временем. А это происходило в то время, когда распространяющиеся рабовладельческие хозяйства все более нуждались в рабской силе. Несоответствие спроса и предложения привело к повышению цен на рабов (с 400—500 денариев во II—Г вв. до н. э. до 600—700 денариев во II в. н. э.). Во II—I вв. до н. э. было выгоднее купить раба на рынке, чем воспитывать его в  своем  хозяйстве.

В I—II вв. н. э. повысилась роль внутренних источников рабства, поэтому заинтересованные в увеличении своей рабской армии рабовладельцы были вынуждены пойти на изменение бытового положения рабов: в сельских поместьях и в городах увеличивается количество женщин-рабынь, рабам разрешают создавать подобие семьи. Поощрение семейных отношений среди рабов сменило прежний полуказарменный быт. В источниках сообщается о детях-рабах, об их воспитании, их купле и продаже. В некоторых рабских семьях было много детей. Такие родившиеся в рабстве дети (их называли вернами) были послушны, обучены какому-нибудь делу, привязаны к месту жительства своих родителей и высоко ценились. Развитие семейных отношений в среде рабов увеличивало рабское население Империи.

Поощрение семейных отношений заставило рабовладельцев выделять некоторое имущество для рабской семьи: несколько голов скота, участок земли, хижину, орудия труда для занятия каким-нибудь ремеслом, небольшую лавку и т. п. Это имущество, выделенное господином и переданное в пользование рабам, называлось пекулием. Господин в любое время мог отнять дарованный им пекулий. Для Л—II вв. н. э. характерно широкое распространение пекулия.

Когда победоносные войны выбрасывали на рынок громадные толпы дешевых рабов, а сами рабы содержались на полуказарменном положении, рабовладелец был мало заинтересован в хорошем обращении с ними: он старался как можно быстрее выжать из рабов больший прибавочный продукт. Обессилевшего или больного раба продавали или просто выбрасывали на произвол судьбы, гак как рабовладелец мог дешево купить на рабском рынке нового раба.

В I—II вв. н. э. рабовладельцу было невыгодно доводить эксплуатацию раба до такой степени, чтобы он быстро терял силы и здоровье. В связи с этим изменяется не только бытовое, но и юридическое положение рабов. В римском праве распространяется взгляд, согласно которому свобода человека объявляется «естественным состоянием», свойственным человеку как таковому, а следовательно и рабу. Рабство противоречит природе, хотя оно признается учреждением всех народов, иначе говоря, рабом не рождаются, а становятся.

Римские философы, публицисты, писатели (Сенека, Петроний, Дион Хрисостом) еще в I в. н. э. высказывали взгляды, которые во II в. н. э. отразились в законодательстве. Если-во II—I вв. до н. э. римское правительство не вмешивалось во взаимоотношения между рабами и их господами, поддерживало и оберегало власть главы римской фамилии, то во II в. н. э. рабы рассматривались не как личная собственность господина, а как подданные государства, на которых распространяется власть не только их господ, но и римского правительства. Римские императоры вмешиваются во взаимоотношения рабов и их господ, стараясь пресечь случаи особенно зверского обращения с рабами. Безнадежно больных рабов ранее римские рабовладельцы вывозили на остров Эскулапа (на реке Тибре) и бросали там на произвол судьбы, но если такой раб случайно выздоравливал, он возвращался к прежнему господину. Император Клавдий издал закон, по которому «выброшенные» рабы в случае их выздоровления получали свободу. Адриан запретил беспричинное убийство рабов и наказал ссылкой одну знатную даму, пытавшуюся нарушить , этот закон. Антонин Пий приравнял убийство господином своего раба к убийству чужестранца и предоставил рабам в случае жестокого обращения право искать убежища перед статуями императоров. Дело такого прибегнувшего к защите закона раба затем должно было рассматриваться городскими властями, и если факт жестокого обращения господина подтверждался, раб продавался другому. Законодательство императоров о рабах отражало общее изменение взглядов на рабов в римском обществе. С другой стороны, сами императоры преследовали цель некоторого   смягчения     классового   протеста рабов, поскольку опасность рабских восстаний всегда, была очень реальной. Римские императоры зорко следили за поведением рабов и стремились в самом зародыше погасить пламя восстания. Малейшие проявления недовольства немедленно подавлялись со всей жестокостью. Некоторое изменение бытового и юридического положения рабов отнюдь не означало, что рабство изменило свою природу, класс рабов по-прежнему оставался обездоленным и угнетенным. Деление всех людей на свободных и рабов принималось римскими юристами как само собой разумеющееся, ни один римлянин во II в. н. э. не мыслил себе жизни общества без рабского труда.

Римские писатели и философы, которые выступали против чрезмерного жестокого обращения с рабами, говорили о свободе как естественном состоянии человека, в том числе и раба, сами относились к рабам с глубочайшим презрением. Некоторое улучшение положения рабоз во II в. н. э. диктовалось необходимостью заинтересовать рабов в результатах их труда, поднять производительность, смягчить классовую ненависть рабов; но это означало не уменьшение, а увеличение степени эксплуатации рабского труда. Чувствующий защиту общественного мнения, избавленный от жестокого обращения, имеющий семью и некоторое хозяйство, раб работал лучше, эффективнее, что, в конечном счете, было выгоднее рабовладельцу.

Если распространение форм классического рабства во всех областях Средиземноморья в I—II вв. н. э. означало распространение рабовладельческих отношений вширь, то некоторое улучшение бытового и юридического положения рабов и создание у рабов стимулов к труду означали дальнейшее развитие рабовладельческой системы вглубь.

Свободные земледельцы и колоны, ремесленники и отпущенники. Свободное крестьянство никогда не исчезало даже в Италии, в стране наиболее развитых рабовладельческих отношений. В западных, дунайских и африканских провинциях, которые в момент присоединения к Римской империи переживали разложение первобытнообщинных порядков, роль свободного крестьянства была довольно высока. Свободное земледельческое население Империи постоянно пополнялось за счет поселения в разных районах отслуживших солдат-ветеранов. Свободные земледельцы были собственниками небольших земельных наделов и, возделывая их, применяли иногда труд одного или нескольких рабов, вели в ряде случаев небольшое рабовладельческое хозяйство. Существовали мелкие земледельческие хозяйства и без рабов. Вздорожание и уменьшение притока рабов скорее всего и раньше всего ударило по таким небольшим и маломощным рабовладельческим хозяйствам, приводило их к деградации и разорению. Свободный земледелец постепенно терял своих рабов, экономически деградировал, становился должником и в конце концов мог потерять землю и превратиться в арендатора некогда собственной земли.

Для II в. н. э. характерно широкое развитие арендных отношений и распространение колоната. Колон стал столь же заметной фигурой римской средиземноморской деревни, как и раб, и свободный крестьянин. Юридически колон — свободный человек, имеющий право уйти от землевладельца после истечения срока договора, обычно заключаемого на 5 лет. Однако, как правило, колон за пятилетний срок настолько опутывался различными долговыми и другими обязательствами, что практически не мог оставить свое место и продолжал возделывать арендованный участок долгие годы. Во многих поместьях колоны жили в течение нескольких поколений и превратились в пожизненных арендаторов. Это было выгодно землевладельцу, так как обеспечивало обработку его земель и избавляло от необходимости искать новых арендаторов. Живущий в течение длительного времени в имении колон крепко был привязан к его владельцу, а землевладелец превратился в его господина; он давал ему земельный участок, некоторые орудия труда, покупал его продукты, разбирал споры колонов между собой, жалобы колонов на поместную администрацию. Землевладелец постепенно заменил колону и городские власти, и императорскую администрацию, и из человека свободного и равноправного с землевладельцем колон превратился в зависимого от его воли, а землевладелец — в его господина.

Кто арендовал землю и превращался в колона? Им мог быть свободный и потерявший свою землю крестьянин, и бывший поденщик, и вольноотпущенник, и городской плебей, вернувшийся к земледелию. Превращение этих людей в арендаторов-колонов приводило в конечном счете к постепенному понижению их социального статуса, ухудшению их положения, потере некоторых прав свободной личности и к превращению в зависимого от воли землевладельца человека.

Колонами становились и посаженные на землю рабы. Как уже говорилось, землевладельцы были вынуждены в ряде случаев давать рабам в пекулий землю, скот, хижину. Положение такого раба, живущего отдельным хозяйством, обрабатывающего клочок земли и вносившего определенную плату за нее господину, фактически мало отличалось от положения свободного арендатора-колона. Римские юристы иногда называют таких посаженных на землю рабов квазиколонами, т. е. почти колонами, Квазйколоны сидели на участках относительно прочно. Они уже не смешивались с другими рабами, живущими на вилле, их не вносили в инвентарные списки имения, не передавали по завещанию, т. е. посаженные на землю рабы занимали более высокое положение, чем прочие рабы.

Одним из источников колоната были поселения пленных варваров в пограничных провинциях, особенно в северных и северозападных. Многие области пограничных провинций были опустошены многочисленными набегами варваров. Для того чтобы ввести их в сельскохозяйственный оборот, римские императоры (широко применял эту меру Марк Аврелий) селили здесь порабощенные «варварские» племена при условии небольшой платы за пользование землей и некоторых отработок (при проведении дорог, предоставлении транспортных средств и т. п.). Развитие колоната было тесно связано с распространением громадных латифундий и упадком средних рабовладельческих имений. В последующие столетия колоны превращаются в основную массу эксплуатируемых, в то время как роль рабского труда все более и более снижается.

Городские ремесленники, торговцы. Развитие ремесла во всех провинциях Римской империи привело к повышению удельного веса ремесленников в социальной жизни римского общества. Как уже было сказано, ремесленная деятельность была организована в средних или крупных мастерских, основными работниками в них были рабы. Однако существовали также ремесленные мастерские, где работали сам свободный мастер, члены его семьи и один-два или несколько рабов. В I—II вв. н. э. участились случаи выделения в пекулий рабам небольшой мастерской, часть дохода от которой шла господину. Многие рабы, получившие такой пекулий, впоследствии выкупались на свободу, становились уже собственниками мастерской. Значительная часть ремесленных мастерских и лавок в римских городах II в. н. э. принадлежала таким вольноотпущенникам или их потомкам. Эти трудолюбивые и бережливые люди, обязанные достигнутым положением своему труду, обеспечили развитие римского ремесла. Дошедшие до нас надгробные памятники на их скромных могилах носят надписи, где трогательно прославляются профессии гончаров, сукновалов или кожевников.

Наряду с ремесленниками и торговцами в римских городах жили люди, которых можно назвать люмпен-пролетариями. Особенно много их было в городе Риме и в таких крупных городах Империи, как Александрия, Антиохия и др. Римский люмпен-пролетариат представлял собой паразитическую прослойку, которая нигде не работала и жила за счет подачек государства, городских властей и частных лиц. Особенно хорошо было организовано его снабжение в Риме. Около 150—200 тыс. человек (мужчин, у которых были семьи) получали раз в месяц по 5 модиев зерна, немного масла и мяса. При вступлении нового императора на престол раздавались деньги. Для развлечения этой беспокойной и буйной толпы, которая представляла большую силу, устраивались многочисленные гладиаторские бои и травли зверей, потешные морские сражения, ристания колесниц. Эта деклассированная масса, требовавшая «хлеба и зрелищ», была готова поддержать любого императора или авантюриста, который подкармливал и развлекал ее. Если по каким-либо причинам снабжение плебса оказывалось под угрозой, он представлял опасность для царствующего императора. Поэтому все римские императоры заботливо охраняли привилегии этой прослойки римского населения, принимали все зависящие от них меры для снабжения ее продовольствием и организации развлечений.

Римская армия в I—II вв. Римская императорская армия была не только военной силой, важнейшей частью римской государственной организации, но и особой социальной прослойкой. Довольно разнородная еще в I в., римская императорская армия во II в. переживает консолидацию, в ней укрепляются корпоративные связи и постепенно возрастает ее социально-политическая роль в жизни Империи.

Римская армия после ее реорганизации при Августе состояла из трех разных по своему положению частей. Прежде всего это привилегированная преторианская гвардия, пополнявшаяся из римских граждан италийского происхождения, получавшая в 3,5 раза большую плату, чем легионеры, а также многочисленные подарки. Преторианцы служили лишь 16 лет и после почетной отставки располагали солидным имуществом, позволявшим им влиться в ряды господствующего класса Империи. Основной костяк армии — легионные части комплектовались по принципу добровольного набора из римских граждан,  главным  образом  провинциального происхождения, т. е. принадлежавших к привилегированному сословию в провинциях. Служба в легионах неплохо по тем временам оплачивалась, легионеры, как правило, из остатков своей регулярной платы (после Домициана—300 денариев в год), из подарков, добычи и расчетной суммы при выходе в отставку (до 3000 денариев) составляли некоторое состояние, получали участок земли и, возвратившись в родной город, вливались в ряды местной городской элиты, избирались в члены совета, управляющего городом, становились декурионами, заводили небольшое рабовладельческое хозяйство.

Третья часть римской имперской армии состояла из так называемых вспомогательных частей, комплектовавшихся из провинциалов, не имеющих прав римского гражданства, — так называемых перегринов (галлов, иберов, фракийцев, мавританцев, германцев, сирийцев и др.). Эти части не входили в состав легионов, имели свою организацию, даже национальные вооружение и экипировку. Вспомогательные части по своей численности не уступали легионам и во II в. н. э. насчитывали свыше 200 тыс. человек. Их служебное положение в общей структуре римской армии было гораздо ниже, чем легионеров: дисциплина строже, наказания суровее, плата ниже (100 денариев, т. е. в три раза меньше, чем у легионера), срок обязательной службы выше (25 лет). Однако жители римских провинций охотно шли на такие условия. За время военной службы они все-таки могли скопить некоторые средства, а самое главное — после выхода в отставку они получали права латинского и римского гражданства, что сразу же ставило их в привилегированное положение в родном городе. Многочисленность вспомогательных войск, а следовательно, массовая раздача прав гражданства при демобилизации служила мощным каналом широкого распространения прав римского гражданства во всех провинциях огромной Римской державы. Новоиспеченные римские граждане, прослужившие 25 лет в римской армии, усвоившие латинский язык и приобщенные к более высокой римской культуре, становились верными защитниками римского социального и политического порядка. Процесс распространения римского гражданства по Империи во II в. н. э. постепенно вел к стиранию перегородок между легионными и вспомогательными частями, способствовал известной консолидации римской армии, росту ее корпоративного духа, создавал условия для увеличения ее политической роли в будущем.

Определенную социально-экономическую роль в Империи играла повседневная жизнь римских воинских частей. Хотя воины жили в специальных воинских лагерях, для обслуживания этих лагерей продовольствием, снаряжением, ремесленными изделиями около легионных стоянок возникали особые поселки (канабы) ремесленников и торговцев, скупщиков военной добычи, которые со временем превращались в города, включавшиеся в общую экономическую структуру имперского хозяйства. Целый ряд современных западноевропейских городов, таких, как Кельн, Вена, Страсбург, Будапешт, Манчестер и многие другие развились из легионных лагерей и обслуживающих их торгово-ремесленных канаб.

Рабовладельцы. Класс рабовладельцев не был однородным и монолитным. В его состав входили сенаторское сословие, служилое чиновничество, в значительной степени комплектующееся из всадников, муниципальная знать, зажиточные круги многочисленных римских городов, собственники рабовладельческих вилл, владельцы рабских ремесленных мастерских, крупные торговцы и судовладельцы. Если в I в. до н. э. — I в. н. э. население Империи резко делилось на жителей Италии, обладающих правами римского гражданства, и более многочисленных, но бесправных провинциалов, то после гражданской войны 68—69 гг. н. э. положение резко изменилось: многие провинциальные рабовладельцы и даже целые общины получили права римского гражданства. В эпоху Антонинов число неграждан еще более сокращается. Таким образом, провинциальное население приобрело все те права и преимущества, что и жители Италии. Из политической организации римских граждан, главным образом рабовладельцев Италии, Римское государство во II в. н. э. превратилось в орудие господства всех рабовладельцев Средиземноморья. Теперь Римское государство обеспечивало мир и порядок, возможность эксплуатации низших классов для всех рабовладельцев Средиземноморья, и поэтому последние столь ревностно поддерживали римскую императорскую власть.

Мощь Империи II в. н. э. объясняется тем, что ее социальная опора значительно расширилась по сравнению с предшествующим временем.

Наверху социальной пирамиды римского общества находилось сенаторское сословие, состоявшее в эпоху Антонинов уже не только из представителей древнего римского нобилитета или италийской знати, но и из выходцев из провинций, как западных, так и восточных. Особенно увеличивается число уроженцев восточных провинций; к концу правления Антонинов они составляли треть римского сената. Римские императоры охотно вводили в сенат провинциалов, так как для нужд управления было необходимо знание местных обычаев, языка (в частности, весьма распространенно-' го греческого), а высшие слои провинциального населения как раз и подходили для этой цели.

. В состав римского сената включались и потомки свергнутых римлянами многочисленных династий. Наименьшим цензом для сенаторов был, как и прежде, 1 млн. сестерций. Они занимали высшие посты в центральном правительственном аппарате и армии, управляли провинциями. Основой экономического благосостояния сенаторов было крупное латифундиальное землевладение как в Италии, так и в провинциях, с многочисленными рабами и колонами, собственные ремесленные мастерские. Занимая высшие государственные посты, сенаторы получали громадное жалованье — 600 тыс. сестерций — и* носили почетный титул светлейшего, совершеннейшего.

Поскольку императорская власть в Риме переходила не от отца к сыну, а по выбору императора и, как правило, из сенатской аристократии, то каждый сенатор мог в конце концов оказаться императором. Когда император чувствовал себя неуверенно на троне, он рассматривал сенаторов как своих соперников и проводил по отношению к ним политику преследований и репрессий. Антонины сохраняли добрые отношения с сенаторским сословием, а оно поддерживало правящую династию и ее политику. Сенаторское сословие в целом было наиболее прочной опорой римской императорской власти.

Всадники составляли второе после сенаторов сословие римского общества. Многие провинциальные рабовладельцы, среднее командное звено римской армии и имперской бюрократии стремились попасть во всадническое сословие. Во II в. н. э. всадничество превратилось в служилое сословие, всадники занимали высшие места в имперских канцеля^ риях, в центральной и провинциальной администрации, армии. Особенно много всадников было на должностях, связанных с взиманием налогов, с арендой императорских сальтусов и рудников. Высшей должностью, доступной всаднику, были должности командующего преторианской гвардией (префект претория) и наместника египетской провинции (префект Египта). Из всадников пополнялось сенаторское сословие. Всадники, служившие в императорском аппарате, получали большое жалованье 100—300 тыс. сестерций — и носили почетное звание выдающихся. Всадники владели имуществом от 400 тыс. сестерций до миллиона. Многие из них вели крупную торговлю, имели латифундии, крупные ремесленные мастерские.

Сенаторы и всадники принадлежали к высшим сословиям римского рабовладельческого общества. Более многочисленными в римском обществе были, однако, не они, а так называемая муниципальная знать, т. е. зажиточные горожане, разбросанные по всей Империи. Они владели средними рабовладельческими имениями и ремесленными мастерскими, занимались сельским хозяйством, ремеслом и торговлей. Из них избирались должностные лица в органы городского самоуправления. К муниципальной знати принадлежали люди с состоянием в 100 тыс. сестерций и выше. В обстановке экономического подъема II в. н.э. хозяйство муниципальной знати процветало и приносило хороший доход. Ее представители ревностно поддерживали императорскую власть, обеспечивающую мир и порядок, возможность нормальной экономической жизни. Муниципальная знать была прочной социальной опорой римского рабовладельческого государства.

Наряду с муниципальной знатью заметную часть населения римских городов составляли владельцы ремесленных рабских мастерских, судовладельцы и торговцы. Среди них было очень много отпущенных на свободу или выкупившихся рабов. Для I—II вв. н. э. характерно широкое распространение отпущенничества. Отпущенник, приобретая свободу, не порывал с домом своего прежнего господина: он становился клиентом, а бывший господин — патроном. Отпущенники приносили подарки патрону, помогали при материальных затруднениях. Иногда они вели хозяйство имений или мастерских своих господ. Тем не менее отпущенники, как люди бережливые и трудолюбивые, скапливали небольшое состояние, открывали собственную ремесленную мастерскую или лавку, шь купали имение и благодаря своему трудолюбию и энергии превращали их в доходное предприятие. Как правило, это были люди среднего достатка, и основными сферами их деятельности были ремесло, торговля, финансовые операции. Дошедшие до нас изображения вольноотпущенников на надгробных памятниках показывают людей скромных, но сохраняющих личное достоинство, энергичных и проницательных, гордящихся своей профессией,

6. Классовая борьба и социальные противоречия. В эпоху Антонинов Римское Средиземноморье достигло большого экономического подъема. Развивается сельское хозяйство, ремесло, процветает торговля. Возникают новые города, они застраиваются жилыми домами, прекрасными общественными зданиями, их улицы и площади покрываются камнем. Население римских городов живет интенсивной жизнью: занимается земледелием, трудится в ремесленных мастерских, ведет торговлю и финансовые операции, посещает амфитеатры и цирки, театры и термы. Ежегодно во время избирательных кампаний по выборам городских должностных лиц развертывается оживленная предвыборная борьба различных кандидатов. Некоторые буржуазные ученые, наблюдая экономический подъем Средиземноморья, приходят к выводу о «золотом веке», который, по их мнению, переживали народы Средиземноморья, в правление Антонинов. Они рисуют II век н. э. как век подъема и процветания всех слоев населения, как эпоху всеобщего благоденствия и классового мира.

Вряд ли с этим можно согласиться. Действительно, Римское Средиземноморье переживало в это время экономический подъем, однако следует указать, что известное развитие экономики достигалось ценой эксплуатации угнетенных классов, прежде всего рабов и мелких производителей. Великолепие римских городов, площадей, зданий, благосостояние некоторых слоев населения — все это было результатом эффективного труда римских рабов, мелких землевладельцев и ремесленников, интенсивной их эксплуатации. Можно говорить не о всеобщем благоденствии всего римского общества, а о процветании лишь небольшой части этого общества — римских крупных, средних и мелких рабовладельцев. Блестящий фасад римского рабовладельческого общества покоился не на прочном фундаменте всеобщего благополучия, а на шатком основании эксплуатации небольшой группой римских рабовладельцев огромной массы населения.

Создатели блестящей римской цивилизации не пользовались ее плодами. Основным и самым острым противоречием эпохи по-прежнему было противоречие между рабами и рабовладельцами. Несмотря на то что императоры не позволяли проявлять излишнюю жестокость по отношению к рабам и многие рабовладельцы рекламировали более мягкое обращение с рабами, создавали некоторые стимулы к труду, в обществе считалось общепризнанным, что раб — главный классовый враг. Вот, например, что писал крупный римский рабовладелец, известный политический деятель и писатель Плиний Младший в одном из писем, описывая убийство жестокого рабовладельца его же рабами: «Видишь, скольким обидам, скольким опасностям, скольким издевательствам мы подвергаемся (т. е. все рабовладельцы. — Авт.). Никто не может быть спокоен потому, что он снисходителен и мягок: господ убивают не по размышлению, а по злобности» (Плиний Младший. Письма, III, 14). Сообщая о загадочном исчезновении двух рабовладельцев, отправившихся в путешествие, Плиний выражает уверенность, что они были „ убиты собственными рабами. Любопытно отметить, что, преследуя излишнюю жестокость обращения с рабами, Антонины в то же время принимают репрессивные меры против рабов. Согласно старому закону, в случае убийства господина подлежали казни все рабы, бывшие в доме в момент гибели. При Траяне было сделано добавление, по которому наряду с рабами подлежали смерти и вольноотпущенники. Убийства господ и уголовные преступления рабов стали настолько частыми, что римские юристы предусматривают особые наказания для рабов-преступников.

Римские философы и писатели, признавая некоторое человеческое достоинство рабов, особенно подчеркивали, что раб должен ревностно повиноваться своему господину и безропотно переносить свою судьбу. Хорошим императором считался тот, который умея держать рабов в повиновении. Антонины удовлетворяли этим требованиям; они в зародыше подавляли малейшие признаки рабского недовольства. Перед лицом бдительного императора, его огромной армии и многочисленного чиновничества классовый протест рабов в I—II столетиях не мог развиться в такие грандиозные восстания, как восстание Спартака или сицилийские движения.

Но Империю раздирали не только противоречия между рабовладельцами и рабами. Довольно острой была борьба между мелкими производителями, в частности колонами, и землевладельцами. Последние произвольно увеличивали арендную плату и количество отработочных дней, продавали имущество колонов для покрытия их недоимок. В ответ колоны растаскивали и продавали имущество, обращались с жалобами к самим императорам, покидали участки. В римской деревне I—II вв. н. э. все более резко проявлялась внутренняя борьба. Римские императоры пытались несколько ослабить недовольство колонов и бедных земледельцев, подтверждая установленные нормы арендной платы, однако эти жалкие попытки не достигали цели.

Одним из проявлений классового недовольства широких масс населения — рабов, отпущенников, бедняков, низов провинциального населения — было широкое распространение по всей Империи новых религиозных учений, в том числе и христианства. Задавленные тяжелым трудом и нуждой, не имея сил к открытому сопротивлению в реальной жизни, угнетенные массы населения Римской империи мечтали о победе над своими угнетателями хотя бы в небесной сфере. Римские императоры рассматривали восточные культы как оппозиционные религии, с тревогой следили  за  их  проникновением  в  массы населения. За религиозными коллегиями и общинами был установлен строгий надзор. Таким образом, классовые противоречия подтачивали основы рабовладельческого общества Римской Средиземноморской империи II в. н. э.