Экономика

Экономика

Раздел: Бизнес, финансы

После того как мы так долго рассматривали ошибочные доводы в пользу таможенных тарифов, особенно приятно перейти теперь к доводу, который кажется вполне обоснованным и исходит из расчета изменить условия, торговли в ущерб иностранцам. Действительно, этот аргумент, выдвинутый еще 130 лет назад Джоном Стюартом Миллем, является, вероятно, единственным доводом, имеющим силу даже в статичных условиях. Парадоксально, но веские доводы в пользу протекционизма выдвигались главным образом сторонниками свободной торговли, а не сторонниками протекционизма!

Если будет введена пошлина на каучук, рассуждал бы Милль, то в Соединенных Штатах цена на него будет выше, чем за границей. Но поскольку спрос со стороны США теперь сократится, — а эта страна является крупным потребителем каучука, — то цена на каучук за границей упадет. Таким образом, часть тарифа фактически переносится на иностранцев. (Покажите, что небольшая страна не в состоянии использовать этот аргумент, поскольку она не может оказать влияния на мировые цены.)

Итак, разумный тариф в общем и целом может улучшить для большой страны так называемые «условия торговли» (которые определяются как отношение экспортных цен данной страны к ее импортным ценам).

Предостережение. Запретительный тариф, который устраивает поборника протекционизма, выступающего с помощью этого довода об изменении условий торговли. Почему? Потому, что уничтожение всякой торговли упразднило бы все без исключений выгоды, которые вы получите, изменив условия торговли в свою пользу. Милль и современные экономисты поэтому настойчиво подчеркивают, что «оптимальным тарифом» является такой тариф, который достаточно высок, чтобы улучшить ваши условия торговли, и достаточно низок, чтобы сохранить физический объем вашего импорта и экспорта на уровне, наиболее благоприятствующем вашей стране1. Большая часть экономистов полагает, что эти соображения говорят в пользу довольно низких тарифных ставок для большинства стран. И они спешат заявить, что если все нации будут проводить тарифную политику, основанную на изменении условий торговли, то мировая структура производства и обмена станет в результате менее эффективной. Таким образом, подобная политика, направленная на разорение соседа, ведет в конечном счете к ухудшению положения большинства (если не всех) наций.

Такой же довод выдвигает монополист, который устанавливает цены выше предельных издержек, но не повышает их чрезмерно, останавливаясь в точке, где MR-MC.

ДОВОДЫ В ПОЛЬЗУ ПРОТЕКЦИОНИЗМА ПРИ ДИНАМИЧНЫХ УСЛОВИЯХ

Наконец, мы подходим к такому месту в споре между протекционистами и свободной торговлей, когда сторонники тарифов могут получить несколько важных очков в свою пользу. Сюда относятся три веских довода: 1) что тариф может способствовать снижению безработицы; 2) что тариф может содействовать созданию диверсифицированных отраслей, которые в большей степени, чем другие, ограждены от риска, и 3) что временная таможенная защита «новой отрасли», обладающей возможностями роста, может оказаться желательной.

Тарифы и безработица. Исторически одним из наиболее сильных аргументов в защиту протекционизма являлось стремление увеличить или сохранить масштабы занятости. Выше мы говорили о благоприятном воздействии мультипликатора экспорта и иностранных инвестиций на занятость и внутренние расходы, а также о неблагоприятных, «обескровливающих» последствиях импорта. Таким образом, нельзя отрицать, что политика высоких тарифов, направленная на разорение соседа, может увеличить на короткое время занятость, пока другие нации не примут ответных мер.

Но можем ли мы признать подобные мероприятия действенной частью американской национальной программы полной занятости? Разве более свободная торговля не схожа по своим результатам с введением новых машин и методов производства? И то и другое ведет к повышению потенциально достижимого уровня реального национального продукта; но вместе с тем и то и другое может на протяжении короткого отрезка времени вызвать снижение фактически уже достигнутого в США уровня: производства и занятости. И все же нет никакой необходимости ни короткий, ни длительный период терпеть разрыв между фактически и потенциально достижимым уровнем продукта, ибо это представляет собой излишнюю растрату выгод, приносимых прогрессом.

Как же нам опровергнуть аргументы, объясняющие безработицу слишком низкими тарифами? Отвергая эти доводы, точно так же как и доводы относительно «технологической безработицы», мы указываем на возможность проведения внутри страны такой денежной и фискальной политики, которая в состоянии успешно и эффективно разрешить проблему резкого экономического спада. (Вспомните предыдущие сотни страниц, относящиеся ко всему этому.) Если рабочие, потерявшие работу вследствие импорта товаров, в состоянии найти другую работу на оживленном рынке труда, тогда эта просьба о защите теряет силу.

Мы снова ощущаем, насколько важно настаивать на «неоклассическом синтезе», использующем орудия современного анализа национального дохода, чтобы создать обстановку, благоприятствующую стабильности и росту, обстановку, которая жизненно необходима для претворения в жизнь классических принципов теоретической экономии.

Диверсификация производства в целях уменьшения риска от изменения условий торговли. Принцип сравнительного преимущества может предписать стране полностью специализироваться на производстве одного или немногих товаров. Тем самым такая страна должна все поставить на одну карту. Но что произойдет, если цены на эти товары упадут? Или если экспортные цены станут колебаться? В этом случае обнаружится, что любые изменения в условиях торговли чрезвычайно сильно нарушают устойчивость реального национального дохода этой страны. И она может остаться с отраслью, которая надолго стала бы нерентабельной.

Чтобы избежать опасностей, связанных с «монокультурой», латиноамериканские экономисты рекомендуют ввести тарифы. Инвестор, чтобы уменьшить риск, приобретает различные ценные бумаги, а не ставит все на одну карту. Точно так же, по мнению этих экономистов, страна, чтобы способствовать диверсификации производства, должна прибегнуть к тарифам.

Этот довод, несомненно, заслуживает тщательного рассмотрения. Заметьте, он предполагает, что частные лица не учитывают риска от возможного в будущем колебания цен в отраслях, куда они вкладывают деньги. Этот довод исходит из предположения, что оно по меньшей мере проявляет большую предусмотрительность, чем частные инвесторы, принимая во внимание опасности, связанные с возможными в будущем снижениями или колебаниями цен. Если опасности в будущем действительно существуют и частные инвесторы их предвидели, то они не дадут ввести себя в заблуждение временно высокими прибылями и не будут вкладывать капиталы в эти немногие отрасли; в сущности, такие отрасли не будут в этом случае обладать подлинным сравнительным преимуществом длительного характера, а потому и не возникает действенной тенденции к специализации на этих отраслях.

В этой связи следует упомянуть об одном доводе в пользу тарифов, выдвигаемом в Латинской Америке. Д-р Рауль Пребиш, главный советник по экономическим вопросам в Аргентине после свержения Перона и в Экономической комиссии ООН для Латинской Америки, утверждает, что на длительном отрезке времени условия торговли все время меняются в ущерб сельскохозяйственному производству. Поэтому страны, специализирующиеся на производстве сельскохозяйственных продуктов, ставят не на ту лошадь. Пребиш заявляет, что правительства таких стран должны ввести тарифы, способствующие созданию различных отраслей обрабатывающей промышленности, условия торговли которых в будущем более благоприятны. (Против этого довода можно выдвинуть следующее возражение: если падение цен на продовольствие в прошлом и будущем сопровождается еще большим снижением реальных издержек производства продовольствия, достигаемым благодаря значительному техническому прогрессу в сельском хозяйстве, тогда страна, руководствуясь принципом сравнительного преимущества на длительный период, имеет основания для специализации на производстве продовольствия, чтобы повысить свой реальный доход или же в иных случаях уменьшить свои потери.)

Этот довод, в сущности, основан на предположении, что данные страны в силах обеспечить себе то или иное сравнительное преимущество в будущем. В той мере, в какой правительства лучше, чем частные инвесторы, распознают тенденции, угрожающие условиям торговли, можно выдвинуть обоснованный довод в пользу их вмешательства в силы свободного рынка. Но если правительство ошибается в своих прогнозах относительно будущего сравнительного преимущества, тогда потери в реальном доходе страны могут оказаться весьма значительными и темпы развития такой страны не ускорятся, а, наоборот, замедлятся.

Тарифы, вводимые в интересах «новых отраслей». Этот аргумент чрезвычайно явно изложен в знаменитом «Отчете о мануфактурах» Александра Гамильтона; он связан также с именем немецкого экономиста XIX в. Фридриха Листа и получил осторожное благословление Джона Стюарта Милля, Альфреда Маршалла, проф. Франка У. Тауссига и других ортодоксальных экономистов.

Согласно этой доктрине, существует множество различных видов деятельности, в которых та или иная страна действительно могла бы обладать сравнительным преимуществом, если бы только она оказалась в состоянии положить им начало. Сталкиваясь с иностранной конкуренцией, такие новые отрасли не в силах выдержать первоначальный период экспериментов и финансового напряжения. Но если дать этим отраслям передышку, то следует ожидать, что они освоят экономию массового производства и приобретут техническую эффективность, типичную для многих соврегленных процессов производства. Защитительные мероприятия вызывают сначала повышение цен для потребителя; однако после того, как отрасль стала на ноги, она делается настолько эффективной, что издержки и цены фактически снижаются.

В этом, несомненно, есть доля истины; по меньшей мере теоретически это возможно. Тауссиг в своем тщательном историческом исследовании2 пришел к выводу, что американская шелкоткацкая промышленность представляет собой удачный пример, подкрепляющий довод о необходимости тарифов для защиты новых отраслей. Иначе говоря, производство шелковых тканей постепенно приобрело сравнительное преимущество; под конец оно так разрослось, что могло бы устоять на собственных ногах, даже если бы тариф был отменен благодаря таможенной защите. Однако эта отрасль так и не достигла такого момента в своем развитии, когда она столь же эффективно, как и другие отрасли, могла бы использовать так называемую «способность янки к изобретениям в области механики». Поэтому она осталась ребенком, который так и не вырос.

К сожалению, практическому обоснованию этого довода препятствует то, что даже многообещающие новые отрасли не могут обеспечить себе солидную поддержку. Конгресс покровительствует не им, а скорее старым и мощным укрепившимся группам, которые уже много лет назад вышли из пеленок.

Аргумент о «молодой экономике». По всей вероятности, довод о новых отраслях имел в Америке столетие назад большее значение, чем теперь, а ныне он имеет большее значение для отсталых стран, а не для таких стран, которые уже прошли через переходный период от аграрного к индустриальному образу жизни. В известном отношении отсталые страны находятся еще в спячке, и нельзя сказать, что они действительно пришли в равновесие. Во всем мире крестьяне, по-видимому, зарабатывают меньше, чем промышленные рабочие. Следовательно, повсюду происходит относительный рост промышленности и упадок сельского хозяйства. Население мигрирует в города, но это перемещение происходит недостаточно быстро, чтобы вызвать выравнивание заработков и производительности. Можно привести веские доказательства желательных долговременных тенденций. Подобный довод в защиту протекционизма было бы правильнее назвать аргументом в пользу «-молодой экономики», а не новой отрасли.

И в заключение еще одно слово. Заметьте, пожалуйста, что доводы о необходимости защиты новых отраслей или молодой экономики вовсе не противоречат принципу сравнительного преимущества. Напротив, их справедливость основана на предположении, что кривая производственных альтернатив динамично перемещается вовне и в направлении нового сравнительного преимущества отраслей, нуждающихся во временной защите.